Книга Дневник - Генри Хопоу

Кейси сказала Вике запугать козла. И она запугала. Когда он снова стоял без трусов на ее рабочем столе и требовал сводную сестру дотронуться до его члена рукой, та не задумываясь вцепилась в его яйца, сдавила и, по ее словам, ничего, кроме собственной силы и силы Кейси, не почувствовала. Вика смотрела в его налившиеся кровью глаза и сдавливала мошонку все сильнее и сильнее. Когда у Козлова потекли слюни, а пенис посинел, она предупредила его: «Еще одна такая выходка — и я обязательно оторву их или откушу, или отрежу! Понял, чмо?!»

— Козлов убежал с поджатым хвостом, выкрикивая: «Ненормальная сука!» И это я ненормальная? Я сделала все, что могла сделать. И он отстал от меня, правда…

— Правда — что? — в один голос спросили мы.

— Правда дядя Марк улетел в первую для нас командировку. Его не было три месяца. За это время Козлов младший сделал себе татуировку. Этот гадкий смайл на его ноге появился в течение первого месяца отсутствия его отца. Игорь заботился о нем, ухаживал, поглаживал. Порой даже я слышала его общение с ним. Уже тогда я заподозрила, что Смайл — его оберег. Его друг.

Игорь был счастлив, я видела это. Со мной он общался так, будто ничего никогда и не было, будто мы только-только познакомились. Я даже думать забыло про все его содеяния, пока не…

Бритая нога Игоря после сеанса тату начала покрываться растительностью.

Дяди Марка не было дома уже месяца два плюс-минус, и тетя Валя общалась с ним по телефону. Между ними были и видеозвонки, но все равно с каждым днем его отсутствия она раскисала все больше. Она превращалась в ту самую старую деву, которой ей совсем не хотелось быть.

Но вдруг ее состояние резко начало меняться. Очень резко. Я даже думала, что она принимает наркотики. Знаете, директору школы не трудно раздобыть наркоту — кто-нибудь из учеников все равно что-нибудь да употребляет.

В день, когда дядя Марк должен был вернуться, тетя Валя снова грустила. «Ты чего такая?» — утром спросила я. «Марк сегодня приедет, а я… Я и не знаю, стоит ли ему приезжать. Мне нужно все по-хорошему обдумать. Сегодня я тебя в школу не повезу — взяла выходной. Приготовлю ужин…» — сказала она.

В школе не было двух последних уроков, потому что училка русского заболела, а подмену так быстро найти не смогли. Поэтому я вернулась домой раньше обычного.

В доме творилась неразбериха. Все бренчало, ходило ходуном. Стоны. Визги. Думала, тетя Валя кашеварит, но она ни резала салатов, ни стояла у плиты. Ее вообще не было на кухне. Звуки доносились из комнаты Игоря. Первое, что пришло в голову: он опять прогулял школу и играет в стрелялку на полной громкости.

Я приоткрыла дверь, та даже не скрипнула.

Не знаю, он ее или она его, но они трахались. Других слов к этой мерзости я подобрать не могу. Трахались как в последний раз и, очевидно, не в первый. Чтобы понять это, мне хватило секунды, а на большее меня бы и не хватило.

Также незаметно я вышла на улицу и просидела у подъезда, пока не пришло настоящее время возвращаться домой. Там, на лавочке, я и поняла, что тетя все-таки принимала наркотик… тогда еще запретный. Игорю тогда чуть-чуть не хватало до восемнадцати лет.

Это повторялось каждую командировку дяди Марка. Потом тетя перевела Игоря в свою школу. Думаю, вы понимаете, для чего. Это понимали и некоторые учителя, скоропостижно сменившие работу. Знают об этом и многие оставшиеся, но помалкивают и слухов не пускают.

Однажды тетя рассказала мне о них с Игорем, но не как подружке. Она сказала, что знает, что я про них знаю, и пригрозила мне: «Если расскажешь Марку, я сдам тебя в детский дом. Поняла? Мразь!» Я поняла, и они уже трахались, ни в чем себе не отказывая. Даже перестали закрывать дверь в спальне. Они не стеснялись.

Тетя вела двойную жизнь и гордилась этим. Думаю, она заразилась от Козлова. Думаю, эта мерзость передается половым путем.

— Как это? — спросил я, переваривая информацию.

— Ну ты и дерево! — толкнул меня Витька, но все же объяснил.

Вика удивилась его познаниям.

Я тоже.

Она раскрыла рюкзак, достала бутылку минеральной воды с газом, с «пшиком» отвернула крышку, что пена потекла по рукам, и мы поочередно утолили жажду.

В животе у Вити заурчало. Он рыгнул и пукнул — максимальное доверие. Вечер откровений сделал свое дело.

Вика отправила Кейси в поясную сумочку, пожелала ей спокойной ночи и вернулась к тому, с чего все началось.

— Синяки… — Она дотронулась до одного и вздрогнула. — Это все Козлов. Сегодня он был вне себя. Ему все дозволено. Он старался обходить меня стороной, но все равно не мог совладать со своими началами. Думаю, его внутренний демон оживает, когда этого желает его наружный демон — Смайл.

Сегодня, с самого утра, он наорал на меня в присутствии тети Вали. Схватил за руку, — Вика закатала рукав: под ним оказался здоровенный синяк размером с ладонь козла, — и затащил в свою комнату. «Сука драная, вы чо удумали?! — в бешенстве заорал он мне прямо в ухо. Глаза его пылали. Зубы скрипели. В уголках губ — кровь. — Не вздумай врать, паршивая ты шалава! Говори, где они? Мало им? Мало ему? Суки, вы у меня попляшете! Я обоссу все ваши могилы, а когда на них положат венки, обоссу и их! Понятно тебе, целка тупоголовая?» Он схватил меня за грудь и за… — Она опустила взгляд под поясную сумочку. — Было больше неприятно, чем больно. Я ударила его промеж ног, но он успел отпрыгнуть, поэтому удар не был для него таким болезненным. Он начал меня бить.

В комнату влетела тетя. «Как ты смеешь?!» — крикнула она, и Игорь успокоился. Но крикнула она это, как оказалось, мне. Вышвырнула меня из комнаты и заперла дверь. Я лишь успела заметить их совместный злобный оскал. Вот это уже было больно.

Пока они трахались, я собирала рюкзак. Он давно пылился под кроватью… на всякий случай. И этот случай настал. В нем все самое необходимое: одежда, провизия, деньги, какие мне удалось накопить.

Теперь было ясно, отчего Вика желала отомстить Козлову. От этого и мое, и желание Вити отомстить только усиливалось.

Но месть — плохое слово. Так сказала Вика. Это слово и мне перестало нравиться. Оно и звучит уродливо.

В тот же