Оставшийся путь был проделан по суше. Было бы очень знаменательно, если бы президент пересек демаркационную линию по суше и на глазах жителей Северной Кореи доехал бы до Пхеньяна на автомобиле. Однако проблема состояла в том, что вид президента, который на легковом автомобиле пересекает демаркационную линию, казался слишком обыденным.
Даже если дополнить эту картину приветственной речью президента для граждан перед демаркационной линией, это бы не изменило ощущения обыденности происходящего. Этот вопрос вызывал беспокойство, но администратор протокольного отдела администрации президента О Сыннок, который входил в состав консультативной группы, предложил хорошую идею. Она заключалась в том, чтобы президент пересек демаркационную линию пешком.
Это была отличная идея, позволяющая изменить замысел. Я спросил, как выглядит демаркационная линия и есть ли вокруг нее колючая проволока. Он ответил, что ничего нет и это обычная асфальтированная дорога. О Сыннок сказал, что невозможно узнать, где конкретно находится демаркационная линия. Я спросил, как в таком случае мы покажем, что президент пересек ее пешком, и он поинтересовался, подойдет ли вариант временной разметки на небольшом участке демаркационной линии по предварительному соглашению с Севером. Тогда я задал вопрос, согласится ли на это северокорейская сторона, и он ответил, что пока не узнавал, но в целом Север проявляет большую готовность к достижению совместных договоренностей. Я подумал, что если внутренние консультации зайдут в тупик, то эту проблему можно будет решить, попросив начальника НРС согласовать предложение с начальником отдела единого фронта КНДР Таким образом, направление действий было определено.
Оставшаяся проблема заключалась в характере президента, так как он и в обычной жизни терпеть не мог мероприятия, в которых все было спланировано и происходило по заданному сценарию. Он сказал, что в период проведения межкорейского саммита он не будет участвовать ни в каких мероприятиях, приуроченных к его отъезду, из-за возможного влияния на конечный результат. Более того, он заявил, что даже не сделает устного объявления для граждан Республики Корея, когда будет отправляться в поездку в КНДР. Это означало, что нельзя, поднимая шумиху вокруг отъезда на переговоры, результат которых был еще неизвестен, создавать впечатление, будто сами по себе переговоры уже являются результатом. Сколько бы людей, включая меня, ни говорили ему: «Встреча лидеров Юга и Севера сама по себе является огромным достижением, так как важно, чтобы диалог на высшем уровне продолжался», – это не имело эффекта.
Он несколько раз подчеркнул, чтобы мы не организовывали никаких мероприятий во время его отъезда, и даже упрекнул нас, когда мы все-таки внесли подобное предложение. Все переживали, что президент не собирается делать заявление перед отъездом. В действительности, когда секретарь отдела протокола впервые сказал об идее с демаркационной линией президенту Но Мухёну, то столкнулся лишь с недовольством. Мне ничего не оставалось, кроме как взять это дело на себя, и на рабочей встрече, на которой также присутствовал президент, я сообщил, что все уже согласовано с северокорейской стороной. И только тогда президент с большой неохотой принял предложение. К счастью, впоследствии Север одобрил разметку демаркационной линии и ее пешее пересечение, поэтому мой обман прошел незамеченным.
Вид президента, пешком пересекающего границу и переступающего через желтую линию в тот день, был незабываемо впечатляющим. Перед линией Но Мухён сказал о своих чувствах: «В этот раз я пересекаю разграничительную линию как президент. Я надеюсь, что после моего визита еще больше людей смогут преодолеть эту границу. И в конечном счете разграничительная линия постепенно сотрется». Затем перед линией он помахал нам на прощание, переступил через нее и отправился на Север. Мы с южной стороны наблюдали за тем, как президент и его супруга принимают приветствия и цветы от представителей КНДР. После того как президентский кортеж скрылся из глаз на северокорейской территории, мы со словами: «Давайте и мы попробуем наступить на демаркационную линию» решили сделать памятную фотографию, встав на желтую разметку. При этом мы старались соблюдать осторожность и волновались, не возникнет ли международного скандала, если мы случайно переступим черту.
Эффект от пешего пересечения демаркационной линии президентом был огромным. Линия была нарисована желтой краской, и это добавило драматизма происходящему. Пока президент не вернулся после окончания переговоров, эту сцену несколько раз показывали по телевизору. И в особенности на Севере, до того, как перейти к другим новостям, постоянно крутили именно кадры пересечения демаркационной линии. Сопровождающие президента в поездке на Север также сказали, что, прибыв во дворец Пэкхвавон в Пхеньяне, они увидели эту сцену по телевизору и были очень тронуты, так как по всем каналам говорили только об этом событии. На ведущих международных каналах, не говоря уже о южнокорейском телевидении, эту сцену постоянно показывали как заставку к главным новостям часа. В итоге эта сцена стала символическим изображением саммита 2007 года по всему миру.
Когда президент вернулся из поездки, он был очень доволен этой сценой. Позже, при награждении сотрудников за заслуги при подготовке межкорейского саммита 2007 года, особо был выделен администратор протокольного отдела О Сыннок, который первым предложил эту идею. Администратор О Сыннок, получая из рук президента медаль за заслуги, сказал, что это честь для нас всех. То, что я внес свою лепту в это историческое событие, несомненно, стало предметом гордости для меня, как для сотрудника администрации президента.
Вид президента, пешком пересекающего границу и переступающего через желтую линию в тот день, был незабываемо впечатляющим. Перед линией Но Мухён сказал о своих чувствах: «В этот раз я пересекаю разграничительную линию как президент. Я надеюсь, что после моего визита еще больше людей смогут преодолеть эту границу. И в конечном счете разграничительная линия постепенно сотрется».
В первую годовщину со дня гибели президента Но Мухёна 50 влиятельнейших художников провели в Сеуле мемориальную выставку. Эта выставка получила название «Пересекая желтую линию». Я присутствовал на церемонии открытия и говорил приветственную речь, во время которой вспомнил то глубокое впечатление, которое произвела сцена пересечения президентом желтой демаркационной линии, а также рассказал о неизвестных ранее фактах, связанных с этим событием.
По правде говоря, мое желание последовать за президентом в Пхеньян и понаблюдать за ходом переговоров было очень велико. Однако, как председатель Комитета по подготовке межкорейского саммита, я должен был подготовить повестку дня и обобщить все пункты, которые необходимо было включить в текст совместного заявления и соглашения. К тому же я был вынужден следить за работой Голубого дома и временно исполнять обязанности президента, пока он находился в поездке. Я должен был быть готов справиться с любой чрезвычайной или неожиданной ситуацией. С большим нетерпением, которое смешивалось с волнением и напряжением, я ждал новостей из КНДР.
