и должна была попала под колёса транспорта и вот… посмотрите-ка, надо же, я умираю».
«Я же сказал тебе, Джесмин, ты не умрёшь».
«Разумеется. Кто избавляется от своих любимых игрушек?.. Счёт 5:5, придурок. Ничья».
Глава Х.1
Смех нарушал мертвенную тишину в одном из величественных залов обители Вершителей. Громкий и заливистый, так не свойственный месту, где ведётся кропотливая работа над судьбами смертных, месту, что сама смерть зовёт своей обителью, месту, где обрываются и рождаются истории, рушатся надежды и рвутся нити судьбы.
Расползающиеся по стенам тени от языков горящих факелов пугливо подрагивали в такт смеху одного из Вершителей восседающему за длинным пустым столом напротив существа, затеявшего одну долгую и не самую весёлую игру с простой смертной девушкой.
«Она обыграла тебя! – теперь смех собеседника раздавался лишь в голове Вершителя и он порядком начинал раздражать. – Простая смертная обыграла великого Вершителя человеческих судеб! Надо же… сегодня самый весёлый день за всё моё бессмертное существование! Смертная обыграла Вершителя! Как она там сказала? «5:5, придурок», верно»?
«Довольно! – прогремел Вершитель, но смех собеседника в его голове не стихал.
Он и сам был готов рассмеяться, если бы только ему теперь не предстояло сделать невероятно сложный для его работы выбор.
А ведь эта смертная действительно провела его. Как лихо обыграла. Использовала свои фигуры, оставшиеся на доске, и установила чаши весов в равновесие.
Он не ошибся в ней. Точно не ошибся! Давно уже никакая душа не привносила в его обыденное существование столько интереса. Вершитель был по-настоящему увлечён игрой с этой девушкой и ни разу не пожалел, что выбрал именно её. Ведь игра вышла, что надо! И Вершитель действительно доволен! Он не зол, не разочарован и ничуть не огорчён возможным проигрышем, ведь ещё ни один смертный не доставлял ему такого необычайного удовольствия, чем зрелище и неожиданный поворот, за которым посчастливилось наблюдать Вершителю.
Пожалуй, игра стоила свеч.
Даже несмотря на то, что великое создание вроде него сейчас прибываем в неком замешательстве, ведь итог игры так и остался не ясным и в скором времени собственноручно придётся переписать целых десять не терпящих отлагательств судеб, но Вершитель вполне доволен тем, какой выдался исход.
Надо же, эта смертная в последние секунды решила воспользоваться даром, который он вложил ей руки, и переписала финал так, как никто и подумать не мог.
Спорить нет причин. Смертная права. На доске действительно оставались две одинаковые фигуры, одна из которых имела полное право исчезнуть. Вершитель не предполагал, что случится ничья, даже не задумывался об этом, но тем приятнее стало удивление. И даже несмотря на то, что шахматная фигура Джесмин осталась на той стороне доски, за которую играла сама смертная, Вершитель готов сдержать некогда случайно и не в серьёз данное слово, что будет, если партия закончится вничью. Пожалуй, теперь он пересмотрит запланированный исход.
Эта девушка получит желаемое, даже не подозревая о том, какой тяжёлой окажется для неё новая реальность. Она хотела лучшего для себя, лучшего для всех… Хотела, чтобы никто не уходил из её окружения и чтобы никто не становился несчастным. Но разве так бывает?.. Разве может простой смертный иметь такие богатства?
Закон равновесия действует для всех одинаково. Чтобы что-то получить, нужно отдать что-то взамен. И даже если у смертного появляется такой щедрый благодетель, как один из Вершителей судеб, готовый за все тяготы и испытания одарить самой высокой наградой, то пусть так и будет. Вот только награда эта будет несовершенна. И очень тяжела.
«Что ты делаешь? – собеседник наблюдал, как Вершитель расставляет по клеткам шахматной доски оставшиеся в игре фигуры. – Только не говори, что решил переиграть. Её душа не выдержит этого».
«Нет, – ответил Вершитель, расставляя оставшиеся из двух наборов фигуры в ровную линию по центру доски. – Всего лишь подвожу итоги».
«Для чего ты ставишь их рядом? Раз вышла ничья, решил объединить две судьбы этой смертной в одну? Не слишком ли это»?
«Она ведь сама этого хотела». – Фигуры одна за другой выстраивались в ряд. – Так пусть же с ней останутся абсолютно все в том виде, в каком она их рядом с собой оставила».
«Оставишь их всех? Но ты же знаешь правила… Половину из них одна должна была лишиться».
«Правила? А кто писал эти правила? – усмехнулся Вершитель. – Две судьбы сплетутся в одну и, не думаю, что благодаря этому её жизнь станет лучше. Желать – просто. Но понимать чего ты желаешь и насколько это опасно, могут далеко не все».
«А я думал, она тебе нравится».
«Разумеется. Иначе стал бы я стараться ради простой смертной? Но я не её добрая фея, чтобы взмахом волшебной палочки дарить сказку. Сказок не бывает. Бываем мы и они. Она – смертная. А я – тот, кто вершит судьбы».
«Значит, просто возьмёшь и перепишешь все эти судьбы»?
«Частично, – усмехнулся Вершитель. – Самое интересное всё же оставлю. Играть с ней было весело. Наблюдать за её новой жизнью, думаю, будем не менее интересно».
«А что насчёт её памяти? Ты, конечно же, избавишь бедное создание от ужасных воспоминаний о том, через что ты заставил её пройти»?
«Хм… Ты слишком плохого мнения обо мне, друг мой. Разумеется, эта смертная обо всём забудет».
«А как насчёт этого парня? – собеседник указал на фигурку Риджа. – Нить, что связывает их, не так просто будет разорвать».
«Нить… возможно. Но это ни к чему. Его она тоже забудет. Ведь этому смертному есть такая отличная замена».
Глава 32
Вдох.
Выдох.
Дрожь.
Испуг.
Рывок.
– Дамочка. Дамочка! Приехали уже! Платить, говорю, собираетесь?
Так резко распахнула глаза и с таким свистом втянула в лёгкие воздух, словно несколько часов не дышала и не могу насладиться блаженным кислородом. Буквально задыхаюсь, а лёгкие недовольно стонут, как если бы несколько минут провела под водой и едва ноги не протянула.
Искры. По коже бегают не просто мурашки, а самые настоящие разряды электричества.
И холодно почему-то. Глаза ищут за что зацепиться, чтобы наконец сфокусировать взгляд и прекратить в панике разглядывать салон такси в котором повезло проснуться.
Проснуться… Чёрт, да я просто уснула. Просто взяла и отрубилась, как перекормленный хомяк по пути к дому Эшли. Ночка выдалась не из лёгких, пыталась работать над книгой в то время, когда за стенкой гремела шумная вечеринка у нового придурка-соседа переехавшего несколько недель назад. Потом ещё эта полиция до рассвета добиралась, так что уснуть и вовсе удалось лишь под
