Вивьен вышла на улицу и побрела к кладбищам — может, хотя бы Анук её выслушает и не прогонит?
Маки было почти не видно на белом снегу — он беспокойно нюхал розовым носиком воздух, до тех пор, пока не стал поджимать лапки от холода. Вивьен спрятала крысу в карман — бесполезно. Коты не появятся — Анук, наверное, в замке вместе со всеми. Почему же она вдруг оказалась никому не нужна? Маки выпрыгнул из кармана и помчался вглубь кладбища, прыгая по крестикам птичьих следов, чернеющих возле могил.
— Маки! Маки, стой!
Она бежала за макабром, а слёзы уже подступали к глазам — так одиноко ей было в это утро, так обидно, что… Хитрый крыс сделал круг вокруг хозяйки, забрался по мантии и скрылся в капюшоне.
— Ну и зачем ты меня сюда привёл?
Спросила и застыла, не веря собственным глазам. Ну надо же… То самое место. Гроб почти полностью исчез под снегом, но она узнала свой первый ночлег. Когда-то сюда…
— Романтично, не правда ли? — сзади раздался голос, а в следующую секунду её уже обняли, развернули к себе, и, подарив поцелуй, закружили вокруг той самой злосчастной могилы…
— Арвель? Арвель! Арвель, ты…Ты как? Ты… Откуда…
— Не представляешь, чего мне стоило подговорить всех! Я хотел, чтобы ты пришла сюда, Вивьен. На наше место. И чтобы мы были вдвоём. Только ты и я…
— Так это тебе я обязана столь чудесным утром, Арвель Дакота? — Вивьен притворно нахмурилась, сложив руки на груди.
Но на самом деле, она была так счастлива… Так счастлива, как никогда в жизни! Вороны над головой кричали: Арвель, Арвель! Маки носился вокруг, как бешеный — радовался за влюблённых, кладбищенский вампир, прячась за оградками, палочкой рисовал сердечки на снегу…
— Плохое утро, моя смертельная принцесса? Тебе не нравится?
— Нравится… Очень. Лучшее из всех!
И они, взявшись за руки, повалились в снег! А потом целовались. Долго. Очень долго, пока не замёрзли.
— Пойдём, — Арвель взял её лицо в свои ладони. — Замёрзла? Потерпи ещё немного. У меня для тебя сюрприз. Готова?
— Да, — она прижалась к его руке, развернула к себе и поцеловала страшные, уродливые, но уже зажившие шрамы.
— Не знаю, в праве ли я ласкать тебя…такими руками.
— Дурак… Какой же ты дурак, Арвель Дакота!
— Только такую руку могу предложить тебе, Вивьен Ланмо из Ланкона. Вместе с сердцем, само собой.
— Арвель… Ты же знаешь, мы… Давай. Не сейчас. Ночью свадьба Хризи и Кверкуса. Ты уже знаешь?
— Ты очень красивая, Вивьен. Красивая и смешная. Пойдём. Пойдём со мной. Ничего не бойся.
— Не нравится мне, когда ты так говоришь… Однажды ты уже позвал меня с собой, утверждая, что бояться мне нечего. А сейчас…
— Решай сама — идёшь или нет, Вивьен.
Он улыбался своей хитрой, немножко злой улыбкой, сияя льдистыми глазами — точь-в-точь как в тот злополучный вечер! Он точно придумал какой-нибудь очередной трюк, этот Арвель Дакота! Но она пойдёт за ним. На край света пойдёт, с завязанными глазами, потому что любит. Любит всей душой! Некромант уже сворачивал к дальней оградке, когда она крикнула:
— Стой!
— Пойдёшь со мной? Не боишься, Вивьен?
— Хватит дурачиться, — рассмеялась девушка и запустила в парня снежком.
Наконец они пришли.
— Это же, — Вивьен подняла голову — башенки мраморных часовен уходили в небо, — Склепы Великих…
— Именно. Этот — наш. Пойдём.
Склеп рода Дакота. Белый сияющий мрамор, чугунные лилии на оградках… Шаги гулким эхом отдавались от стен просторного павильона. Склеп рода, к которому принадлежал Арвель, был одним из самых роскошных среди прочих, и Вивьен вдруг стало не по себе…
— Арвель, это… Это склеп Дакота?
— Да. Мой род весьма и весьма знатный, Вивьен. Но это ничего не значит. Главное не это. Главное — ритуал. Брачный ритуал нашего рода. Ты готова стать моей невестой?
— Но Арвель, я…
— Говорю же тебе, от нас ничего не зависит! Это место либо признает тебя моей, либо я сам откажусь от своей крови, но без тебя я никуда не уйду из Академии! Мне не жить без тебя, Вивьен Ланмо. Не дышать, не колдовать на кладбищах лунными ночами. Только наших детей я буду оберегать и защищать, клянусь тебе! Твои губы целовать, шептать во сне твоё имя. Я хочу спросить предков — чувствуют ли они, как бьётся моё сердце, когда ты рядом. И если они не слышат… Иди сюда, Вивьен. Иди, не бойся!
Он взял девушку за плечи и поставил перед статуей некроманта — в чертах его лица она и правда узнала любимого, но тот был намного старше — каменные веки опущены, на лбу — тени от искусно выдолбленных мастером морщин. Арвель опустился перед ней на одно колено и зашептал. Длинное заклинание — тот самый древний язык, который так хорошо знает Тамм, но его нет рядом. И вдруг…
Камень под ногой мраморного некроманта треснул, и не смотря на зимний месяц, к девушке потянулся… кладбищенский вьюн. Летом его много на кладбищах — он цветёт белыми и розовыми цветами, оплетая надгробия и лилии чугунных оградок. Арвель взял её руку и произнёс:
— Вивьен Ланмо. Если ты согласна стать моей женой, прими это кольцо — дар моих предков.
Стебелёк обвился вокруг безымянного пальца, откуда-то послышался тяжёлый, длинный вздох и…всё исчезло. Даже трещина на камне! На пальчике Вивьен сияло колечко — крошечная чашечка кладбищенского вьюна с ярким камушком внутри — словно росинка на лепестке…
— Как…красиво!
— Если бы ты не была предназначена мне судьбой, Вивьен, кольцо бы не появилось, поверь! Мы помолвлены, и уже никто не сможет это изменить.
— Но твои родители… Арвель, они же, наверное, рассердятся!
— Не думай об этом, любимая. А теперь пойдём — ты замёрзла. Выпросим у Чока вина с печеньем — думаю, он не откажет.
Глава 28 Белая карта
Описание: пустая карта — чистый лист.
Символизм и значение в раскладе: Закрываем расклад — конец истории. Что бы ни было дальше — вам не следет этого знать. С другой стороны… Посмотрите на белый лист — что вы видите? Интуиция подскажет — воображение нарисует будущее так, как вы этого хотите! Возможность привлечь в свою жизнь желаемое, ощущение перемен, не страх, но трепет перед будущим! Всего знать и вправду не стоит — не интересно будет жить…
Когда Вивьен и Арвель вернулись в замок — их уже никто не прогонял! Канно улыбались и на радостях завалили работой! Они с Арвелем носились по замку, выполняя разные поручения, то и дело целуясь возле статуи Смерти… Арвель клялся в вечной любви и звал замуж, а Смерть улыбалась…
Смерть часто думала о том — почему люди становятся легче призраков, когда влюблены? И почему после пережитого предательства души их настолько тяжелеют, что готовы провалиться под землю, укрывшись надгробием при жизни? Но каждый раз, когда она видела влюблённых… А видела она их довольно часто — клятву верности некроманты дают стоя перед ней, каждый раз она улыбалась и её божественная сущность (ведь Смерть есть в некотором роде божество) испытывала нечто, очень похожее на обычное человеческое счастье…
