Глава 1
Дурацкое чудовище!
Шалость лучше замышлять прямо с утра пораньше. Если долго бросать камешки в окно, непременно разбудишь одну очень сердитую девочку. И, даже героически спасая вишневый пирог от нападения чайки, можно попасть в переплет.
Лёля открыла глаза – негромкий, но отчетливый стук на самом интересном месте прервал ее чудесный сон. Вот снова – БАМС! – обиженно дрогнуло оконное стекло, и камешек, отскочив в сторону, прокатился по крыше летней веранды.
– Эй, соня! Долго тебя ждать?! – весело прозвенел с улицы мальчишеский голос.
Лёля сердито тряхнула головой, разбросав по плечам длинные, с жемчужным отливом пряди. Вскочила с постели и, простучав босыми пятками по дощатому полу, распахнула окно.
Так и есть – внизу, засунув руки в карманы куртки и подняв к ней усыпанное веснушками лицо, стоял Петрик, безумно довольный своей остроумной выходкой. Лёля легла животом на подоконник, подставляя заспанное лицо колючему морскому ветру.
– С ума сошел? – Девочка старалась перекричать рокочущий шум прибоя. – Куда в такую рань?!
Улыбка сползла с Петрикова лица. Вся его фигура, от нечищеных ботинок до каштановой макушки, теперь выражала негодование:
– Как это куда?! Пойдем ловить чудовище!
Чудовище! Как же можно было забыть? Через пару минут Лёля уже бежала вниз по лестнице, на ходу натягивая любимый синий свитер с узорами из снежинок. На кухне пахло кардамоном и корицей – мама вытаскивала из духовки противень с горячими булочками.
– Доброе утро, мам! Мне пора, вернусь к обеду! – Девочка схватила булку, ойкнула и натянула рукав так, чтобы та не жгла пальцы.
– Доброе, жемчужинка! – Мама улыбнулась, отбросив со лба рыжую прядь, и поцеловала дочку в макушку.
Сама она была небольшого роста, и Лёля – высокая и тоненькая – уже доставала ей до мочки уха.
– Петрик совсем заждался. Смотри не сильно командуй!
– Угумс, – девочка уже успела откусить внушительный кусок и, набросив пальто, взялась за ручку двери. – От папы ничего не слышно? – с надеждой спросила она.
На мамином лице появилась грустная улыбка:
– Нет, жемчужинка. Пока ничего.
Лёля молча кивнула и, махнув маме на прощание, ступила за порог.
Вместе с родителями она жила в доме у подножия высокого полосатого маяка. Папа ловил рыбу, а мама царствовала на кухне, вязала теплые свитера и вот уже одиннадцать лет помогала расти одной непоседливой белокурой девочке.
– Какая у нас тактика, капитан? – Петрик подмигнул и вытянулся по струнке.
– Все шутки шутишь? – вздохнула Лёля. – Давай-ка лучше подумаем. Во-первых, нам нужна сеть. И еще…
– И еще ружье! – Петрик поднял руки и сделал вид, что стреляет: – Бдыщ! – и конец чудовищу.
– Пф! – Девочка поджала губы. – И кто, по-твоему, даст ружье четверокласснику? Нет, мы не с того начали. Прежде чем ловить чудовище, его нужно найти. Пойдем! – Лёля запихнула в рот остатки булки и направилась в сторону городка.
– Могла бы и поделиться! – обиженно протянул мальчик.
– Твой папа держит бакалейную лавку, ты же только и делаешь, что ешь!
– Подумаешь, – буркнул Петрик, догоняя девочку.
Они прошли вдоль мыса, на котором стоял Лёлин дом, миновали опустевший причал и ступили на главную улицу, мощенную неровным булыжником. Зима стояла бесснежная, было тепло и немного слякотно. Вокруг никого – только маленькая неказистая такса с оборванным ухом деловито семенила маленькими лапками, перебегая дорогу.
– Гав! – сказала такса и увязалась за Петриком.
– Шпунька! – с досадой воскликнул мальчик. – Тебя еще не хватало. Топай отсюда! И не надо на меня так смотреть. Кто в начале осени сгрыз мой новый ботинок, пока я нырял за ракушками? Молчишь? То-то же!
– Не обижайся на него, Шпунька. Если хочешь, можешь идти с нами. – Лёля остановилась и присела на корточки: – Хорошая собака, хорошая…
Девочка протянула руку, чтобы погладить таксу, но та сердито гавкнула и, подняв хвост, побежала прочь.
– Чудовище, – напомнил Петрик, – как мы его найдем? Может, у тебя есть специальный радар для глубоководных монстров?
– Опять твои шуточки, – Лёля сощурилась, – а дело-то, между прочим, серьезное!
– Еще бы не серьезное, – отозвался мальчик, – прямо у нас под боком разгуливает чудовище. Огромное, кровожадное, прожорливое, с во-о-о-т такими зубами.
Петрик скорчил страшную физиономию и наглядно показал, какие именно зубы должны быть у чудовища. Лёля закатила глаза.
– А еще оно…
Но Петрик вдруг осекся и жестом остановил девочку.
– Ну-ка постой! – сказал мальчик мстительно. – Сейчас я ей ка-а-к…
В раскрытом окне аккуратного розового домика остывал пышный золотистый пирог. Его вишневый аромат закручивался тонкими кольцами, проплывал по главной улице и спускался к пристани. Видимо, чайки тоже были не прочь полакомиться вишневым штруделем, потому что одна из них как ни в чем не бывало приземлилась на подоконник и уже приготовилась к сытному завтраку. Петрик вытащил из кармана большую рогатку – он вырезал ее сам на уроке труда, пока все остальные мастерили шкатулку в подарок маме.
– Я тебе покажу, как лопать чужие пироги…
Петрик подобрал с земли камень, прицелился, сощурив один глаз, и…
– Что ты делаешь! – крикнула Лёля и схватила его за руку.
Камень со свистом вырвался вперед и угодил прямо в оконное стекло. Чайка возмущенно выкрикнула что-то на своем птичьем языке – наверняка это были ругательства – и унеслась в сторону моря. На подоконник и на прекрасный вишневый пирог со звоном посыпались острые осколки.
– Вот гадость! – с досадой воскликнул Петрик. – Бежим!
