— Простите, Виктор, — едва шевельнулись ее губы. — Это я их убила.
Бездна в груди мага взвыла и захлестнула его с головой, норовя утянуть на дно.
И только сейчас они заметили второе тело.
Эпилог
— Все в порядке, — вполголоса сообщил Виктор, чтоб не разбудить задремавшего Альберта. — Дианой занимается сеньорина Мелансон, она сможет пока удерживать ее в живых.
Анаис вскинула заплаканное лицо и неуверенно улыбнулась. Она терла глаза грязными руками, и теперь все лицо девушки было в темных разводах от крови. Сеньор Лаперьер стоял у окна, сцепив за спиной руки в замок, сопел и кряхтел. Виктор велел ему любой ценой успокоить лже-наставницу, но после высокопарных слов ректора о долге и подвиге перед страной она только разрыдалась еще горше. И все, что ему оставалось, только подавать ей то стакан воды, то свой шелковый платок, теперь уже безнадежно испорченный кровавыми разводами.
Виктор огляделся и хмыкнул. Маг и не рассчитывал, что Лаперьер сможет утешить пережившую сильное потрясение Анаис, но так он хотя бы не путался под ногами.
— Она… — голос девушки срывался и дрожал, — она… поправится?
— Конечно, — Виктор вложил в свой голос как можно больше тепла и уверенности. В конце концов, имена она помогла ему распутать эту загадку, доказать всем, что именно в Академии прятались темные корни заговора, и теперь самое малое, чем он может ее отблагодарить — утешить. — Как только состояние Дианы стабилизируется, ее отправят в столицу. А там уже лучшие виталисты быстро поставят ее на ноги. Не сомневайтесь, им и не с таким приходилось сталкиваться.
Анаис шумно шмыгнула носом. Альберт в кресле только всхрапнул, уже приспособившийся дремать под всхлипы и слезы. Ребенок-элементалист под его рукой сидел неподвижно, с закрытыми глазами.
Виктор присел на корточки рядом с креслом девушки, вытащил свой платок и стал нежно стирать красные разводы с ее лица.
— Вам не за что себя корить, Анаис. Ваши поступки были безупречны.
Тут он бессовестно лгал.
Истерика, в которую девушка впала еще в корпусе магов, окончательно разрушила действие ее зелья, и Виктор смог коснуться ее разума и вытащить воспоминания. Она действовала хорошо — особенно, для неопытного агента. Глупо было ждать от нее большего. Но почему же у него все холодело внутри от ее воспоминаний об объятиях Антуана? Почему его наполнял кипящий гнев и безудержно хотелось растерзать труп ренегата?
Виктор и сам боялся себе в этом признаться.
На месте бездны под ребрами едва тлели золотистые искорки, ему хотелось улыбаться девушке и гладить ее по волосам. Утешать и обнимать. Это было дико, дико и непривычно, и маг открещивался от странных ощущений, прогонял их вглубь, пытаясь придумать им какое-нибудь объяснение.
Например, про откат от ментальной связи. Это все он. Точно-точно.
— А его записи? — нервно спросила Анаис, покорно позволяя Виктору вытирать ее лицо и руки. — Вы нашли его записи? Смогли расшифровать?
Маг покачал головой.
— Еще нет, но и до них руки дойдут. Думаю, я попрошу Альберта взглянуть на мальчика, о котором вы говорили. Может быть, если мы разберемся с теми чарами, что накладывал ренегат, то мальчик и сам захочет поделиться с нами именами… ммм… невольных сообщников.
— Да, Робер! Пожалуйста, расколдуйте его, он хороший мальчик и…
— Тшш, — Виктор нежно коснулся губ слишком разволновавшейся девушки. — Не переживайте, сеньорина. Вы и так слишком бледны.
Лаперьер у окна недовольно засопел. Высоколобый сноб, он мог сколько угодно не одобрять нежности между лордом и простолюдинкой, да еще и в его собственном кабинете, но вынужден был молчать. Когда выясняется, что десять лет у тебя под носом орудовал предатель и шпион, вербуя неоперившихся юнцов, а ты все прохлопал, то лучше не кривиться, что Особая Канцелярия сработала недостаточно чисто. Вот поворчишь о том, что простолюдинкам место на кухне, а потом обнаружишь себя среди пособников ренегата! Ну кому такое надо? Лучше молчать и закрывать глаза. Канцелярия лучше знает, что делает.
— Я все слышал, — не открывая глаз проворчал Альберт. — Лорденок, неужто уже боишься в глаза просьбы высказывать?
Виктор немного нервно усмехнулся и отошел от Анаис, и она тут же сжалась, обхватив себя руками.
— Не хотел тебя будить. Но раз ты проснулся, взгляни на мальчишку. Может, хоть ты поймешь, что там ренегат наколдовал.
Альберт сладко зевнул и потянулся. Из-под полуприкрытых век хитро блеснули умные глаза.
— А что ж сам на глянешь? Учительские заклятия-то вдвойне приятно разбивать!
Виктор кисло скривился, недовольно оглянулся на Лаперьера, который старательно изображал книжный шкаф, и все-таки неохотно признался.
— Я уже пробовал, но мне не по плечу. Даже не сразу понял, что искать.
Анаис громко вздохнула и зажала рот ладонями. В ее глазах мелькнул отчаянный ужас.
— Диана!
— И не только Диана, милая мадмуазель, — мрачно кивнул Альберт. — Раз лорденок признается в собственном бессилии, значит дело и впрямь серьезное. Я сошка мелкая, чтоб советы давать, но я б не пускал сюда ни короля, ни слуг его, ни попечительский совет, пока не выясним, кому какие мысли старик Филипп в голову подсадил.
Лаперьер тут же подпрыгнул на месте, обернулся, чуть ли не дымом пыхая, как паровоз.
— Как это — отменить?! — от возмущения, он половину слов растерял и теперь говорил, задыхаясь. — Это — король! Короля отменить?!
— Если понадобится — и короля, — отрезал Виктор, прекрасно понимавший опасения коллеги. — Или хотя бы задержать. Вы же не хотите, чтоб кто-то из заколдованных учеников напал на Его Величество?
Лаперьер побледнел и сник.
— Я полностью в вашем распоряжении, сеньоры, — тяжело вздохнул он, сгорбившись и как-то сразу превратившись из напыщенного ректора Академии в усталого старика.
Менталисты переглянулись. В глазах Виктора мелькнула сталь, и она же звенела в его четких отрывистых фразах.
— Отправьте тело ренегата морталистке для заклятия нетленности, а затем организуйте его срочную перевозку в столичное управление Канцелярии. Альберт займется Робером, я же буду искать признаки ментального вмешательства в разуме остальных учеников. Поручите Лаберу поддерживать порядок и организовать явку учеников ко мне. Я займу третью северную аудиторию. Все. Ах да. Выполняйте все, что скажет сеньорина Лессар, вы за нее отвечаете головой.
Лаперьер побледнел, не то от страха, не то от отвращения: прислуживать простолюдинке? Ему, благородному лорду? Немыслимо!
Анаис только сильнее сжалась в кресле. Она не хотела, чтоб ее указания выполняли. Она хотела убедиться, что с сестрой все в порядке, и провалиться в глубокий сон, без сновидений и воспоминаний. Даже на слезы у нее сил уже не осталось. Она понимала, что расследование еще не завершено, что хоть преступный маг мертв, еще долго предстоит разбираться с плодами его заговора. Но сейчас она чувствовала себя ненужной и бесполезной, обузой, гирей на ногах Виктора. Может, потому он и не смотрел на нее толком, может, потому и спешил ее покинуть?
