Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Но он не понимал, насколько все серьезно, пока случайно не увидел письмо, которое жена несколько беспечно оставила на столе, когда уехала в Стокгольм на очередное рандеву с любовником. Письмо было от Бергмана, и вот тут фон Розен осознал масштабы обмана. Он прочитал черным по белому об их страстном увлечении, в особенности со стороны Бергмана, и о том, как много его жена значила для режиссера. Фон Розен вспомнил о прежних романах Бергмана, в большинстве с актрисами и женщинами из театральных кругов, которые, как ему казалось, думали в первую очередь о самих себе, своих интересах, своих представлениях о жизни.
В письме Бергман был весьма недвусмыслен. Фон Розен по сей день хорошо помнит, как выразился режиссер: “Я пришел в полное отчаяние из-за того, что тебе придется уехать, ведь для меня это значит очень-очень много, ты знаешь, в твоем присутствии демоны не появляются, я твердо верю, что мы последний раз должны примириться с разлукой в тот миг, когда ты мне нужна”. Бергман, как считал фон Розен, был неуравновешен и чрезвычайно эгоистичен. Он нуждался в человеке, который мог его поддержать, любыми способами, и, очевидно, жена фон Розена как раз и была таким человеком.
В то же время Бергман мог показать свою щедрую и приятную сторону, но опять-таки не без выгоды для себя. В феврале 60-го он послал супругам фон Розен билеты на премьеру “Источника”, а затем пригласил их посетить его на Форё. Из всех ресторанов он предпочитал роскошный “Театергриль”, в двух шагах от Драматического театра, и как-то раз, приглашая Яна-Карла фон Розена на ужин, сказал: “У тебя, наверно, есть девушка, чтобы взять с собой”. Слегка озадаченный фон Розен решил, что, может, оно будет и забавно, учитывая обстоятельства, и пригласил сотрудницу, занимавшуюся на фирме банковскими делами. Но вместе с тем он понял, что режиссер пытался соединить его с другой женщиной. Ведь если граф добровольно отпустит жену, Бергману станет легче жить.
Ян-Карл фон Розен долго сохранял хорошую мину и надеялся, что бурный роман между его женой и режиссером остынет. Но поскольку, судя по всему, конца не предвиделось, оставался один-единственный путь – конфронтация. Необходимо разобраться, все уладить, ликвидировать нарыв, закравшийся в их совместную жизнь. Он попросил жену о встрече в доме ее родителей, которые были тогда в отъезде. Однако поговорить они толком не успели – жена сказала, что ей пора. У нее свидание, опаздывать нельзя.
Фон Розен, припарковавший свою машину неподалеку, проследил за женой до Грев-Турегатан. Вошел в дом и позвонил в дверь квартиры Бергмана. Никто не открыл. А потом он услышал за дверью голос жены: “Не стой там и не звони!” Фон Розен ответил, он полагает, что в квартире находится Ингмар Бергман, и очень хорошо, потому что можно втроем обсудить ситуацию.
В конце концов дверь открылась, и Яна-Карла фон Розена пригласили войти, выпить чаю и угоститься булочками с маслом и медом. Бергман попытался донести до него свое положение: Ингрид, мол, помогала ему в жизни, и он считал, что они в состоянии как-нибудь уладить ситуацию. Однако он спешил по делам и попросил Ингрид фон Розен отвезти его в Юрсхольм. Граф остался один. Ему захотелось пить, и он прошел в ванную налить стакан воды. Там, в одном из шкафчиков, он заметил женино лекарство от кашля. Прочитал этикетку на флаконе, увидел дату докторского рецепта и сообразил, что роман жены и Бергмана длится дольше, чем ему казалось. И вероятно, это не первый флакон. Жена часто кашляла.
Он позвонил Стуре Хеландеру и попросил принять их троих после работы. На нейтральной почве, возможно, удастся договориться. На следующий день все трое собрались в приемной у Хеландера, и врач попросил друга выложить карты на стол. Слушая Бергмана, фон Розен думал, что тот рассказывает о ходе событий как актер, хорошо отрепетированными репликами.
Затем воцарилась оглушительная тишина. Фон Розен все понял. Из четверых людей, сидевших в приемной Хеландера, он узнал обо всем последний.
После этого он позвонил семейному адвокату Сигрид Бекман и объяснил, что произошло. Бекман сообщила, что Ингрид фон Розен побывала у нее по поводу подготовки развода, но решительно отрицала, что мотив развода – другой мужчина. Теперь адвокат получила объяснение. И сказала, что предпринять можно только одно, а именно привлечь жену к суду.
Шестнадцатого июля 1971 года, через два дня после пятидесятитрехлетия Ингмара Бергмана, Ян-Карл фон Розен подал в губернский суд заявление о разводе. “В начале текущего года мне стало известно, что моя жена поддерживала интимную связь с другим мужчиной и эта связь продолжается”, – писал он. Граф, так сказать, пригладил реальное положение вещей, но для заявления в суд этого было достаточно. Фон Розен указал, что у них с женой четверо общих детей и они договорились, что опека над “всеми нашими детьми” перейдет к ней.
Примерно через месяц стороны были вызваны на предварительное слушание за закрытыми дверьми. Ян-Карл фон Розен лично не появился, однако его жена присутствовала. Она без обиняков подтвердила, что нарушила супружескую верность и что ее муж мириться с этим не намерен.
Адвокат фон Розена Эрик Феллендер “в подкрепление выступления истца” предложил допросить свидетеля Ингмара Бергмана и сообщил, что режиссер ждет за дверью зала суда. Уже в третий раз Бергмана вызывали свидетельствовать о своем участии в нарушении супружеской верности. Впервые так было при разводе Гюн и Хуго Грута, затем при разводе Кэби Ларетай и Гуннара Стэрна. Похоже, он не принимал эту сомнительную заслугу близко к сердцу, даже пошутил, когда означенная тема всплыла в разговоре с Яном-Карлом фон Розеном: “Я привык, не в первый раз”.
Поскольку дело особой сложностью не отличалось – стороны были согласны по всем пунктам, – без проволочек перешли к главным слушаниям. То бишь настало время кратких показаний режиссера.
Вызывается Эрнст Ингмар Бергман, указывает, что родился в 1918 году и проживает на Форё, приносит присягу как свидетель, ему напоминают о важности присяги и обязанности говорить правду, после чего он сообщает, что минимум в течение двух лет имел сексуальную связь с Ингрид фон Розен. И эта связь продолжается.
Тем все и кончилось. Слушание заняло всего-навсего пятнадцать минут, а еще через пятнадцать минут огласили приговор. Ян-Карл фон Розен получил развод, Ингрид фон Розен – опеку над четверыми детьми и свободу. Кроме того, она, не указывая причин, настояла, чтобы судебный протокол в течение 25 лет хранился под грифом “секретно”, против чего адвокат ее уже бывшего мужа не возражал.
Представить себе побудительные причины графини не составляет труда. Роман с Бергманом сам по себе был делом весьма щекотливым, однако ситуация обострялясь еще и тем, что вдобавок у нее был внебрачный ребенок, о чем знали только она и отец девочки, режиссер Бергман.
Брак был расторгнут, но для Яна-Карла фон Розена испытания на этом не кончились. Он думал, что теперь, когда брак расторгнут, его экс-жена, которая так рвалась к Бергману, переедет к режиссеру, а он сам останется на вилле с детьми и все заживут, как им хочется. Но она не согласилась. Пришлось ему потесниться. Не потому, что Ингрид фон Розен собиралась жить на вилле вместе с Ингмаром Бергманом, просто в нынешней ситуации Яну-Карлу нельзя общаться с детьми, как раньше. “Иначе будет сплошной скандал с Ингмаром, а это навредит нам всем” – вот такое объяснение он получил. Ингрид фон Розен и Бергман жили сами по себе, либо в большой новой квартире на Карлаплан, либо в доме на Форё. Она давно поставила Ингмару Бергману одно условие. Если она пройдет болезненный для нее развод, он на ней женится.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
