— Тогда у нас совсем мало времени, — сказала Луэлин. — Бросайте фонари.
— Марк, пожалуйста…
— В темноте в нас совсем легко будет попасть, — шепнул он мне на ухо.
— Я здесь лучше ориентируюсь, чем она, — тихо ответила я. — Мы сможем выбраться и в темноте. Как только зажжется свет, мы увидим, где она. Все, бросай свой ненаглядный фонарь, берись за меня и отступай к стене.
Он пробормотал что-то невнятное, но утвердительное, и оба наших фонаря полетели во мрак. Через секунду они булькнули в воду. Джосбери держал меня за плечо. Мы отошли от края галереи. Он что-то шептал Джоанне. Все, мы уперлись спинами в стенку. Я нащупала ладонь девушки и стиснула ее в своей.
— Не спешите. И стойте рядом, — велела я.
— Она видит в темноте, — сказала Джоанна. — У нее есть какой-то прибор ночного видения. Она все равно нас видит.
Чья-то рука вдавила мне голову в плечи.
— Давай быстро. И не высовывайся, — горячо зашептал мне на ухо Джосбери. — Вперед!
Два раза повторять не пришлось. Согнувшись пополам, одной рукой упираясь в кирпичную стену, а другой волоча за собой Джоанну, я двигалась настолько быстро, насколько хватало смелости. С той галереи Луэлин не сможет попасть в лошадиный туннель. Ей придется сделать крюк через северную сторону, пройти все здание насквозь, и только тогда она попадет в бойлерную. И только оттуда сможет последовать за нами по восточному ответвлению. Если Луэлин и впрямь способна видеть в темноте, то сможет двигаться быстрее, чем мы. Зато у нас будет фора по времени.
Перемещаться на такой скорости беззвучно нельзя. Три пары ног топали о деревянный настил, и разобрать, не гонится ли кто за нами, было невозможно. Я заставила себя продолжать путь даже тогда, когда впереди была одна чернота. В конце галереи я остановилась перевести дыхание.
— Живее! — велел Джосбери.
Я повиновалась. Через десять футов придется выбирать. Можно свернуть налево и попасть в подвал под старым товарным двором, а можно пойти прямо и добежать до металлических ворот, которые ведут на бечевник. Если мы их отопрем, то будем в безопасности. Если нет, окажемся в ловушке.
Слишком рискованно. Лучше вернуться тем же путем. Я повернула налево. Джосбери снова попытался включить связь, но сигнал не поступал.
Через стометровый подвал в кромешном мраке можно было пробраться только вдоль южной стены.
Считаные минуты обернулись вечностью. В какой-то момент Джоанна поскользнулась и упала в зловонную лужу вниз лицом. Пришлось поднимать ее и уговаривать продолжать путь. Потом раздались какие-то животные звуки.
— Все в порядке, — сказал Джосбери. — Пожарный лифт. Идем.
И снова — полный вперед, одной рукой держась за стену, а другой — за Джосбери. Идти здесь было опасно: бетонный пол был завален обломками кирпичей и строительным мусором, в нем зияли дыры, и приходилось взвешивать каждый шаг.
— Лэйси, погоди, — сказал Джосбери, когда до следующего отрезка туннеля, по моим прикидкам, оставалось не более десяти метров. — Прислушайся.
Тишина. А потом — тихое треньканье о воду.
— Нельзя останавливаться, — сказала я.
Снова тишина. Тихие всхлипы Джоанны.
— Идемте, — распорядился Джосбери. — Только медленно и тихо. Мы, похоже, здесь не одни.
Следующий отрезок туннеля составлял неполных тридцать метров в длину. Я уже начала на что-то надеяться. Катакомбы под складом по площади не больше моего сада. Там будет светло. И прыжок в канал на сей раз принесет блаженство.
Темнота понемногу отступала, черный был уже разбавлен до серого. Я различала столбы, и отражения в воде у наших ног, и оранжевый свет вдалеке, где одной лампочки хватало на целое здание.
— Привет!
Мы замерли. Луэлин стояла впереди, метрах в пяти. На лбу у нее были очки ночного видения. В левой руке — фонарь. В правой — все тот же пистолет. Если игрушечный, то нам ничего не грозит, Джосбери одолеет ее одной левой. Даже я одолею. Но если нет…
Джосбери заставил Джоанну пригнуться, а я вышла вперед. Его руки легли мне на плечи.
— Отойди, Лэйси, — сказал он, пытаясь заслонить меня собой.
Я не шелохнулась.
— В меня она не выстрелит, — шепнула я, не сводя глаз с Луэлин. — Тебе конец. Ты же слышала: возле каждого выхода стоит по полицейскому. Я останусь с тобой, только Марка и Джоанну отпу…
Я не смогла закончить, потому что перепуганная Джоанна кинулась наутек. Не думая о последствиях, я побежала за ней, и Джосбери оказался на мушке. Раздался такой грохот, как будто обрушился потолок. Марк отпрыгнул, я зажмурилась, а когда открыла глаза, он, ударившись о колонну, уже оседал на пол. Справа на рубашке расползалось красное пятно, подсвеченное фонарем Луэлин. Глаза его были открыты. Какой-то шорох сзади — и Джоанна оказалась рядом с нами.
— Надень ей наручники! — скомандовала Луэлин. — Быстро. Время поджимает.
Для Джосбери так точно. Его трясло, воздух со свистом выходил изо рта.
— Прости, — прошептала я.
Из раны на его груди хлестала кровь. Я зажала ее своей курткой и попыталась придавить ладонями.
Луэлин не сводила с нас ни взгляда, ни пистолета. Джоанна, дрожа и плача, сидела, прислонившись к соседней колонне. Я подошла, завела ее безвольные руки за спину и застегнула замок. Потом вернулась и прикоснулась к щеке Джосбери. Уже слишком холодной щеке. И посмотрела на девушку с пистолетом.
— Пожалуйста, не дай ему умереть.
В глазах у нее мелькнуло что-то вроде любопытства. Она присела на корточки и пошарила в темноте.
— Все зависит от тебя. — Она протянула мне что-то блестящее. — Дубликат, так сказать.
Нож. Не отличимый от того, что я накануне получила по почте.
Я выпустила руку Марка. Нет, так просто мне со всем этим не разделаться.
— Можно было догадаться, — сказала я, вставая с земли.
Нет здесь никаких вооруженных полицейских, Джосбери соврал. Его одного сюда бы никто не пустил. Он тоже ушел в самоволку. Мы предоставлены самим себе. Глупый Марк рискнул, потому что хотел в меня верить, и теперь погибнет из-за своей веры.
— Моя машина стоит возле канала, — сказала Луэлин. — Мы успеем.
Наличие ножа во второй руке никак не повлияло на цепкость той, что держала пистолет.
— Идем отсюда, — сказала я, понимая, что тогда Марк сможет позвать на помощь. И телефон, и рация на этой глубине уже должны были работать.
— У нас еще есть одно дело.
Луэлин взглянула на Джоанну, которая все это время старалась не смотреть на нож. Когда я взяла его, она заплакала. Марк хрипло, надсадно дышал. Я заглянула в его бирюзовые глаза, потемневшие от боли, и сразу поняла, кого выберу.