Неожиданно в комнате загорается свет, точнее, его подобие – одна люминесцентная лампа в грязном светильнике, зато прямо надо мной. Жмурюсь – слишком ярко. Даю себе пару секунд, немного приоткрываю веки и, когда привыкаю к освещению, поднимаю взгляд на собеседника.
– Кажется, я переоценил твоего любовника, – разочарованно вздыхает Мин Хо, закатывая рукава белоснежной рубашки.
Когда и где он успел снять пиджак – не знаю, и знать не хочу!
– О чем ты? – недовольно интересуюсь я, придавая голосу твердости.
– Думал, твой цепной пес приедет быстрее, а его нет. – Пальцы с ловкостью справляются с двумя верхними пуговицами, открывая ложбинку между ключицами, невольно концентрируя моё внимание на выступающем кадыке. – Может я просчитался, и ты не так уж сильно ему нужна?
Пытливый взгляд похитителя цепляется за мой возмущённый. Сцепляю зубы, пытаясь утихомирить бьющуюся в груди злость.
– А? – Мин Хо наклоняет голову на бок, умышленно провоцируя и, не сдержавшись, я даю ему ответ, только совсем не думая о последствиях сказанного…
– Вопрос, надеюсь, риторический, или тебе не смогло помочь даже знаменитое корейское образование? – Смотрю на мужчину с вызовом, горечь желчи щиплет кончик языка.
На мгновение гениальный впадает в замешательство, а затем его низкий смех заполняет комнату, завершаясь хлестким ударом пощечины. Острая боль мгновенно проявляет себя заслезившимися глазами. Щека пылает, пульсирует. На светлой коже выступает красный отпечаток ладони.
– А ты забавная, даже жаль тебя убивать. – О да, прям слышу по голосу, как Мин Хо «разрывает» сожаление. – Ладно, становится скучно, давай упростим твоему дружку задачу.
На последних словах медленно поднимаю голову. Мимика не подчиняется, половина лица будто онемевшая. Вижу, как Пак достает из кармана мой мобильный, демонстративно включает его и отшвыривает в сторону.
– Ах, Мэри, ты даже представить себе не можешь, насколько я рад, что узел, затягивающийся с момента моего рождения, наконец-то разорвется, – мечтательно заявляет Мин Хо, ставя напротив меня некогда удобное офисное кресло.
Молчу, испепеляя собеседника взглядом, полным ненависти.
– Ой, да брось, не так уж и больно. Ты сама виновата, не нужно было провоцировать, – фыркает генеральный, вальяжно разваливаясь в кресле, широко расставляя ноги.
– Почему именно Со Джин? Зачем такие кардинальные меры? – решаюсь узнать.
Я действительно не могу понять, к чему это представление, а судя по тому, что Мин Хо скучно, есть вероятность, что он решит поделиться.
– Почему? – вопросительно изгибает бровь Пак, вынимая из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку. – Потому что я не позволю какой-то уличной шавке метить мою территорию.
Его губы зажимают фильтр, в руках вспыхивает пламя, и едкая дымка тут же ударяет мне в нос, вынуждая отвернуться.
– По-прежнему не понимаешь? – спрашивает он, наклоняясь, зависая всего в десяти сантиметрах от моего лица. – Ты хоть что-то о нём знаешь?..
В глазах напротив разгорается любопытство, живое, неподдельное. Мой же растерянный взгляд, очевидно пустой и потерянный, вызывает у Мин Хо смешок.
– Действительно не в курсе, КТО ТАКОЙ Со Джин? То есть он врал тебе, а потом ещё и заставил выполнять грязную работу? Хм… а этот выскочка молодец. – Голос мужчины изумленный, с неким налётом признания навыков соперника.
– Он не заставлял меня! Это всё я, сама. Разбирайся со мной. – Знаю, слишком наивная попытка защитить возлюбленного, но что я ещё могу?
– Не переживай, я займусь тобой сразу после того, как к нам присоединиться званый гость. Сначала позволю ему посмотреть, как твои мозги растекутся по полу, а после, из милосердия, убью и его.
– За что ты так?! – вскрикиваю в отчаянье. – Твоя семья уже сломала ему жизнь! Родители Со Джина мертвы! Разве этого недостаточно?
Как бы я не противилась, истерика застилает разум. Одна мысль о том, что моего спасителя убьют из-за меня, приводит в ужас. А страх, как известно, худший помощник в переговорах.
– Чего? – протяжно спрашивает Мин Хо. – Его родители мертвы? Да лучше бы они были мертвы! Мне бы жилось намного проще.
Пак откидывается на спинку, натужно выдыхает и добавляет чуть более сдержанно:
– Если подумать, это избавило бы меня от многих проблем…
– Что? – Шок раскрывает глаза, пульс срывается с места резвой рысью. – Они живы?..
Звуки теряются в тяжелом дыхании. Неужели такое возможно? Авария была подставной? Их похитили, спрятали?
– Знаешь, с самого детства я никак не мог понять, почему не нужен обоим родителям. Почему моим воспитанием занималась прислуга или почему до меня не было никому дела. Зачем, когда я был подростком, отец притащил в дом чужого ребенка, оскорбив этим свою жену настолько, что она собрала вещи и улетела в Штаты, даже не поправившись со мной. Но больше всего не складывалось другое: этому щенку доставалось всё и сразу, в то время как я был вынужден доказывать, что достоин носить фамилию Пак, каждый день своей жизни…
Голос Мин Хо преломляется, взгляд становится сердитым. Пальцы с силой сжимают тлеющую сигарету, сгибающуюся под напором. Неужели его не обжигает?
– Достижения в школе, институте, работе – воспринимались должным, необходимым. У меня не было времени на увлечения или хобби, так как, по мнению отца, я старался и делал недостаточно. Зато на игры этого подкидыша – бесполезнейшую трату времени – он с удовольствием ходил. Странно, не находишь?
Черные глаза фокусируются на мне, и я неосознанно киваю. Действительно, звучит нелогично.
– И в принципе, с этой странностью я мог спокойно жить. В конце концов, размазать щенка несложно, он не родной. Как только отец отойдет от дел, убрать с доски плешивую фигуру труда не составит. Но тут появляется некий Ли Со Джин, вполне себе рядовой сотрудник, которому вдруг расстилают красную дорожку, ведущую в высшую лигу. Сначала отец вмешивается в кадровые перестановки. После проводит с ним личную встречу, хотя уже давно не принимает активных действий в жизни компании. Интересно, не правда ли? – Генеральный как-то разбито усмехается, его челюсть плотно сжимается, а на руках проступают вены.
В груди зарождается неприятное чувство, словно вот-вот узнаю то, что полностью перевернёт моё представление о Со Джине. Но откуда оно? Я слышала правду, так почему начинаю сомневаться в её достоверности?
– Резюме Ли слишком идеальное, как и личность, – не подкопаться. А мне как никому известно: чем чище обёртка, тем страшнее ее содержимое. Рядовые поиски не дали информации. Но есть одна штука, подделать которую невозможно, – ДНК. Я решил пробить его по базе, и какого же было моё удивление, когда полученные сегодня результаты говорили о том, что у нас, оказывается, в жилах течёт одна кровь.
ЧЕГО?! Со Джин – сын председателя? Он Пак? Быть такого не может!
