Их было трое. Высокий старик, заросший до самых бровей седой бородой. Крепкий мужик в дорогих доспехах, начищенных до блеска. Нагрудник, отливающая синим кольчуга, шлем. Вопреки парадному виду клинок в простых ножнах с потертой ручкой. Явно немало пользовался, и скорее палаш, чем обычная сабля. Таким хорошо бить по защищенному противнику, проламывая железо. Третий отличался малым ростом, но секира в его руках достаточно тяжелая. Махать ею — немалую силу требуется иметь. А на поясе две пистоля с пружинными замками. Дорогое удовольствие. Смотрит цепко, но меня больше занимает его одежда. Он не местный, могу поклясться. А вот определить племя невозможно. Даже платок не помогает. Не помню такой расцветки, что странно.
— Чего ты хочешь, Фенек, сын Фенека? — спросил старик, не представив пришедших.
По любым понятиям это изрядная грубость. Можно было устроить целое представление с ответным унижением, но зачем. Я прекрасно понимаю его состояние. Он явно старейшина. Если не главный из послов, то достаточно авторитетный, и разгром никак не мог понравиться.
— Отказа от мести за вырезанных в Хетаре, погибших сейчас и готовности сотрудничать.
— В чем?
— Возмещение затрат на этот поход. Каждому моему воину десять ауреев. Всего у меня тысяча человек.
Он ошеломленно выдохнул. На самом деле я еще скромно прошу. Мог бы и тридцать потребовать, но есть границы. Таза богата, может и расплатиться, но обдирать полностью опасно для будущего. Хотя реально восемь с половиной сотен привел, включая не особо радостных «союзников». Но делить будем на всех, так что впечатление у них останется приятное. В конце концов, пушки у меня бесплатные? А ведь за их счет победа за сутки с минимальными потерями.
— Триста верховых лошадей, по сто вьючных, мулов и ослов.
Это тоже терпимо, а мне требуется выполнить слово по части возвращения потерь. Восемь-девять десятков мы в дороге потеряли из-за спешки. Плюс какие-то потери во время столкновений неизбежны.
— Сдать весь порох, селитру, серу, ружья и пистоли. Приезжие, — я ласково улыбнулся третьему депутату, — могут уйти после этого совершенно спокойно, если пообещают не совершать в этом году нападений на моих людей.
Человек с секирой остался невозмутим, хотя нечто в глазах мелькнуло. Да, правильно догадался — наемник. Из тех, кто за добычу готов на многое. Младший сын, оставшийся без наследства, почти наверняка. И пришел он не один, иначе б не стоял в компании со старейшиной. Для него предложение достаточно удачное. Вряд ли в отряде много огнестрела, он слишком дорог. Значит, и потерь материальных не особо много. Зато не теряет лицо, сохранив обычное оружие, коней и соратников.
— Со следующего года, считая с праздника уборки урожая, четверть дохода во всем: пошлинах с караванов, зерне, финиках, вине — всего, что дает ваша земля, а также скоте и людях будете платить Пророчице.
— Что? — в один голос вскричали старик с воякой и продолжил наси под одобрительный кивок товарища: — Никогда Таза не платила дань!
— Все случается в первый раз, — философски говорю.
— Лучше умереть! — Это уже воин.
— Значит, умрете, — равнодушно говорю.
Воин дернулся, рука упала на рукоять клинка, и не посмел достать. Я ж не один, их всех на месте кончат, прежде чем замахнется. Ненавидеть он будет еще больше, но любви сегодня я все одно не заслужил.
— Все.
Может, и к лучшему. Заселю своими выгодное место. Правда, при таком раскладе дополнительные потери неизбежны, с порохом уже напряженка и надолго не хватит, но тут уж как выйдет. Никто не обещал легко.
— Что значит четверть людей? — спросил старик после длинной паузы. Он поверил, но в гляделки поиграл. — Никто из рода не станет рабом!
— Какое еще рабство? — всерьез возмущаюсь. — Жителей Тазы не согнуть. — Немножко лести не помешает. — Проще убить. Двадцать пять мужчин из сотни по вашему выбору, но не калек, не старше сорока и не младше пятнадцати лет. В течение года воюют под моей командой. По истечении срока замена остается по собственному желанию. Доля как у всех моих людей. За смерть или тяжелое ранение компенсация прописана в общем договоре. Семья, откуда взят такой, освобождается от налога, — все приятней звучит, чем дань, — на год. Также не берем с семей, не имеющих кормильца, инвалидов и одиноких вдов.
— С ихие ты взял десять.
Фактически непринужденно подтвердил осведомленность. Все они прекрасно знали и готовились. Просто не ждали такого быстрого нападения. Да и уверенность в невозможности победить Тазу сыграла роль.
— С ними мы не воевали. Союз добровольный.
Наемник откровенно ухмыльнулся. Я проигнорировал. Какая разница, что под угрозой оружия. Без градации никак. Кого тяжелее принудить идти в вассалы и кто сопротивляется, тому и платить больше.
— Я не могу такое решить сам, — после очередного раздумья заявил старик.
— Конечно. У вас три часа на обсуждение, затем обстрел возобновится.
— Я не смогу собрать людей так быстро! Еще и с той стороны ущелья.
— Туда и обратно пропустят. Или правда надеетесь протянуть до темноты? Ночью напасть и сбить мои пушки? Ну, попробуйте. Только условия станут хуже. Три часа! Потом продолжаем уничтожение.
Куда они денутся. Даже если еще подергаются.
Глава 8
Победа
Барабаны глухо били вдалеке, но войска противника продолжали топтаться на месте, раздражая. Пора бы им сообразить, что я не собираюсь тупо бросаться всей конницей на фалангу. Нет уж, вы меня старательно ловили, будьте любезны, приходите в гости.
Два с половиной года я к этому шел и вчера не за тем вбивал в бошки командирам на специально сколоченном ящике с песком, где изобразил рельеф и расположение отрядов, чтоб отступать от плана. Каждого проверил, правильно ли он понял приказания, а затем пообещал лично глотку перерезать старшему, если подчиненные возмечтают показать удаль без приказа или кинутся до конца сражения грабить обоз. Хорошо, уже не лезут с возмущенными воплями — почему так, а не иначе. Может, я не гений, но все уже усвоили, имею дар побеждать.
Если уж быть честным, то думаю нестандартно. Им привычно устраивать общую свалку и лично рубить врагов, демонстрируя доблесть. Оно и понятно, выкуп пленного гораздо выгоднее трупа, и схватка обычно распадается на множество поединков. Всегда добиваюсь общего разгрома, а не набивания кошеля, и для этого все должны работать сообща.
Я играю по иным правилам, координируя действия по заранее намеченному плану. Не всегда выходит, как задумывалось, однако при общем выполнении указаний редко провал. Раз в результате выходит очередное торжество, уважение растет на глазах. Быть рядом с удачливым вождем для суеверных мавретанцев означает получить и для себя часть дара. К тому же многие всерьез верят, что благословение Пророчицы дает мне эти идеи и удачу. Значит, и с небольшим войском способен победить врага. А я думаю, главное, не куча трупов, а успех. И если он достигнут без большой крови — еще лучше.
