Бен опустил глаза.
— Повторяю, я лишь выполнял ваши указания. Я вообще впервые увидел фотографии только в газете.
— Хорошо, Бен. Если это был не ты… то кто же? В газету снимки мог отдать либо ты, либо фотограф, но фотограф этого не делал, я точно знаю, потому что фотографом был я сам. Я просто хотел припугнуть Салли и заиметь на нее документальный компромат, вот и все. А что вышло? Ситуация вышла из-под контроля. И кого винить?
— А где пленка?
Уилсон нахмурился, подошел к бельевому шкафу и раздвинул в стороны висевшие на вешалках костюмы.
Вытащив из шкафа спортивную сумку, он расстегнул молнию и вынул фотоаппарат.
— Ну, так я и знал… — пробормотал он, обнаружив отсутствие кассеты с пленкой. — Откуда? Кто мог узнать о том, что пленка здесь? Так, это кто-то из своих… Они сперли пленку и собираются меня шантажировать. — Он с прищуром взглянул на Бена. — Мерзавец, это ты, признайся! Тебе все мало? Хочется больше?
Темные глаза Бена сверкнули от возмущения.
— Я когда-нибудь просил у вас деньги? — Нет…
— И не собираюсь. Еще раз повторяю: я не имею никакого отношения к тому, что случилось вчера с вашей женой.
— Попробуй-ка убедить в этом полицию… Ты и так у них на подозрении после тех публикаций. Не надо было болтать про нее репортерам.
— А вы? Думаете, я буду молчать? Думаете, я не расскажу про вас, если ко мне прицепится полиция?
Уилсон побледнел. А парнишка, оказывается, не промах…
— Лучше давай подготовимся к возможным вопросам.
— В отношении меня полиции ничего доказать не удастся, — спокойно сказал Бен. — Вы же — другое дело. У каждой фотографии бывает негатив. И тот, кто взял их, конечно, вспомнит, откуда он их взял.
В дверь тихо постучали.
— Это я, сэр… Опи.
— Подождешь, я занят!
Через полминуты Опи постучался вновь.
— Проваливай! — крикнул Уилсон почти истерично, но тут же натолкнулся на снисходительный взгляд Бена Эйнджела и чертыхнулся. Переведя дух, он уже спокойнее сказал: — Входи, Опи. Что там у тебя?
Дверь медленно открылась, и в проеме показалась лысина дворецкого.
— Не понимаю, что происходит, но тебе надо спуститься вниз, Бен Эйнджел. Там полиция. Пришли за тобой.
Уилсон взял Опи за руку и втащил в комнату.
— У тебя есть родители? — спросил Опи у Бена. Самоуверенность мгновенно покинула Бена.
— У каждого человека есть родители, старик.
— Они были здесь, у нас? Мистер и миссис Рид? Пришли без приглашения на вечер и разыскивали мистера Ламара.
— В чем дело? — резко спросил Бен, судорожно сжимая кулаки. — Миссис Рид — моя мать, а мистер Рид — отчим. Что дальше?
— Их забрали в участок для дачи показаний, и они попросили пригласить тебя. Говорят, ты их спасешь.
— Спасу? Ты что, спятил?! — вскричал Бен нервно. Опи взялся за ручку двери.
— Их допрашивали на предмет гибели хозяйки, миссис Ламар. Сдается мне, полиция думает, что это они ее убили.
ГЛАВА 38
— Ты никогда не спрашивала меня, Селина, почему я стал священником.
Она нашла наконец свои туфли в коробке и обернулась к брату.
— Я думала, тебя призвал к этому Господь… Порой я даже завидовала тебе, твоей железной уверенности в правильности принятого решения.
Губы его дрогнули в слабой улыбке.
— Да… Я хотел постичь целостность мира. Мне казалось, что вера — последний необходимый компонент уравнения, что без нее жизни все-таки нет. Но при этом я скоро обнаружил, что вера не избавила меня от вечной муки и борьбы с самим собой.
Селина взглянула на брата с явным любопытством. Сайрус никогда раньше не говорил с ней на такие темы.
— Это все из-за Салли, да? Я понимаю, такой шок… Тут впору и от веры отказаться. Ты слышал, что полиция задержала супругов Рид?
Сайрус вздохнул:
— Да. Их машину обнаружили припаркованной на той улице, где была убита Салли.
— Мало того, Сайрус, кто-то выглянул из окна и увидел человека, склонившегося над телом. Уолт Рид не отрицает, что это был он, но настаивает на том, что они с женой видели только, как Салли упала.
— Несчастная, несчастная Салли. Если бы она вышла замуж за кого-нибудь другого, ее жизнь, возможно, сложилась бы иначе…
Селина внимательно взглянула на брата. Натолкнувшись на этот взгляд, он сделал удивленное лицо и едва заметно покачал головой.
Сегодня должна была состояться ее свадьба. Час был давно определен и приближался с каждой минутой. Селину смущало лишь то, что праздник совпал с гибелью Салли. Они будут пить шампанское, а она в морге… Да и убийство Эррола до сих пор не раскрыто.
Слезы выступили у нее на глазах.
— Сайрус, Сайрус… — Она улыбнулась. — Так почему ты все-таки стал священником?
— С моей стороны это было бегство, — тут же ответил он и отвернулся. Она увидела, как дернулся его кадык. — Я жалею лишь, что она не попросила меня об отпущении грехов.
Сестра удивленно взглянула на него.
— Я про Салли. Я спросил, хочет ли она получить отпущение грехов, но она отказалась. Сейчас мне кажется, что стоило проявить настойчивость. Знаешь, Селина… я борюсь с собой, продолжаю бороться. Эти встречи с Салли… они встряхнули меня. О Господи, я до сих пор не могу поверить, что ее уже нет. Она была полна жизни, она… Словом, Салли ждала от меня ответных шагов… Господи, помоги мне, я желал ее! Да, да, желал ее как женщину, еще тогда, когда мы учились в школе! Во мне боролись два начала: стремление служить Богу и желание почувствовать себя мужчиной рядом с женщиной. Но потом… мир показался мне греховным, я остро ощутил свою беззащитность и стал искать пути спасения! Я…
Селина подошла к брату и нежно обняла его.
— Ты хочешь сказать, что можешь отказаться от сана?
— Нет, нет, что ты! Просто я хотел, чтобы ты поняла… какой я на самом деле. Я не святой. Обычный человек, который мучается от осознания своей греховности и порой очень сожалеет о том, что его выбор небогат: либо преодолеть себя, либо отказаться от веры. Вот и все. Не будем об этом больше. — Он оторвался от нее и улыбнулся. — Ладно, сегодня твой день, твой праздник. И я желаю тебе счастья и любви…
Тут дверь без стука отворилась и в комнату влетела их мать.
— Просто глазам своим не верю! Ты что, действительно вознамерилась выскочить за него замуж? У нас с отцом просто в голове не укладывается!
— Мама… — начал было Сайрус, но Селина взглядом заставила его замолчать.
— Нам все известно, Селина… — неожиданно проговорила Битси, промокнув носовым платком несуществующие слезы. — Ты думала, что сможешь скрывать это вечно?
