Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Пользуясь сведениями, полученными от Зингера, молодой американец установил связь с другими людьми, которые тоже интересовались прошлым Вальдхайма. В большинстве своем они были связаны с правящей Социалистической партией. Именно благодаря им появилась статья в журнале «Профиль», однако, к их разочарованию, она не имела особого отклика. К моменту прибытия Розенбаума, которое они восприняли как новый шанс, у них появилась еще кое-какая информация.
Один из тех, с кем он договорился о встрече, запретил разглашать свое настоящее имя. В воспоминаниях Розенбаума этот человек фигурирует под псевдонимом «Карл Шуллер». Итак, Шуллер при помощи нескольких единомышленников уже начал неофициальное расследование. В управляемом американцами берлинском архиве, где хранились списки захваченных нацистов, упоминаний о Вальдхайме не нашлось. Более плодотворными оказались изыскания, предпринятые в государственном архиве Австрии. Папка с военными документами Вальдхайма была запечатана, но друг Шуллера, работающий в правительстве, сумел скопировать несколько страниц.
Вальдхайм позиционировал себя как выходца из антифашистской семьи, и до 1938 года он действительно вел кампанию против присоединения Австрии к Германии, но аншлюс, согласно найденным документам, быстро изменил его образ мыслей. Вскоре Вальдхайм стал членом студенческой национал-социалистической лиги и, что еще существеннее, записался в СА – штурмовой отряд.
В дополнение к этим и без того компрометирующим сведениям Шуллер показал Розенбауму фотографию с военной печатью, сделанную 22 мая 1943 года. На полевом аэродроме стояли четыре офицера. Согласно подписи, один из них служил в итальянской армии, другой носил чин бригаденфюрера СС, а третьим был лейтенант Курт Вальдхайм. Аэродром располагался в Подгорице, следовательно, в 1943 году будущий политик находился вовсе не в Вене, как утверждал впоследствии, а в столице Черногории. Он действительно служил на Балканах под командованием Лера.
Информация, которую удалось раздобыть Шуллеру и его коллегам, была далеко не исчерпывающей. Однако первоначальный скептицизм Розенбаума сменился уверенностью в том, что их открытие вызовет живейший отклик прессы. Желая узнать, убедился ли Шуллер в достоверности полученных сведений, американец задал, как ему представлялось, очевидный вопрос:
– Вы показывали эти фотографии и документы Визенталю? Я бы мог ему позвонить и…
– Ни в коем случае! – прервал его Шуллер. – Визенталь знает, что вы здесь?
Когда Розенбаум ответил, что еще не говорил с ним, Шуллер облегченно вздохнул:
– Вот и хорошо. Он не должен быть в курсе того, чем вы тут занимаетесь.
Затем он объяснил, что Визенталь ненавидит социалистов и потому поддерживает Народную партию. Если он что-то пронюхает, то «прямиком побежит к Вальдхайму».
Согласно его воспоминаниям, Розенбаум попытался возразить, сказав, что считает ошибкой оставлять Визенталя в неведении:
– Но мы же в Вене, прямо у Визенталя под носом. Если мы не привлечем его сразу, то просить о помощи потом будет затруднительно.[668]
Однако Шуллер остался непреклонен и даже заявил, что откажется сотрудничать с американцем, если тот свяжется с Визенталем. Розенбауму пришлось сдаться. Последствия оказались гораздо серьезней, чем он мог предположить.
* * *
Когда руководство Всемирного еврейского конгресса узнало о результатах командировки своего юрисконсульта, президент организации Эдгар Майлз Бронфман (миллиардер, председатель совета директоров компании «Сиргем») поднял вопрос о том, следует ли обнародовать полученные сведения.[669] Всем было ясно: поскольку до сих пор охота за нацистами не входила в сферу деятельности конгресса, стоит его сотрудникам вмешаться в это дело, их тут же объявят клеветниками, стремящимися сорвать предвыборную кампанию Вальдхайма. Но если до выборов они будут молчать, это может выглядеть как попытка защитить его. Вооружившись служебной запиской, полученной от Розенбаума, Зингер убедил Бронфмана принять безотлагательные меры. Тот отослал записку обратно, чиркнув на ней от руки: «Действуйте. Э. М. Б.».
Розенбаум связался с редакцией «Нью-Йорк таймс», и Джон Тальябуэ, один из самых талантливых корреспондентов, взялся написать репортаж. Журнал «Профиль» также продолжал расследование, и в его номере за 2 марта 1986 года было сообщено о том, что нынешний кандидат в президенты от консерваторов состоял в нацистской студенческой лиге и в СА. Днем ранее Тальябуэ взял у него интервью, которое мгновенно произвело международную сенсацию, выйдя в печать 3 марта под заголовком «Архивные документы подтверждают: Вальдхайм служил под началом военного преступника».[670] Из статьи Тальябуэ читатели узнали, что политик служил в отряде генерала Лера, жестоко подавлявшего партизанское движение в Югославии и депортировавшего греческих евреев из Салоник в концлагеря. В марте 1942 года там же, в Салониках, Вальдхайм был прикреплен к армейскому командованию, где выполнял обязанности переводчика при германских и итальянских офицерах в Югославии.
Готовя материал для журнала «Ньюсуик»,[671] я сумел встретиться с Вальдхаймом в альпийском курортном городке Земмеринге. Политик устал после долгого предвыборного дня и не горел желанием в очередной раз комментировать факты, озвученные в «Профиле» и «Нью-Йорк таймс». И все же он согласился дать мне интервью в своей гостинице, решив, очевидно, что это позволит ему минимизировать ущерб для репутации. Несмотря на дурное настроение, Вальдхайм достаточно хорошо контролировал свои эмоции, чтобы по возможности производить впечатление человека, который способен с легкостью устранить «недоразумение», ставшее причиной скандала.
Именно это слово употребил Вальдхайм, когда речь зашла о слухах о его членстве в СА и нацистской студенческой лиге. Кандидат в президенты заверил меня в том, что на самом деле он не состоял ни в одной фашистской организации. Правда, будучи студентом, он участвовал в командных соревнованиях по верховой езде, и позднее его вместе с другими университетскими спортсменами внесли в списки СА, но это было сделано без его ведома. Кроме того, в молодости Вальдхайм посетил «несколько заседаний дискуссионного клуба» – только и всего. «Ни в какие организации я не вступал. Вышло недоразумение», – заявил он мне.
В отличие от СС, СА (штурмовые отряды) по окончании войны не были признаны преступной организацией, и их члены не подвергались особому порицанию. К тому же, отправившись на фронт, Вальдхайм в принципе не мог оставаться в составе СА. Вопрос главным образом заключался не в том, что будущий политик делал перед началом войны, а в том, можно ли ему доверять, если на пути к посту Генерального секретаря ООН он постоянно лгал, скрывая от общественности свое прошлое. Намеренно ли он умалчивал о службе на Балканах под руководством Лера? Если да, то, вероятно, у него были и другие тайны?
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
