Я не знаю, как это назвать, но мы все будто попали в поток, когда концентрация возрастает настолько, что ты действуешь на автоматизме. Думаю, я ощутил бы примерно такое чувство после пары часов работы на конвейере. Сила бурлила в нас. Пространство вокруг было покрыто волнами силы.
Поняв, что мы отлично справляемся вдвоем, Андрей разжег третий горн. Голос немой сущности добавился к нашему сознанию. Ее радость от встречи с нами и собратьями заряжала нас новыми волнами силы, ощущения были такие, будто я проспал двенадцать часов кряду, затем проснулся, выпил две банки мощного энергетика, запил их пятью чашками крепкого кофе и шлифанул жирной дорогой амфетамина. Мне казалось, я лопну от переизбытка сил. Попросив парней не мешать, я взялся за полный цикл плетения кольчуг в одиночку. Я контролировал два горна, вытягивал проволоку, делал кольца, охлаждал их, плел кольчуги, клепал, наполнял горн углем и железом, а затем все по новой.
Андрею принесли образцы нескольких топоров, наконечников для копий и стрел. Он принялся за их производство. Сердцевину топоров он делал мягче, а режущую кромку спрессовывал силой, затачивая маленькими вращающимися с дикой скоростью точильными дисками. Кузнецы подтаскивали к нему все необходимое. Пока остывали первые опытные образцы головок топоров, Андрей делал несколько видов наконечников для копий. Мастера, находящиеся рядом, подсказывали и направляли его советами. Он молчаливо слушал и исправлял конструкции. Нашего опыта не хватало для самостоятельной правильной работы. Мы лишь наращивали объем, а мастера проверяли за нами ошибки. Когда Андрей понял, чего именно от него хотят и как надо работать, он начал входить в поток, как я. В итоге он уселся меж двух горнов и планомерно лепил заготовки, которые остужал, а после затачивал. Металл не любил спешки. После нужно будет провести так называемый «отпуск» для снятия внутренних напряжений, отшлифовать и еще раз заточить. В любом случае мы делали работу с невероятной, ужасающей скоростью.
Звон наконечников стрел трех видов, для разных целей. Звон наконечников копий и клювов топоров стал цикличен. Андрей принялся разжигать четвертый горн. Он вошел в поток. Меня пронзила волна радости. Четвертая сущность проснулась. Сила плескалась вокруг, как океан, ее было так много. Я мог черпать и использовать ее, совсем не уставая.
Альберт под руководством кузнечных мастеров занял оставшиеся два горна для выплавки руды в железо и сталь. Он распалял горны, кроша руду в чаши и доводя ее до расплава. Затем силой формировал в тугие слитки и прутки, поднимал в воздух и охлаждал их, подставляя ветру.
После того как Альберт разжег последний горн, руны на полу и домнах начали светиться, все сущности пробудились. Они безмолвно радовались и переговаривались друг с другом эмоциями. От света рун люди сперва отпрянули, но поняв, что им ничего не угрожает, продолжили процесс бесперебойного снабжения нас материалами со склада и всем необходимым. На периферии звука я слышал стук копыт и гомон людей, сгружающих материалы в кучи за нашими спинами.
Так прошел день. Состояние потока стало столь естественным для нас, что мы не хотели есть. Не хотели спать. Мы пребывали в сладкой нирване от ощущения единства с силой и сущностями. В наших головах мелькали образы, посылаемые сущностями, как нужно сделать. Где добавить силы и жара, где сделать металл мягче. Я почувствовал, что могу делать более сложные пластинчатые доспехи. Попросив образец, я изучил его. Он не подходил для массового производства. В конструкции, которую мне принесли, была кожа. Я припомнил версию из учебника исключительно из железа и, включив фантазию, выдал первый образец. Получилась комбинированная броня из колец и анатомических пластин. Я попытался воссоздать то, что увидел. Человек, выполнявший роль примерщика, попрыгал, повращал руками. Выдал рекомендации, кузнецы осмотрели то, что получилось, внесли свои правки. Сущности послали образы нескольких интересных решений, и я с новой силой принялся за работу, оттачивая каждый последующий вариант до состояния произведения искусства.
Прогресс Альберта и Андрея был налицо. Они совершенствовали свое мастерство прямо на глазах. Андрей применял более смелые и новаторские решения в способах формирования железа. Альберт не отставал, оптимизируя способы выплавки и получая новые сплавы путем добавления подсовываемых ему легирующих элементов. Сущности и кузнецы направляли нас.
В итоге мы уселись каждый между своих домн, прямо на пол, и не шевелясь начали погружаться в глубины потока, включая небывалый автоматизм работы. Невероятное ощущение. Нирвана. Кайф. Мне было так хорошо и комфортно в нем. Я не заметил, как пролетело время. Так прошел день. Затем второй. К середине третьего закончились руда и уголь. Хребет был просто не готов к нашим мощностям. Люди вывезли из близлежащих складов, сел и деревень весь уголь, руду и заготовленные слитки металла.
Вместе с отсутствием работы состояние потока начало рассыпаться. Сущности выли от разочарования. Ручейки бегущей ко мне силы иссохли, усталость накрыла меня, будто волна цунами, я просто отключился прямо перед домнами. Последнее, что я увидел, были валяющиеся от усталости тела Андрея и Альберта. Поход к месту силы Избранных, был нам обеспечен… Вано, Ник, где же вы…
Глава 21
Ник
— Держишь клинок, как девка! — Пот заливал лицо, я принципиально не применял силу, чтобы не вызвать подозрений и наконец научиться фехтовать лучше. — Ступай мягче!
Круговое движение — и мой тренировочный клинок, звонко бренча по брусчатке, отлетел метров на пять в сторону.
Я познакомился с этим пареньком, которому только что проиграл спарринг, с неделю назад. Его привели Вадлен и Виск, парни сказали, что наняли его в нашу компанию для усиления. Поначалу он держал дистанцию от нас с Вано и весьма странно смотрел, будто где-то уже видел. Он был очень осторожен и, казалось, опасался нас. Я не понимал, в чем дело, вроде ничем его не обидел. Да и Вано был с ним дружелюбен.
После совместной попойки дела пошли лучше, он хотя бы начал общаться и обсуждать с нами выпивку и баб. А когда я узнал, что он неплохой фехтовальщик, наши отношения пошли на лад. На самом деле я преуменьшал его навыки, владел мечом он лучше всех нас. Разделывая под орех Вано и троицу наших нанимателей, а также лучших их бойцов. Кью, так его звали, двигался как кошка, был верткий и хладнокровный.
— Ну ты и падла, Кью. Отвлек меня своим голосом! — негодовал я.
— Какая жалость, — ухмыльнулся он. — Раз тебя так легко отвлечь, значит, если бы мы сражались по-настоящему, ты собирал бы кишки с мостовой.
— Это вряд ли. В реальном бою я буду сражаться иначе. — Подняв свой клинок, я поплелся с пустыря, догоняя Кью. Колкости от него в этот раз не последовало.
На самом деле я считал спарринги с Кью самым эффективным уроком. Он не щадил нас, давал советы и на голову превосходил в навыках. Мне это нравилось. Только так можно вырасти над собой. Я уже сражался на равных с Виском, не применяя силу. Вадлен и Гурхен огребали от Вано. Лишь Кью был нам не по зубам.
