мгновение, когда мой дискомфорт усилился с каждой миллисекундой. Деревянный столб уперся мне в бедра, и я заставила себя сосредоточиться на этом раздражителе, а не на том, кто рядом со мной.
— Я тебя беспокою? — наконец, спросил он. Голос его звучал вежливо и воспитанно. Волк, способный замаскироваться под ягненка.
Джио стоял на трибуне и произносил хвалебную речь о Винсе, но я не обращала на это внимания.
Я старалась, чтобы мой голос был спокойным и вежливым, но, пробормотав:
— Нет, — закрылась от дальнейшего разговора.
Краем глаза я заметила, как дрогнули его губы. Как будто он старался подавить ухмылку. На похоронах. Я вгляделась в его черты. Они были более итальянскими, чем мои. Темные волосы. Темные глаза. Загорелая кожа. Дорогая стрижка и строение лица римской статуи. Гадюка.
При таком освещении мои волосы тоже выглядели сегодня темными. Сейчас в них не было ни капли меда. Может быть, дело в том, что я чувствовала себя уныло. Тесси подбежала к нашей скамье, преодолела несколько кругов и заняла свободное место между нами.
Дамиан, сделав шаг, благодаря которому он действительно стал похож на человека, послал Тесси небольшую улыбку.
— Ciao, piccola. Come ti senti? (пер. с итальянского Здравствуй, малышка. Как ты себя чувствуешь?).
Итальянский. Я на нем не говорила, и, не зная, что он сказал, я уже начала бить тревогу. Он продолжал говорить по-итальянски, и каждое слово учащало мой пульс.
Тесси повернулась к нему.
— Grazie, Damiano. (пер. с итальянского — Спасибо, Дамиано).
Они знали друг друга. По крайней мере, так показалось. Также было похоже, что ей было комфортно рядом с ним, и я попыталась расслабиться, но не смогла. Мой позвоночник оставался неподвижным, когда улыбка затмила лицо Тесси, и она помахала рукой брюнетке, проходившей мимо.
Это был первый раз за все время, когда я видела, как Тесси улыбается. И уж тем более тому, кто заставил Дамиана замереть на месте, словно он увидел грузовик, несущийся на него, и не мог заставить свои ноги двигаться. Брюнетка с янтарными глазами и обнаженным лицом выглядела здесь комфортно. В своей стихии. Каскад темных волн, губы естественного красного цвета, облегающее черное платье, подчеркивающее ее изгибы.
Она улыбнулась Тесси в ответ.
— Тесси, я скучала по тебе. — Улыбка сгладилась, когда ее взгляд переместился на Дамиана. — Ди.
Я никогда не слышала, чтобы прозвище произносилось с таким снисхождением. Меня пронзил шок от ее явного неуважения к боссу синдиката. Я задумалась, каково это — быть настолько уверенной в себе. Или, возможно, ей было комфортно с Дамиано. Мне показалось, что и то, и другое.
Ее глаза сузились, когда она смотрела, как Дамиан поднялся со своего места и попрощался с Тесси, забыв обо мне. Когда они оба ушли через боковую дверь, я расслабилась на своем месте, забытая, но в безопасности.
— Кто это был? — прошептала я Тесси, когда Бастиан занял свое место на подиуме, и мое сердце сжалось для него.
— Дамиано Де Лука. Он забавный. Он мне нравится.
— А женщина?
— Рената Витали. Она такая классная. Я слышала, что у нее есть единорог в реальной жизни.
Рената Витали. Возможно, у нее и не было единорога, но если кто-то и мог его найти, то это была бы она, учитывая, что она сама была практически единорогом. Не было ни одной ее фотографии после пятнадцати лет. Она словно исчезла с планеты.
Она происходила из семьи Витали, мафиози из Италии, но у нее не было итальянского акцента. Она также выглядела ухоженной и безупречной, как я и ожидала от мафиозной принцессы. Ничего удивительного.
А вот что меня удивило, так это реакция Дамиана на нее.
Я надеялась, что она отвлекала его все выходные, потому что его интерес ко мне таил в себе опасность.
ГЛАВА 39
Только когда любить — это долг,
только тогда любовь вечно и счастливо
защищена от отчаяния.
Сорен Кьеркегор
АРИАНА ДЕ ЛУКА
После целого ряда других похоронных мероприятий — как мне сказали, традиционные обряды смерти продолжались несколько месяцев — самые высокопоставленные мафиози собрались в L'Oscurità, который закрылся на ночь.
Персонал еще оставался, и я согласилась поработать барменом на ночь. С утра я почти не видела Бастиана. Я хотела его проведать, но, по крайней мере, он выглядел лучше, чем на прошлой неделе.
Бастиан сидел в угловой кабинке с Николайо и Ашером, а я пыталась справиться с горой заказов.
Женщина, которая ранее ушла с Дамиано, заняла место напротив меня. Тесси назвала ее Ренатой.
Она посмотрела на Фрэнки, Джио и Илая Романо, а затем вернула свои янтарные глаза ко мне.
— Я возьму виски. Односолодовый виски. — Она спустила свитер с рук, повесила его на крючок под барной стойкой со стороны клиента и встретилась взглядом со своими жуткими янтарными глазами. — Macallan, если есть, пожалуйста.
— У нас есть 35-летняя бутылка в подсобке…
— Сойдет.
Я проскользнула в подвал и прислонилась к стене, давая себе время передохнуть. Бастиан встретил меня через несколько секунд, как будто он наблюдал за мной всю ночь, ожидая момента, когда я останусь одна.
— Ты в порядке?
Я подняла на него глаза.
— Я должна была спросить тебя об этом.
Я чувствовала себя так, словно мне не было места в мире Бюро. После того как меня весь день окружали "Сделанные люди", некоторые из которых были одной крови или фамилии со мной, я начала понимать, что мне нет места в этом мире. Мне нужно было найти себя, понять, кто я есть, без всех этих внешних сил. Я всегда хорошо выполняла свои обязанности, но во всей этой неразберихе я потеряла чувство долга перед самой собой.
Он шагнул ближе, его сшитый на заказ костюм придавал ему смертоносный вид.
— Со мной все будет в порядке. Сегодня мы должны праздновать жизнь Винса, поэтому я пытаюсь вытеснить все негативное. — Он занял место рядом со мной у стены. — Черт, это трудно.
— Я не думаю, что это когда-нибудь будет нормально.
Он бросил на меня взгляд.
— Спасибо.
— Я думаю, ты научишься жить в мире без него, и это станет твоей новой нормой, но когда ты перестанешь думать обо всем, чего тебе не хватает без него, это никогда не будет казаться нормальным. — Я повернулась к нему и встала между его ног. — Но это нормально. Это часть процесса горевания.
Он положил руку мне на поясницу, чуть выше задницы.
— А как насчет тебя? Ты скорбишь по маме?
Ответ пришел мгновенно.
— Нет. Именно поэтому
