Глава 52
Я никогда не боялась смерти и мертвецов… Но так и не научилась убивать. И вот сейчас смотрела на Джакомо Кроне — и прям жалела об этом. Будь я той, кем меня считают — не знающей жалости ведьмой, то жить мне было бы гораздо проще и приятнее. Может, поэтому Нери так прекрасно выглядел в своем почтенном возрасте? Уж он-то наверняка не стеснялся травить тех, кто ему переходил дорогу. Или поставлять их, как подставил меня.
Грузовик остановился в Старом квартале — уже за стенами тюрьмы, построенной еще в те времена, когда ведьм сжигали и топили сотнями. Удивительно, что одаренные вообще пережили Великую Охоту. Хотя последствия все же были — и по сей день в Лермии рождается гораздо меньше одаренных, чем в том же Грейдоре. Кровь не иссякла, но изрядно ослабла.
Кардильеро почти сразу покинул нас, поспешив куда-то по своим делам, а Кроне остался с конвоем. Ему здесь доверяли. Настолько, что никто даже не возражал, когда он отпустил солдат и запер за собой моей камеры.
Тусклая лампа на потолке, спрятанная за решеткой, не давала многое разглядеть. И к лучшему. Пожалуй, лучше не разглядывать тех существ, что шуршат в темных углах, как и чистоту матраса, брошенного прямо на каменный пол. Ни стульев, ни стола, вместо туалета — желоб в полу, откуда куда-то вниз стекла тонкая струйка воды. Или не воды — не хочу присматриваться и принюхиваться.
— Это правда?
Мрачный голос Джакомо звучал среди каменных стен особенно громко.
— Что именно?
— Ты убила Ису?
— Нет.
— Тогда это сделал Вико? Ты покрываешь его? — настойчиво продолжал спрашивать боевик, будто от моего ответа могло что-то зависеть.
Покачала головой.
— Никто не хотел ей зла.
— Тогда почему всё так закончилось? — с горечью спросил Кроне.
Мне на мгновение стало его жаль. Если бы я могла объяснить, что произошло тогда, рассказать всю правду… Но тогда пострадает Лучиано. Ведь само его существование попирает небесные законы. И всё же хоть я и не могла ничего объяснить Джакомо, в этот момент мне хотелось его утешить.
— Иногда плохие вещи… просто случаются. Ты не должен себя винить.
— Я? Винить себя? — с довольно странными интонациями повторил маг. Но то, как болезненно исказились его черты, подсказало мне, что я попала в цель. — Это ты всегда молча осуждала меня за то, что я бросил вас в ту ночь. Вико стал твоим героем, а я… Ненавижу это. Ненавижу презрение в твоих глазах!
От жалости не осталось ни следа, когда боевик, схватив меня за плечи, прижал к стене. Его губы смяли мои, а язык протолкнулся вглубь рта. Я инстинктивно попыталась сжать зубы, но Джакомо, будто зная, что я собираюсь сделать, впился пальцами в моё горло, заставляя подчиниться. Когда болезненный поцелуй закончился, оставив после себя медный привкус крови, Кроне прижал свой лоб к моему. Глаза его лихорадочно блестели.
— Всё можно исправить, Нат. Я могу вытащить тебя отсюда.
— И что ты попросишь взамен? — задыхаясь, спросила я, борясь с головокружением. Кроне, заметив, что мне поплохело, ослабил хватку. Рука его скользнула вниз, проникнув в скромный вырез платья. — Нет! Перестань!
— С твоей стороны разумнее не быть столь упрямой. Я всё равно получу то, что хочу. Но если станешь чуть более ласковой, то сможешь получить от этого выгоду. Им нужна не ты, им нужен Фоскарини, и если ты дашь Престолу то, что они хотят, Кардильеро просто закроет глаза на твое исчезновение.
Сил, чтобы трепыхаться, у меня было не столь много, тем более что разница в нашей силе была просто колоссальной. Попытка вырваться из объятий или пнуть Джако тут же жестко пресекалась, а поцелуи становились всё более жадными и агрессивными. Я вертела головой, сдавленно проклиная ублюдка, но едва ли это могло его остановить. В какой-то момент магу надоела это возня, и он швырнул меня на матрас, тут же навалившись сверху. Меня охватил отчаяние. Изображать страсть я не могла, да и не хотела, но и в сопротивлении не было смысла. Может, и вправду сдаться? Всё закончится, рано или поздно. Нужно только немного потерпеть.
— Одумалась? — Кроне растянул губы в улыбке, в которой не было ни радости, ни любви, одно лишь довольство своим превосходством. Он провёл большим пальцем по моим искусанным в кровь губам, раздвигая их и пытаясь проникнуть внутрь. Я сжала зубы сильнее.
Почему… почему… Почему всё, что я могла, это только беспомощно дрожать, жертвенно отдавая себя во власть Джакомо?!
Не хочу. И не могу. Больше никогда.
Джакомо встречал женщин красивее. Соблазнительнее. Ярче и искуснее в постели. Но ни одна из них почему-то не могла сравниться с Ренатой Бьянки. По крайней мере в глазах боевого мага. Такая мягкая и гладкая кожа, на которой так легко выступала кровь, тёмные глаза, от слез сияющие как драгоценности, шелковистые волосы, в чью прохладу столь приятно было запустить пальцы, заставляя девушку опрокинуть голову и обнажая тонкую беззащитную шею. Те чувства и желания, что обуревали его при взгляде на Ренату, были столь пугающе противоречивы. Нежность прорывалась сквозь ослепляющую ярость, а желание причинить боль казалось едва ли не проявлением милости. Разве она сама не провоцировала его? Играла с ним, заманивала, а потом снова и снова отвергала.
Он должен был наказать её. Растоптать. Может быть тогда, полностью уничтожив, он смог бы её простить. За то что посмела его отвергнуть, за то что отдалась другому мужчине. Теперь Джакомо собирался стереть все его следы с её столь слабого и хрупкого тела, которое так сводило его с ума.
Маг грубовато задрал рубашку, лаская сквозь тонкую сорочку горячую, чуть влажную от пота кожу. Услышав слабый вздох, он вскинул глаза, продолжая кривить губы. Усмешка застыла на его губах. Взгляд, которой он поймал, не был умоляющим или испуганным, хотя на пушистых ресницах все еще мерцали слезы. Но то, как она на него смотрела… Холодно, пристально. Внезапно тонкая рука, до этого пытающаяся его оттолкнуть, взметнулась вверх, обхватывая его шею, приближая мужчину к себе. Дыхание обожгло лицо. Рената яростно и зло его поцеловала, смешивая свою кровь с его. Мазнула влажным языком по щеке, прикусила мочку уха, заставляя сладко содрогнуться.
— Джакомо, я открою тебе небольшой секрет, — зашептала она, лаская его затылок умелыми пальцами. — Эти оковы… подавляют мою магию, но не полностью.
— Нет? — хрипло спросил он, почти не понимая, что она говорит. Её внезапная реакция смела остатки осторожности.
Игривый смешок.
— Нет. Он только запечатывает
