— Всего лишь царапина. Кровотечение почти остановилось.
— Это никакая не царапина, — упрекнула его Эви. Но в голосе ее не было злости или тревоги. Сейчас она испытывала лишь неимоверное облегчение. Конечно, рана его отнюдь не была царапиной — Мак-Алистер не мог пошевелить рукой, — но стало понятно, что рана не угрожает его жизни. — Ее надо обработать, и поскорее.
— Мистер Хантер может заняться ею после того, как мы позаботимся о Герберте.
— Кто такой, дьявол его раздери, этот Герберт? — поинтересовался мистер Хантер.
— Джон Герберт. — С помощью миссис Саммерс Эви наконец поднялась на ноги. — Ливрейный лакей в Халдон-Холле. Он… я…
— У Герберта обнаружились ко мне кое-какие претензии, — сообщил собравшимся Мак-Алистер. — Мистер Хантер, подайте мне веревку, будьте любезны. Миссис Саммерс, отведите Эви наверх.
Миссис Саммерс послушно обняла девушку за плечи и потянула ее к двери.
— Пойдем, дорогая, пойдем.
— И влейте в нее немного бренди, — посоветовал мистер Хантер.
— Мне не нужно бренди. Я…
Мне нужен Мак-Алистер, подумала Эви.
Но на ее протесты никто не обратил внимания, и вскоре она обнаружила, что ее буквально вытолкали из кухни.
28
Несмотря на то что у него дьявольски болела рука, Мак-Алистер мерил шагами коридор напротив библиотеки. Такое поведение было ему несвойственно — расхаживать взад и вперед, словно экзальтированный юнец, — и он находил его унизительным. Он не имел привычки нервничать и выставлять свои чувства напоказ. Но, как он ни пытался, усидеть на одном месте ему не удалось. Внутреннее спокойствие, на которое он привык безоговорочно полагаться долгие годы, изменило ему, и наш герой превратился в сплошной комок нервов.
Хотя, пожалуй, этого следовало ожидать, сказал себе Мак-Алистер, если уж мужчина решился всерьез обдумать предложение руки и сердца.
Но, мой Бог, как же это раздражало его!
Кроме того, сложившееся положение выглядело весьма нелепо Ему ровным счетом не было из-за чего нервничать. Составленный им план был безупречен, аргументы неоспоримы. Эви, несомненно, согласится с ним и выйдет за него замуж.
Он пришел к такому выводу всего несколько минут назад, пока они с Кристианом и мистером Хантером взваливали связанного и уже пришедшего в себя Герберта на спину лошади. Негодяй брыкался и извивался, грозя им страшными карами. Это было, в общем, вполне естественно, и Мак-Алистер, пожалуй, не обращал бы на лакея никакого внимания, если бы угрозы касались только его одного. Но у бывшего лакея нашлось что сказать и по поводу Эви… Так что у Кристиана лопнуло терпение и он заткнул несостоявшемуся убийце рот кляпом.
Мак-Алистер перестал метаться по коридору и замер на мгновение, но лишь для того, чтобы с силой провести рукой по лицу.
Это была его вина. Письмо с угрозами, авария с экипажем, покушение на жизнь Эви — все это случилось из-за него. Девушка стала пешкой в страшной игре, затеянной Гербертом, чтобы отомстить ему. Проклятье, если бы не он, она все это время могла бы мирно развлекаться в Халдоне, находя невинное удовольствие в… в том, чем там она обычно занималась в поместье.
Нахмурившись, Мак-Алистер шагнул к двери и невидящим взором уставился на нее.
Все-таки именно то, чем занималась Эви до того, как оказаться впутанной в историю с чужой местью, и подвигло его на мысли, о женитьбе. Эта девушка не проводила все дни, сгорбившись над своим гроссбухом или катаясь на лодке по озеру. Время от времени она оставляла с носом кое-кого из тех мужчин, с кем крайне опасно играть в такие игры. Она, конечно, занималась этим втайне, но сколько это могло продолжаться?.. Вдруг кто-нибудь еще взломает замок на выдвижном ящике ее письменного стола — и тогда все, конец!
Слишком уж она порывиста и импульсивна, да еще и самоуверенна вдобавок.
Мак-Алистер в который раз с ужасом вспомнил то мгновение, когда она была готова броситься грудью на пистолет Герберта. Сумасшедшая девчонка! Она не сумела бы помешать выстрелить негодяю, потому что двигалась слишком медленно, и наверняка погибла бы. Но она была готова попытаться!
Еще никогда ему не было так страшно. Еще никогда он не чувствовал себя настолько беспомощным, как в то проклятое мгновение. Даже когда он услышал выстрел на берегу, или когда увидел ее сражающейся с подмастерьем, или когда она скрылась из глаз под поверхностью пруда, — тогда он все-таки смог сохранить хладнокровие.
Проклятье, эта женщина вечно подвергалась опасности — причем в половине случаев по собственной вине!
Учитывая опасность, которую навлек на нее он и которой забавлялась она сама, безопасность Эви выглядела весьма и весьма сомнительно.
Но, по крайней мере, с этим он мог справиться.
Он сможет защитить ее. И он ее защитит. От нее самой и от тех призраков прошлого, его прошлого, которые хотят покарать его, сделав больно ей. Но для этого он должен находиться рядом с ней, а не прятаться у черта на куличках в заброшенной хижине. А для того чтобы быть рядом, нужна женитьба. Вот и все, ничего другого ему не оставалось.
Не исключено, что девушке его идея насчет замужества придется не по вкусу — а он, следует признать, не готов смириться с мыслью о том, что Эви станет женой кого-нибудь еще, — но он постарается убедить ее внять голосу рассудка. В конце концов, он может приволочь ее к алтарю силой, брыкающуюся и ругающуюся самыми черными словами. Так или иначе, но больше он не выпустит ее из виду.
Решившись, он толчком распахнул дверь библиотеки.
Эви стояла у камина, кутаясь в одеяло, а рядом с ней встревожено кудахтала миссис Саммерс.
— Мне нужно поговорить с Эви, наедине.
В ответ миссис Саммерс лишь высокомерно приподняла бровь.
— В самом деле?
— Пожалуйста, — скрепя сердце добавил Мак-Алистер.
Миссис Саммерс недовольно поджала губы, но потом сжалилась над ним и кивнула головой.
— Я подожду в соседней комнате.
Он нетерпеливо ждал, когда же миссис Саммерс наконец уйдет, и не успела за почтенной матроной закрыться дверь, как он подступил к Эви и, обняв, прижал к себе так, что она уткнулась носом ему в шею. Они стояли молча, и Мак-Алистер просто вдыхал — нет, впитывал в себя — ее запах.
Эви постаралась устроиться у него на груди поудобнее.
— Ваша рука? С ней все в порядке? Она больше не болит?
— Ничего, все будет нормально. — Отогнав от себя гнев и раздражение, Мак-Алистер наслаждался ощущением Эви, теплой и живой, беспечно прильнувшей к нему. Он погладил ее по спине, прошелся по волосам, коснулся плеча. — Мистер Хантер перевязал ее. А потом они с Кристианом отвезли Герберта в магистрат[13]Шарпленза.
