приехал?» «Нет, не у кого теперь гостить здесь, – ответил Иван Петрович, – мать уехала к брату жить, там и умерла, а я проездом от брата, хотел могилки бабушек прибрать и, случайно, от нашего однокашника узнал, что ты здесь живёшь и решил зайти, тем более что и остановился у знакомых здесь, неподалеку».
« Володя, ты бы чайку поставил что ли, – обратилась Римма к мужу, – я тоже попробую встать, хватит лежать, и так всю жизнь болею, надоело уже. Идите на кухню, я сейчас встану и приду к вам»
Иван Петрович прошел на кухню, где муж Риммы уже поставил на газ чайник и стал доставать что-то из холодильника, появилась и бутылка настойки. Вышла и Римма, Ивана Петровича усадили за стол и стали потчевать. От вина он отказался, есть тоже не хотелось, а чаю с медом он откушал с удовольствием.
Хозяева расспрашивали его о московской жизни, но он перевел разговор на местные темы. Оказалось, что Римма закончила пединститут, вернулась сюда и проработала всю жизнь учительницей, пока её не прогнали на пенсию, чтобы освободить место для молодых учителей.
Муж тоже сидел дома: можно бы ещё и поработать, но негде – безработица стала бичом таких небольших городов и сёл. «Ты же Римма ушла из нашего класса, – вспомнил Иван Петрович, – а я ушёл после семилетки в техникум, потом уехал в Москву – так жизнь и закрутилась!» «Да Иван, я заболела и не смогла целый год учиться, а вы думали, что я ушла из класса – никто и не поинтересовался почему» – с обидой ответила Римма и рассказала о своем несчастном случае.
Однажды, зимой, после школы, оставшись одна дома, она ухаживала за коровой: дала ей сена, убрала навоз и пошла за водой из колодца, который был у них во дворе. Воротом подняла ведро воды из колодца, стала вынимать его, но ведро соскочило с обледеневшего края колодца, и она вместе с ним упала в обледеневший проём колодца в ледяную воду на глубине 5-6 метров, ударившись при падении о наросты льда на стенках колодца. Деревенская девочка 12-ти лет не растерялась и, придя в себя от холода, льда и воды попыталась подняться вверх по цепи, на которой висело ведро. Неоднократно она срывалась вниз, в воду.
Наконец, каким-то чудом ей удалось подняться вверх и из последних сил выползти из колодца. Родителей дома не было, так что помочь ей бы никто не смог. При падении она повредила себе позвоночник, схватила воспаление легких, которое в те времена лечилось с трудом: так и проболела всю зиму и отстала от своего класса.
Иван Петрович попробовал представить себе: смог бы он в 12-ть лет, на двадцатиградусном морозе выбраться из ледяного колодца по железной цепи, к которой сразу примерзают мокрые руки и отрываются от цепи вместе с кожей? Нет, наверное, такое было бы ему не по силам: растерялся бы и замерз за минуты, а вот слабая девочка не растерялась, боролась за свою жизнь и победила!
Последствия травмы позвоночника Римма испытывала потом всё время, однако училась, работала, вышла замуж, родила и вырастила двух дочерей, которые живут в других местах большой Сибири. Такая вот история.
Иван Петрович снова убедился в бытовой тяжести деревенской жизни. Несчастные случаи с его знакомыми по детству происходили постоянно: один упал с крыши дома и сломал ногу, другого убило деревом на лесосеке, третий отпилил себе ногу циркулярной пилой, заготавливая дрова на зиму, еще один замерз зимой в заглохшем тракторе и ещё множество несчастных историй.
Посидев за чаем и воспоминаниями детства около часа, Иван Петрович простился с хозяевами. Он взял телефоны двух девочек – одноклассниц и банку меда, подаренную хозяином, который занимался пчеловодством, хотя и жаловался на трудности этого занятия: невозможно оставить ульи в лесу без присмотра – обязательно разграбят, а если ульи стоят дома в огороде, то пчелы приносят мало меда.
Возвратившись в дом – где он остановился, Иван Петрович провел вечер с хозяевами дома в пустых разговорах о житье – бытье, сейчас и раньше – конечно не в пользу нынешнего подлого и сумрачного времени. Спал он в эту ночь вполне спокойно и умиротворенно, после прогулок по улицам своего детства и юности.
XXXX
На следующий день Иван Петрович проснулся в восемь часов утра, что было для него непривычно поздно. Хотя почему поздно, если в Москве сейчас было только пять часов – обычное время его пробуждения. Солнечные лучи наискосок падали от окна к стене и в них роились мириады домашних пылинок: «Вот тебе и чистый деревенский воздух» – подумал он, вставая с кровати, предоставленной для ночлега.
Хозяйка хлопотала на кухне, хозяин дома – старше Ивана Петровича года на три, уже ушёл навестить своего брата – инвалида, одиноко проживавшего через два дома отсюда, а во дворе прерывисто лаяла собачонка, сидевшая на цепи у своей будки.
День обещался быть таким же ясным тёплым и тихим, как и накануне и Иван Петрович решил продолжить свои прогулки по местам далекой юности. Пришел хозяин, позавтракали вместе и Иван Петрович отправился в пеший путь по улочкам городка. Сначала он пошел снова на кладбище посмотреть, привели ли в полный порядок могилы его бабушек – как обещал знакомый его брата. Путь туда пролегал через весь городок из конца в конец, минуя речку, горсад и стадион – по знакомым улочкам и переулкам.
В кладбищенской роще копошились и тинькали синицы, а если они из лесов переселялись поближе к людскому жилью – значит скоро придут холода. Однако, сейчас солнце светило и грело по– летнему и ничто не предвещало грядущей зимы. На кладбище было тихо, пусто и по-прежнему всё скрыто остатками бурьяна после их работы с братом: значит никто убираться не приходил.
Неподалеку, у одной из могил на скамейке за столиком сидели двое парней и девица, весь вид которых выражал жажду похмелья. Иван Петрович подошёл к ним и предложил: »Можете убрать бурьян с трёх могил, а я дам вам на бутылку водки?» Троица сразу согласилась, но попросила за работу две бутылки. Иван Петрович согласился и работа закипела. Нашлись рукавицы и лопата и стебли лопухов, крапивы и конопли за несколько минут были вырваны и выброшены в кучу мусора здесь же – неподалеку. Жаждущие водки работники быстро подровняли могилы, срезали и убрали траву, встряхнули и вновь поставили бумажные цветы и венки.
Через полчаса, место упокоения родственников приняло вполне ухоженный вид. Иван Петрович расплатился
