Лонгрен и Луиза ничего не ответили на громкое заявление сына. От этой правды все равно невозможно было сбежать, вот они даже пытаться не стали.
— Вы уверены, что целитель не ошибся? — через какое-то время спросил Лейв. Он не мог примириться с таким будущим, которое недавно нарисовали ему родители. Не принимал и судорожно искал выход из действительно тупиковой ситуации.
— Рафф — близкий друг нашей семьи, — напомнил ему отец. — В Лейке просыпается нестабильная магия. Ты сам прекрасно знаешь, что это значит для дракона.
— Верная смерть еще до первого оборота. Или во время него, — склонил голову Лейв. — Но Рафф мог…
— Не мог, сынок, — перебила его Луиза. — Он один из лучших целителей в империи, у нас нет причин не доверять его мнению.
— К тому же он очень рискует, оставляя все это в тайне, — заметил Лонгрен. — Если кто-то прознает, что мы скрываем нестабильную юную драконицу, то…
— До казни вам все равно не дожить, — резко обрубил его Лейв. От чувства безысходности и невозможности как-либо решить проблему в драконе бушевала неконтролируемая злость на весь мир. И на родителей в том числе.
Лейв из настоящего прекрасно знал, что чувствует его юная копия. Иррациональную обиду за то, что родители захотели его бросить. Будто по своей воле отказывались от жизни…
— Ты прав, сын, — кивнул отец. — Мы уйдем, но ты останешься. И я не хочу, чтобы ты пострадал за нас.
До первого оборота драконята были связаны с матерью невидимой пуповиной, и если с ними что-то случалось, то это било по энергоструктурам драконицы. Чем сильнее удар, тем страшнее последствия. О таких особенностях мало кому было известно, все держалось в тайне, чтобы не дать недругам мощного оружия против крылатых.
Детей драконы берегли как зеницу ока. Слишком легко оказалось свернуть шейку беззащитному существу, тем самым устранив его родителей.
Если верить Раффу, то Лейка не переживет оборота, а значит, и Луиза погибнет.
Мать с отцом были истинной парой, и если кто-то из такого союза умирал, то второй тоже переходил за грань.
Лейв возвращался домой на каникулы в приподнятом настроении. Он хотел сообщить о самом главном решении в своей жизни, которое принял давно, но не спешил реализовывать. Вместо этого узнал, что вскоре лишится… семьи.
— Не делай из меня мученика, — вспылил младший Ранн. — Я помочь хочу!
— Имейся хоть крохотный шанс все исправить, неужели ты думаешь, что твой отец не воспользовался бы им? — строго спросила мать. — И откуда эти претензии? Я тебя таким не воспитывала, сынок.
— Прости, мама, — совершенно не устыдился он. — Но сейчас не до манер.
— Вообще-то, шанс есть… — загадочно протянул Лонгрен.
— Что? — Лейв жадно подался вперед.
— И ты молчишь? — возмутилась Луиза.
— Только это все равно не выход.
— Рассказывай уже, — нетерпеливо выдал его сын.
— Поговаривают, что у Крафа Даль Ргарна имеется коллекция любопытных артефактов… — сказал старший Ранн, красноречиво поигрывая бровями.
— Нашел о чем сейчас думать. Нам-то какое до этого дело? — не понял его Лейв.
— Такое, что артефакты эти запрещены законом и среди них, если слухи не преувеличивают, есть тот, который может запечатать вторую сущность дракона.
— Ты хочешь сказать… — обомлела Луиза.
— Да, дорогая, — кивнул Лонгрен.
— Так чего же ты медлишь? — возмутился его сын.
— Краф — известный манипулятор и обманщик. Даже если этот артефакт имеется в его коллекции, я даже боюсь предположить, что демон затребует взамен.
— Тогда нужно выкрасть эту вещицу и не заключать никаких сделок, — предложил Лейв, на что его отец лишь головой покачал.
— Заядлые коллекционеры делают привязку на крови, поэтому артефакты срабатывают только у них, как у владельцев. Даже если ты рискнешь собственной жизнью и репутацией, нужный артефакт для нас может оказаться бесполезным.
В комнате повисло напряженное молчание.
Ранн из настоящего подошел к окну. Гораздо позже этого момента в гостиной его терзали сомнения в правильности собственного решения, но сейчас… Сейчас он уже его принял и не видел другого пути, как…
— Назначь встречу с этим Ргарном, — подытожил Лейв из прошлого. — Если шанс есть, мы должны его использовать.
Стоило этим словам прозвучать, как гостиную затопил ослепительно-яркий свет. Ранн зажмурился, а когда открыл глаза, понял — он опять оказался в опротивевшем коридоре.
— Лейв! — вновь звала его ведьмочка.
Был только ее голос, на который Ранн с готовностью пошел.
Вторую дверь он открыл с четким пониманием, чего стоит ожидать. Похоже, кто-то подсунул ему путешествие по недрам его памяти.
На этот раз Лейв оказался в кабинете Крафа Даль Ргарна. Именно в тот вечер, когда они заключили с ним роковую сделку…
Немного привыкший, что действующие лица его не замечают, дракон присел в кресло у камина. Отсюда открывался отличный вид на всех, кто присутствовал в комнате.
— Я знал, что вы придете, — улыбнулся хозяин кабинета, поправляя очки на крючковатом носу.
Для демона, про себя отметил Лейв, Краф был необычно уродлив. Лысеющий, с брюшком, маленькими глазками, тонким ртом — его внешность отталкивала. А мощь магии, что аурой ощущалась вокруг мужчины, наоборот, притягивала ближе.
Обычно демоны были как на подбор смазливы и соблазнительны. Даль Ргарн же оказался исключением из правил. Единственной его гордостью, помимо шикарной коллекции артефактов, считались огромные толстые рога, завитые назад.
Но внешность не помешала Крафу стать одним влиятельнейших демонов в империи, разбогатеть и с дюжину раз жениться на признанных красавицах.
— Знали? — удивился Лонгрен. — Откуда?
— Все в нашей жизни предопределено богами, — загадочно выдал Краф. — Я помогу вам спасти дочь.
— Поможете? — не поверил отец Ранна, да и Лейв нахмурился.
Как для манипулятора, этот демон слишком быстро и легко согласился пойти им навстречу.
— Если вы, конечно же, согласитесь принять мои условия для заключения договора.
— Ну конечно же, — хмыкнул Лонгрен. — И чего вы хотите?
— Ваш сын женится на моей дочери.
Лейв вспыхнул.
— В наше время почти никто уже не заключает договорных браков, — заметил он.
— Юношеский максимализм мешает вам, молодой человек, видеть дальше собственного носа, — спокойно ответил Краф, казалось, даже не обидевшись на вспышку дракона. — Выгодные союзы были, есть и будут всегда.
— Какая в этом всем ваша выгода? — В отличие от эмоционального сына Лонгрен умел задавать правильные вопросы.
