– Это невозможно, – пробормотал я. – Святые не…
Я судорожно размышлял, пытаясь понять, что происходит. Может, это очередная уловка и парень в шрамах просто покрасил лицо красной краской? Но как же стрела…
– Это не так сложно, как ты думаешь, – начала герцогиня. – Если очень постараться и быть готовым на любые жертвы, то можно прийти к взаимному соглашению с кем угодно. – Она встала и продолжила: – Вот мои условия. Вы можете сразиться с моим бойцом, проиграть, и тогда я отниму грамоту и ваши жизни, или можете попытаться сбежать – святой Кавейл все равно убьет вас, я так или иначе заполучу бумаги и ваши жизни.
– Так в чем разница? – спросил я, разглядывая святого, ходящего по земле.
– Дам вам возможность погибнуть достойно. Я же знаю, как много это для тебя значит, Фалькио.
Святой принялся снимать доспехи, являя нам свое сильное худощавое тело. На нем был черный колет, видневшаяся под ним кожа была такого же кроваво-красного цвета, как и лицо. Несмотря на это, его внешний вид не поразил меня: я дрался по меньшей мере с сотней противников с таким же мускулистым татуированным телом. Но от него исходила какая-то сила. Святой – воплощение идеала, в данном случае – мастерства владения клинком.
«Что ж, – подумал я, – если и придется умереть, то, может, об этом хоть кто-то песню сложит?» Хотя он все равно нас всех убьет, а, к сожалению, других свидетелей этого знаменательного события рядом нет. Разве что герцогиня окажет нам такую услугу.
– Хорошо, – сказал я, обнажая рапиру.
Святой засмеялся.
– Ты? Не глупи. Ты даже клинок держать правильно не умеешь. – Он поглядел Кесту в глаза. – Ты. Я пришел за тобой. Ты же всегда знал, что это случится.
– Знал, – просто ответил Кест.
– И теперь ты знаешь, чем все закончится?
– Знаю.
Кавейл улыбнулся.
– Хорошо, что ты не ставишь себя выше святого, мальчишка.
Кест пожал плечами.
– Святой – это всего лишь маленький божок.
Святой продолжал улыбаться.
– Мне нравится твой плащ. Можно я заберу его после твоей смерти?
– Договорились. Только у меня тоже есть одна просьба.
– Справедливо, хоть и бессмысленно.
– Позволь моим друзьям уйти до начала поединка. Если я проиграю, ты их все равно догонишь. А если одержу победу, они будут уже далеко, когда здесь появятся люди герцога.
– Ни в коем случае, – ответила герцогиня. – Твои друзья останутся здесь. Это не займет больше пары секунд.
Святой продолжал смотреть на Кеста, но ответил герцогине:
– Молчи, женщина. Твое блеяние оскорбляет меня.
– Мы договорились…
– Мы договорились, что я убью этого человека. Но я пришел сюда не для того, чтобы уничтожить его одним взмахом клинка. Ты утоляешь свою месть, а я – жажду развлечений. Не бойся: я уверен, что быстро заскучаю и поединок с ним продлится лишь несколько секунд. Если хочешь, можешь до тех пор подержать свитки.
Герцогиня отобрала грамоту у Валианы, проверила печати.
Кест обернулся ко мне.
– Бегите. К черту слова Швеи, бегите быстро изо всех сил.
Бессмысленно спорить: в одиночку или впятером, против святого клинков шансов у нас никаких. Но если мы найдем лошадь фей, то я смогу посадить на нее девушек, и у них появится шанс сбежать от войска герцога Джилларда – если, конечно, герцогиня не лжет и люди герцога Орисона не гонятся за нами.
– Будьте готовы, – предупредил я остальных. – Сначала бегите к деревьям, потом через поля.
Вряд ли она поверит мне, но я все равно не собирался рассказывать ей, куда мы двинемся. Я повернулся, чтобы попрощаться с Кестом. Мой давний друг сейчас погибнет, чтобы дать мне последний, почти невозможный шанс.
– Кест, – сказал я.
Он смотрел на святого Кавейла, который спокойно стоял с клинком в руке, поставив ноги на ширине плеч, и улыбался нам.
– Не… вижу, – сказал Кест, щурясь.
– Что случилось? – спросил я. Неужели Кавейл что-то сделал с его глазами? Неужели святые тоже обманывают?
– Фалькио, я не вижу… Не вижу, как он двигает клинком. – Кест яростно моргал и дышал странно.
Я посмотрел на святого – тот стоял неподвижно.
– О чем ты, Кест? Он даже не шевелится.
– Послушай, – настаивал он. – Просто послушай.
Я так и сделал, и сначала мне казалось, что я слышу лишь ветер с востока, но потом различил ритм в этом тихом шелестении, почти мелодичные, едва заметные вибрации: с таким звуком тончайший клинок разрезает воздух.
Посмотрел на кроваволицего святого Кавейла, который стоял совсем неподвижно и при этом рассекал воздух клинком так быстро, что глаз просто не мог этого заметить.
– Я почти… почти могу разглядеть, – пробормотал Кест. – Смутно… да… нет, погоди-ка… почти…
Я не знал, чем еще помочь другу.
– Бегите! – крикнул я Брасти и остальным.
Кест схватил меня за плечо и заглянул в глаза. Он походил на безумца.
– Фалькио, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.
– Что угодно.
– Ты победил меня… в тот раз в замке ты победил меня. Скажи, как ты это сделал. Может, я смогу… может, я чего-то ни разу не попробовал, не видел… Какой-то прием…
Сердце у меня сжалось. Я мог просто лечь на землю и попросить святого убить меня или дождаться, пока меня затопчет войско герцога, принять любую из сотни смертей, ожидавших меня. Ибо всю жизнь Кест был для меня подобен горам или океанам: он ничего не боялся и никогда не сердился. Его просто все интересовало в этом мире – но теперь он сходил с ума.
Я обнял его за плечи и зашептал на ухо, рассказывая, как победил его в тот день в Араморском замке. Закончив, я поцеловал его в лоб и попрощался.
Он на мгновение улыбнулся мне и сказал:
– Что ж, не думаю, что это поможет. Но, полагаю, попробовать все равно стоит.
После этого он повернулся и издал воинственный вопль, который я никогда раньше не слышал. Клинок его сверкнул на солнце, когда он бросился к святому, а я побежал оттуда со всех ног.
* * *
Когда войска герцогов прибыли в замок короля Пэлиса, они насчитывали пятьсот всадников, тысячу пехотинцев, двести арбалетчиков и несколько осадных машин. С таким количеством воинов осада могла продлиться несколько недель. У главных ворот их встретил Пимар, королевский паж. Хороший мальчишка одиннадцати лет от роду, ревностно служивший королю.
Когда авангард подошел к воротам, паж открыл их и вежливо спросил, не желают ли господа освежиться с дороги и промочить горло. В левой руке он держал королевский герб, в правой – договор, подписанный королем и первым кантором странствующих магистратов.
