– Послушай, Сисси, я знаю, прошедшие два месяца были очень тяжелы для нас всех. Особенно для тебя. Но я очень хочу, чтобы тебе стало хоть немного полегче.
– Ага.
– Я серьезно. – Марла протянула руку к дочери. – Милая, я же люблю тебя!
– Ага, рассказывай! – вспыхнула девочка. Подбородок ее задрожал.
– И всегда тебя любила.
– Это ты так думаешь. А на самом деле даже меня не помнишь. – Сисси шмыгнула носом и отвернулась. – Ты никогда не обращала на меня внимания! Только заваливала всякой ерундой! Да на кой мне все это нужно? – Она пнула ногой валяющийся на полу компакт-диск.
– Сисси, я...
– Тебе на меня плевать! И всегда было плевать! Ты любишь только Джеймса!
– Сисси, если я тебя обижала, если делала тебе больно – прости! – Она сглотнула комок в горле, борясь со слезами. – Поверь мне, милая, пожалуйста. Я люблю тебя.
Несколько секунд Сисси молча смотрела на нее. Губы у девочки дрожали.
– Я... Нам пора идти ужинать.
– Пожалуйста, милая, дай мне шанс, – прошептала Марла. – Дай доказать, что я тебя люблю. Загладить свою вину перед тобой.
– Ты ничего мне не обязана.
– Знаю, но я хочу доказать, что люблю тебя. Пожалуйста, позволь. Дай мне время.
Взгляд девочки немного смягчился.
– Знаешь, – дрожащим голосом проговорила Сисси, – с тех пор, как ты очнулась, ты такая странная! Совсем на себя не похожа. Будто и не мама вовсе.
– Ты думаешь, я – не твоя мама? – прошептала Марла.
– Нет! Просто... черт... ну, ты стала какая-то уж слишком хорошая.
Марла почувствовала, что сердце ее обливается кровью.
– Неужели это такое преступление?
– Нет, просто не верится. – Девочка склонила голову набок, задумчиво рассматривая мать. Вдруг глаза ее округлились. – Знаешь что? Я видела по телику передачу, там рассказывали, что когда человек встречается со смертью, то переживает что-то особенное и может после этого стать совсем другим. Может, и с тобой было то же самое?
– Будем надеяться, – с усилием улыбнулась Марла. Она протянула Сисси обе руки. Девочка закатила глаза.
– Мам, ты что, шутишь?
– Нет. Иди сюда.
Сисси встала и подошла к матери. Марла обняла ее так крепко, словно хотела никогда не отпускать.
– Я всегда буду любить тебя, милая. Обещаю.
– Мам, не давай обещаний, которых не сможешь выполнить, – проворчала Сисси.
Однако она обняла мать в ответ, и Марла почувствовала, что девочка дрожит всем телом, словно из последних сил старается скрыть свои истинные чувства. Она все еще боялась довериться женщине, подарившей ей жизнь.
– Вот увидишь! – Марла поцеловала Сисси в лоб. И на лошадь я непременно сяду!
Сисси невольно хихикнула.
– Мам, знаешь что? Захвати с собой кинокамеру!
Ужин тянулся томительно. Ник украдкой рассматривал брата. Обычно общительный и обаятельный, Алекс мрачно молчал, погруженный в свои мысли: вокруг рта его залегли глубокие складки, лоб прорезали морщины. Его что-то глодало. Что-то очень серьезное. Денежные проблемы? Беспокойство о жене и ее амнезии? Или что-то еще?
Первую неделю своего пребывания в Сан-Франциско Ник полагал, что Алекса беспокоит «Кейхилл Лимитед». Однако, изучив положение, Ник понял, что дела корпорации серьезны, но не безнадежны. Все, что требуется для излечения, – ввести режим строгой экономии. Ника поражало безрассудство Алекса: зная, что расходы намного превышают доходы, он тем не менее продолжал вкладывать деньги в сомнительные дорогостоящие проекты, снимал баснословно дорогой офис, платил сотрудникам высшего звена королевское жалованье – словом, жил так, словно над его головой не сгущаются тучи.
Этого мало: каждый год корпорация жертвовала огромные суммы на благотворительность, прежде всего в Кейхилл-хаус и больницу «Бейвью». Казалось, никто в семье не способен трезво осознать положение и понять, что «Кейхилл Лимитед» катится ко дну.
Но теперь Ник понимал, что деньги – лишь одна из проблем Алекса.
Минут пятнадцать протекло в пустой светской беседе. Наконец Сисси поднялась и, объявив, что ей надо делать уроки (что, как подозревал Ник, означало висеть на телефоне или болтать с подружками в Интернет-чате, выпорхнула из-за стола. «Платформы» ее простучали по лестнице; Ник, Алекс, Марла и Юджиния остались за столом вчетвером.
– Итак, ты была в полиции и сделала заявление детективу Патерно, – заговорил Алекс.
Марла отставила полупустую тарелку. Ник заметил, что ела она мало, должно быть, болела челюсть.
—Есть какие-нибудь новости? – спросил Алекс и полез в карман за сигаретами.
Ник решил бросить вызов.
– Патерно считает, что, возможно, жизнь Марлы в опасности.
– Господи боже! – Юджиния выронила вилку. – Почему?
– Потому что катастрофа могла быть подстроена. Марла вспомнила, что какой-то человек выскочил на дорогу и заставил ее резко повернуть. А в ту ночь, когда ей стало плохо, это могло произойти от отравления. Возможно, отравил ее тот самый человек, что был у нее в комнате.
– Господи, неужели это правда? – всплеснула руками Юджиния.
– Да, – кивнула Марла.
– Но ты ничего нам не сказала.
– Аварию я вспомнила совсем недавно, да и то не все. А о незнакомце рассказывала и Алексу, и Нику. Просто я сама не уверена, что это было на самом деле, – вполне возможно, мне все приснилось.
– Какой кошмар! Но у нас же электронные ворота, и система охраны, и... – Юджиния потянулась за бокалом. – Никто не может пробраться в дом!
– Может быть, и так, – хмуро заметил Алекс, закуривая. – Но сама мысль об этом...
– Мы должны что-то сделать! Этому дому уже больше сотни лет, и никогда сюда не ступала нога чужака! – Юджиния гордо выпрямилась. – Никогда!
– Возможно, этого и в самом деле не было, – успокаивающе заметил Алекс, повернувшись к жене. – Ты сама говоришь – тебе это могло почудиться или присниться.
– Не знаю.
Ник отодвинул свой стул.
– Так или иначе, существует вероятность, что Марлу отравили.
– Но как... кто мог это сделать? – воскликнула Юджиния.
– Тот, кто проник в дом, – ответил Ник. Взглянув на мать, он снова подумал о том, как она постарела. – Надо было вырезать испачканный кусок ковра и отправить на анализ.
– Но мы его отчистили моющим средством, – ответила Юджиния.
Алекс глубоко затянулся и выпустил дым из ноздрей.
– К чему это? Если кто-то проник в дом, мы должны сделать так, чтобы это не повторилось. Я усилю систему охраны, найму телохранителя. – тут он покосился на Марлу и поморщился, – если ты согласна, конечно. Я помню, что ты мне устроила, когда я нанял сиделку, не посоветовавшись с тобой!
