– Прости, – добавил он, отсмеявшись, – это было неуместно. – По его поведению, впрочем, не было заметно, чтобы он сожалел о своих словах. – Вообще-то я могу их видеть. Просто здесь я вижу их такими, какие они были до смерти и одновременно после. И во время смерти тоже. Ты тоже, если захочешь, можешь сейчас увидеть призрака.
– Нет, – с невольной дрожью ответил Джаг.
– В таком случае не составишь ли мне компанию? – спросил богомол. – Давай прогуляемся по саду.
– Мне нужно возвращаться. Мои друзья…
– Снова в беде. – Богомол кивнул. – Да, я знаю. Поверь, у тебя хватит времени к ним вернуться. А пока давай все же прогуляемся, мне страшно хочется размять ноги.
И, повернувшись, он прошел мимо двеллера.
У того не оставалось выбора, и он двинулся за богомолом, держась чуть позади. Шагая по дорожке, Джаг невольно разглядывал деревья по сторонам. Сгибая своей тяжестью ветки, на них зрели яблоки, груши, апельсины. В тени под деревьями раскинулся пышный цветочный ковер.
– К настоящему моменту ты уже обнаружил, что синие камни, найденные тобой, обладают немалой силой, – сказал богомол.
– К настоящему моменту? Ты говоришь так, будто здесь течет время.
Богомол посмотрел на двеллера.
– Ты же сам меня попросил строить свою речь таким образом, помнишь?
– Да, – вздохнул тот.
– А ведь мне куда сложнее держать все это в памяти. Тебе же всего лишь нужно помнить прошлое и не отставать от настоящего, тогда как я постоянно погружен во все то, что воспринимаешь ты, плюс то, что, с твоей точки зрения, еще только случится.
– Понятно, – сказал Джаг, хотя, разумеется, толком ничего не понял.
– Поэтому мы и не встретились на этот раз на горе. Двеллер удивленно посмотрел на собеседника.
– Я знал, что ты гадаешь о причине этого.
– И в чем же она заключается?
– Потому что мы и так уже там встречаемся.
– А-а…
– Ты сомневаешься в моих словах? – поинтересовался богомол. – Я выбрал это место потому, что оно красивое, ты со мной согласен?
– Да, – сказал Джаг, пытаясь осмыслить происходящее.
К сожалению, его сильно отвлекали мысли о том, что, пока он разговаривает с гигантским насекомым, его друзья, возможно, сейчас из последних сил отбиваются от Скольза или странных гномов-призраков.
– Ты и вправду в них сомневаешься?
Теперь вид у богомола был возмущенный.
Во всяком случае, двеллер был почти уверен, что возмущенный, поскольку он никогда еще не видел рассерженного богомола – а если и видел, то не обратил внимания, – но полностью быть в этом уверенным он не мог. Не успел он сказать богомолу, что сады в самом деле очень красивы, и перевести разговор на то, что ему как можно скорее надо вернуться к друзьям и неплохо бы при этом получить от него помощь, как тот схватил его за запястье.
– Пошли, – скомандовал богомол повелительным тоном, напомнившим Джагу высокомерие Крафа, когда кто-то или что-то вызывало недовольство старого волшебника.
Богомол настолько решительно потянул его за собой, что двеллер даже споткнулся; они сделали несколько шагов, три раза свернули направо, один раз налево и очутились рядом с тем самым местом, где встретились впервые.
Что странно, выглядела передняя нога богомола так, как будто была покрыта хитином, но на ощупь напоминала… щупальце?
Богомол протянул конечность, указывая на серпантин горной тропы.
– Видишь?
В указанном направлении вели беседу с богомолом несколько Джагов. Один из его двойников поднял голову и посмотрел прямо на него.
– Довольно, – произнес богомол. – Долго твой разум такого не выдержит. А мне надо, чтоб ты соображал как можно лучше.
Он снова взял его за руку и повел за собой.
Два поворота направо, три налево и каким-то образом, хоть двеллер и не видел ступеней, два шага вверх – и они оказались вместо горной тропы у реки, где большие бурые медведи ловили идущих на нерест лососей. Сверкая когтями, медведи раздирали зубами розовую рыбью плоть.
– Но… но… – Джаг попытался собраться с мыслями. – Этого не было!
Богомол посмотрел на него.
– В самом деле? Вспомни, библиотекарь Джаг. Напряги свою память!
Двеллер так и поступил, даже закрыл глаза, чтобы как следует сосредоточиться. К собственному удивлению, он действительно вспомнил этот случай. Он и правда посмотрел вверх после того, как увидел своих двойников, и действительно увидел себя.
Он даже вспомнил, как богомол сказал ему, что это его будущее «я» и что он позже поймет, что тут произошло.
– Я помню, – хрипло сказал Джаг.
– Конечно помнишь.
Богомол сложил конечности на груди; вид у него был весьма довольный.
– Но это же парадокс. Я знаю, что не помнил, как был там, пока не попал туда. И если я не видел себя там до сих пор, как я могу помнить свое будущее «я» в том же месте и в то же время?
Богомол сделал шаг назад и резко вскинул конечности.
– Хватит! Теперь ты меня сбиваешь с толку.
– Такого быть не может, – настойчиво повторил двеллер.
– Хорошо, – сказал богомол, – этого не было.
И он замер со скрещенными на груди конечностями, словно выжидая.
Джаг покачал головой.
– Но так было.
– Сам решай.
– Как такое может случиться?
– Ты же, если мне не изменяет память, сказал, что никак не может.
– Не может, но случилось.
Богомол вздохнул, качая сверкающей головой.
– Вот поэтому я так редко общался, общаюсь, буду общаться с существами, подобными тебе. Странная неспособность осознать столь простые вещи.
– Это совсем не просто!
– Только потому, что тебе мешают годы прожитые вне Междумирья.
– Но если я могу видеть прошлое, то способен заглянуть и в будущее?
– Этого тебе делать не следует, библиотекарь Джаг.
– Но это так. Разве что я сейчас последний раз с тобой разговариваю.
Такая возможность двеллера встревожила. Если он больше не встретит богомола, хотя до сих нор видел его после нахождения каждой части Книги Времени, то что это могло значить?
– Я что, уже погиб в будущем? Не выбрался из пещеры в горах Расплавленной Наковальни?
– Разумеется, выбрался. Мы побеседовали, ты туда вернулся и спас своих друзей.
– Но я этого еще не сделал.
– Сделаешь.
– Откуда мне знать?
