что тебе подарить. Ведь это должно быть нечто ценное и значимое. — волнуясь, он замялся, — Я хотел бы… ты согласишься… в общем, я дарю тебе мое сердце. — и он протянул мне открытую бархатную коробочку, в которой в свете фонарей блестел бриллиант на золотом колечке.
От осознания произошедшего я схватилась за голову. И смогла только выдавить:
— Стоп. Больше ни слова.
Гэрис замер, уставившись на меня.
— Прости Рис, я и не думала, что до этого дойдет, — со скорбным видом пролепетала я. — Ты мне очень нравишься. И я догадывалась о твоих чувствах ко мне. Но боялась, что обижу тебя и потеряю нашу дружбу навсегда. А она для меня очень много значит! Я надеялась, что ты сам все поймешь. Особенно после открывания шкатулки.
Последняя моя фраза произвела на него жуткий эффект. На его лице, сменяя друг друга, проскользнули тени подозрений и осознание чего-то, что он резко встал и, обращаясь, словно к самому себе, воскликнул:
— Так это все из-за него! А я-то думал, что мне это только кажется! Он повел себя бесчестно к нам обоим! — Гэрис злорадно усмехнулся, — Что ж, он привык брать от жизни все! И даже у меня решил забрать!
Это была настоящая катастрофа! Я знала, что хуже уже не будет, поэтому решила сказать то, что давно должна была.
— Послушай, Гэрис, я никогда не давала тебе повода думать, что испытываю к тебе что-то большее, чем дружеская симпатия. Ты сам внушил себе, что я влюблена в тебя. Придумал и поверил в это. — Я произносила эти слова, словно вколачивала гвозди в сердце друга. Но другого способа отрезвить его не было.
Он повернулся и быстро пошел к праздничной палатке. Я рванула за ним, крича ему вдогонку:
— Но ведь он не виноват, что я люблю тебя, как брата!
Еще утром я и не предполагала, что буду защищать Маруна!
— Рис, пожалуйста, остановись! — чуть не плача звала я.
Но он не слушал и уже нырнул под полог шатра. Я вбежала следом за ним. Разъяренный Гэрис подошел к Бэрсу и, мрачно глядя на него, процедил сквозь зубы:
— Пошли, выйдем.
Смех за столом мгновенно смолк. Ошарашенные возбуждённым поведением нового знакомого Вика с Сэмом уставились на него. Резкий тон друга вывел Бэрса из его угрюмо-молчаливого состояния. Он смерил напарника невозмутимым взглядом, мельком глянул на меня, заметив мой встревоженный вид, и спокойно ответил:
— Хорошо, — последовав за Гэрисом в парк, скрылся за деревьями. Подруга с Сэмом, недоумевая переглянулись, и посмотрели на меня, ожидая каких-нибудь объяснений. Но я с отчаянным видом выскочила догонять парней.
Они стояли возле дома друг напротив друга. Я остановилась в нескольких метрах от них, не зная, что мне делать. Напряжение уже достигло своего предела, казалось, поднести спичку и будет взрыв. А мое присутствие в разборке между лучшими друзьями и грозило превратиться в такой катализатор.
— Моей сестры тебе показалось мало, и ты переключился на Солари! Хорошо хоть Фэя вовремя тебя бросила! — кричал Гэрис.
— В чем ты меня обвиняешь?! — громко произнес Марун. — Я не отвечаю за чужие чувства и поступки!
— Тогда ответь за свои! — бросил ему Гэрис и ударил кулаком в лицо. Из рассеченной губы Маруна полилась кровь, капая на траву и одежду. Он схватил Гэриса за грудки с силой тряхнул его. Но, увидев мое несчастное лицо, неожиданно расцепил руки и ушел в дом.
Гэрис оглянулся на меня как-то затравленно, сунул руки в карманы и, молча, утопал в глубину парка.
— Что произошло? — за моей спиной раздался голос Сэма. А Вика подбежала ко мне и обняла за плечи.
— Все нормально, — еле выговорила я, — вы идите за стол, я сейчас приду. — у меня дрожали губы, и я превозмогала себя, чтобы не разреветься. Сэм взял Вику под руку, и они вернулись в шатер.
Сердце у меня колотилось, как ненормальное. Я побежала в дом. Из кухни раздавался шум текущей воды. Я направилась туда, но мое внимание привлек включенный монитор компьютера, который светился голубым светом в темноте открытого кабинета. Судя по быстрым движениям на экране, сейчас в Архиве творилось что-то неладное. Подойдя поближе, я увидела, как Архан Доронович обездвижил одного охранника. Я пулей вылетела из кабинета и вбежала на кухню. Марун стоял возле раковины и смывал кровь с лица.
— Бежим быстрее, он в Архиве! — выпалила я.
Детектив среагировал молниеносно. Сотворил миражи, чтобы вызвать Изотова и Дэвиса. Попытался связаться с Гэрисом, но тот не принял его сообщение.
— Предупреди Сэма и скажи ему, чтобы он нашел Гэриса. Я пойду в Архив.
— Нет, я пойду с тобой, — возразила я, — а по дороге ты сделаешь для Сэма сообщение.
Марун колебался, но понимал, что время уходит, кивнул и схватил меня за руку. Мы были уже в лифте, когда Сэм принял мираж.
— Доронович уже внутри, найди Гэриса, пусть спускается сюда. Дэвис уже в курсе. Нужен транспортный портал, — как скороговорку, тараторил детектив.
Зеркальные двери разъехались в разные стороны, и мы побежали по коридору в зал Архива.
Доронович стоял к нам спиной возле сейфа. Марун направился к нему, но тут ему путь преградил Николай Величко и выпустил в дознавателя шаровые молнии. Бэрс ловко выставил маг-щит, и пузыри с громким "бабах" взорвались. Я посмотрела на "предателя" и заметила, что его глаза были покрыты, словно туманом, белой пеленой.
— Он зачарован, — бросила я Маруну. Тот только кивнул в ответ и, не опуская щита, стал перестреливаться с охранником.
В который раз я пожалела, что не одела кулон с камнем. Пока Марун отвлекал Величко, я сложила пальцы в маг-позицию для нападения и четко произнесла:
— Парадокс стрела Зенона.
И охранник, не ожидая нападения с тыла, упал обездвиженный. Судья все еще возился с сейфом. Тут в Архив вбежал Изотов Два дознавателя встали рядом друг с другом, спрятав меня за своими спинами, хором произнесли:
— Парадокс рете.
И гигантская сеть пролетела в судью. Но он и бровью не повел, махнул рукой по воздуху, и сеть отлетела в сторону.
— Парадокс луп-темпоре — раздалось у нас в ушах, и свет погас.
4 глава. В ловушке
Кругом было темно. Но зажигать свет я не решалась. Вдруг злоумышленники, которые влезли ко мне, увидят, какая я субтильная и накинуться на меня всем скопом. В темноте я двигалась тихо, стараясь не шуметь. Споткнулась обо что-то и полетела, выставив руки вперед. Это оказалось кресло, перевернутое ножками вверх. Я наощупь добралась до стола, то и дело спотыкаясь то
