эту идею на корню, решив, что это слишком маловероятно, а теперь оказывается, что...
По правде сказать, Француз до этого самого времени сам мало верил в версию о мстительной домработнице с её бой-френдом. Для него, как и для всех остальных, главным подозреваемым был Адольф, но после того, как тот остался жив после допроса Троя, у толстяка в подозреваемых остались лишь Агата и Дэн. Да, в это очень трудно поверить, но...
Как говаривал Шерлок Холмс, если отбросить все невозможные варианты решения детективной задачи и оставить всего одну, то она и будет верной, какой бы невероятной она не казалась. Вот так дело обстояло и с убийством Дриксона: Француз сам не верил в то, что какая-то там служанка Агата Шпац расстреляла в подворотне своего бывшего хозяина, на минуточку, официального представителя корпорации «Майтвилл», но иного варианта решения данной задачки он просто не видел.
Это была последняя и, судя по всему, хоть и невероятная, но всё же реальная версия происходящих событий.
Француз в два укуса сожрал бутерброд с чёрной икрой. Нет, это всё, конечно, безумно интересно, но у него есть и вопросы для размышления понасущней.
Например, вопрос об Адольфе.
Как не хотелось бы того Французу, Трой Адольфа не убил, даже не ранил. А ведь это бы всё гораздо упростило! Переживай теперь по тому поводу, сумеет ли Грэг сотворить возложенную на него миссию по устранению фюрера! Вдруг его поймают, прежде чем он приведёт план в действие? Вдруг Адольф всё просечёт и не даст Рэзоду его прикончить? Вдруг...
Вдруг этот скинхед в итоге одумается и откажется убивать фюрера? Вдруг в его голове заработаю хоть какие-то мозги, и он просто расскажет обо всём Адольфу? Тогда всё пропало! И Французу ничего не останется, кроме как ждать новый удар со стороны фюрера...
Но всё это — дела, на которые в данный момент Француз повлиять не может абсолютно никак. Так что оставим их на последок. А сейчас важно...
Толстяк посмотрел на куриную ногу в своих руках.
Сейчас важно хорошо покушать!
И Француз впился зубами в мягкое мясо.
Хоть вопрос еды не ставил его в тупик!
Грэг Рэзод, судорожно и глубоко вдыхая, стоял перед окном своей небольшой квартирки, глядя на проливной дождь, гуляющий по улицам Хротцбера. Грэгу предстоял завтра серьёзный разговор с Адольфом. Настолько серьёзный, что либо фюрер, либо сам скинхед могли не выйти из этой ситуации живым.
Да, Рэзод решил не тянуть с тем делом, которое ему поручил Француз. Всё равно скоро станет известно, что никто никогда этого жирдяя (щедрого, надо заметить, жирдяя!) не убивал, и Адольф всё поймёт без слов; тогда шансов остаться в живых у Грэга уже не будет.
«Главное, чтобы Адольф уже всё не понял! — подумал Рэзод. — Он ведь далеко не такой фанатичный дурак, каким кажется; он вполне мог просечь, что мы с Французом договорились, и тогда...»
Грэг сглотнул. Да уж, тогда ему мало не покажется, это точно! Фюрер предательства никогда не ценил.
И не прощал. Так что затягивать со своим делом Грэгу было никак нельзя!
Грэг вновь вдохнул полной грудью. Сейчас главное успокоиться. Если завтра навстречу с Адольфом он придёт с дрожащими руками (или, ещё хуже, коленями!), фюрер раскусит его в два счёта. Нужно быть спокойным. Нужно быть хладнокровным. В конце концов, фюрер сам виноват в том, что с ним случится. Не надо было мелочиться, когда давал Рэзоду такое задание. Тогда, глядишь, Грэг и не согласился бы с Французом!
Скинхед посмотрел на свой маленький выдвижной лазерный ножик. Он горел ярким красным светом.
«Хм, будто маленький меч джедая! — подумал Грэг, с улыбкой крутя в руке своё оружие. Да, возможно, именно этим фильмом и были вдохновлены его создатели. — Уникальное, между прочим, оружие! Лазерное лезвие выдвигается по одному нажатию кнопки на рукояти; пронести его куда угодно не представляет никакой сложности; невиден, незаметен, неуловим... А убойная сила — будь здоров! В руках у грамотного убийцы представляет огромную опасность для окружающих... А я, уж поверьте, крайне грамотный убийца!!!»
Грэг заулыбался. Вид лазерного ножа успокоил его, словно тот говорил ему: «У тебя всё удастся, всё получится! Не бойся, ведь я, твой лучший друг, буду с тобой, и вместе мы с лёгкостью убьём фюрера! Мы победим!!!»
И Рэзод успокоился. Конечно же, он выполнит заказ Француза! У него есть мотивация, есть возможность и... И главное, правда на его стороне!
Грэг хладнокровно положил нож в карман своей куртки. Он убьёт Адольфа, никуда не денется. А потом он получит свои деньги и...
И то, чего он воистину достоин!
Мак Грейн восседал в своём кресле и, поправляя свой огромный чёрный воротник, медленно, наслаждаясь, пил кровь девственницы. За окном лютовал извечный Хротцберский дождь, стуча по окну, но Элиоту до него не было совершенно никакого дела. Единственный вопрос, занимавший его голову, был, пожалуй, тот самый вопрос, который терзал почти что всё население Хротцбера: кто, в конце концов, убил Генри Дриксона? Трой, человек со встроенным в мозг детектором лжи, опросил всех тех, кто теоритически мог бы убить старика или заказать его смерть, но так и не сумел выявить из них того, кто это сделал. В чём дело? Почему Трой не нашёл убийцу среди всех этих действующих лиц, если кроме них в городе и не осталось-то вовсе тех, кто мог бы и, главное, хотел бы убить Генри.
У вампира была одна версия, полностью объясняющая, почему всё пришло именно к такому финалу. Возможно, Трой просто неверно формулировал свои вопросы.
Взять хотя бы ту же Дороти Янсен. Трой спросил её, не убивала ли та Генри Дриксона, и она сказала, что так и есть, при этом соврав. Но если вдуматься — а вдруг это была уловка? Вдруг она специально ответила на этот вопрос именно так, чтобы у Троя не возникло желания спросить у неё другой вопрос: не заказывала ли она убийство Дриксона? У этой самой Янсен, так называемой Железной леди, ведь полно денег — недаром же она работает на самого Барса, да ещё и на столь высоком посту, в конце-то концов! Да что там нанять за
