ее со всех сторон, действовал на нервы.
Но не перемены в душе тревожили Хелену больше всего. Состояние ее сестренки оставляло желать лучшего.
Мелисса так и не оправилась от пережитого. Прошло уже полторы недели, а она ни разу не вышла из комнаты и до сих пор не сказала никому ни единого слова. Есть и пить ее заставляли чуть ли не силой. Все просьбы, предложения, увещевания она воспринимала одинаково — молча, равнодушно, даже не глядя на того, кто к ней обращается. Она словно пребывала в коме — внешне разница была лишь в том, что она могла двигаться, и глаза ее были открыты. Она все время лежала на кровати у себя в комнате. Глаза ее не были мокрыми от слез, а дыхание было спокойным и ровным. И с виду все было нормально… вот только слов от нее никто не слышал.
Хелена пробовала с ней разговаривать, пробовала задавать вопросы, но все было тщетно. Добилась она лишь того, что Мелисса стала сразу же отворачиваться к стене, стоило Хелене или кому-либо другому зайти в ее комнату.
Единственным, от кого она не отворачивалась, был Джейс.
Он был с ней постоянно, дни и ночи проводя в ее комнате. Хелене он не нравился. Впрочем, за полторы недели она уже успела привыкнуть к тому, что ей не нравятся все люди вокруг.
Сначала она была решительно против того, чтобы Джейс вертелся возле Лиссы. Однако после разговора с отцом Хелена смирилась. Отец рассказал ей, как сильно Джейс помог Мелиссе пережить исчезновение старшей сестры, и как долго Лисса приходила в себя после известия о ее гибели.
«Лисса всегда была чересчур впечатлительной и эмоциональной, — грустно думала Хелена. — Я знала, что ее чувствительность в конце концов доведет ее до беды…»
* * *
Джейс с грустью смотрел на Лиссу, не узнавая в ее лице прежние любимые черты.
Мелисса и впрямь выглядела не так, как всегда. На лице не было никакого выражения, глаза бездумно смотрели в пространство. Под ними залегли темные круги, а сами глаза поражали своей пустотой. Они не были заплаканными. Лисса не пролила ни одной слезинки.
С тех пор, как она вернулась из Миднайта, она не выходила из своей спальни, почти не спала и все время молчала. Только в те минуты, когда она впадала в короткое забытье, она разговаривала во сне, постоянно произнося одно и то же имя.
Было невыносимо слышать это имя из уст возлюбленной. Но Джейс переборол свои чувства и спрятал их подальше. Сейчас было бы верхом эгоизма думать о себе. Однажды он уже помог Лиссе выйти из подобной депрессии и намеревался приложить все усилия, чтобы сделать это снова. Дни и ночи он проводил у постели Мелиссы. Он ждал, что она заговорит или хотя бы посмотрит на него. Но в ее состоянии не было никаких изменений уже больше недели. Она стала походить на безжизненную тень, на ожившего мертвеца.
Это сравнение для Джейса было почти правдоподобным. Когда Лисса пропала, он очень долго ждал ее. Он не верил в то, что говорили в деревне — он не хотел верить в ее смерть. Но она все не возвращалась и не возвращалась… И вот, когда он уже почти потерял надежду, свершилось чудо. Лисса вернулась, и, что еще более невероятно — привела с собой Хелену.
Но Мелисса вовсе не была счастлива попасть домой. Она сразу же ушла в свою комнату, отгородилась от всех и с тех пор не произнесла ни слова.
Хелена почти ничего не объяснила родным — лишь сказала, что ее сестренка пережила страшную потерю и не скоро теперь вернется к нормальной жизни.
Джейс знал, в чем дело — он говорил с Хеленой наедине, и она рассказала все от начала и до конца. Он почти не удивился ее странным сказкам, но был совершенно разбит, узнав, чем объясняется депрессия Лиссы. Но он не оставил ее. Он надеялся, что однажды наваждение пройдет, и его девочка вернется к нему такая же, как прежде — веселая, добрая, любящая, с задорным блеском в глазах… Он так тосковал по этим сияющим глазам удивительного цвета — светло-карего, почти медового. Теперь они были бесцветными, пустыми, как будто вся жизнь ушла из них.
Шел уже одиннадцатый день. Почти две недели Джейс не появлялся дома. Почти две недели Мелисса не могла оправиться от пережитого. В ее состоянии за ночь ничего не изменилось. Когда Джейс проснулся, она лежала на кровати с открытыми глазами и безучастно смотрела в пол.
Джейс спал в кресле в ее комнате, боясь оставлять ее, такую беззащитную и уязвимую, в одиночестве. Этой ночью он снова просыпался от ее крика. Снова то же имя. Саймон.
Наступило утро, но ничего нового оно с собой не принесло. Джейс в отчаянии смотрел на свою Лиссу и понимал, что ничего уже не будет, как прежде. Эти несколько месяцев мучительного ожидания и особенно эти дни после ее возвращения слились для него в один сплошной кошмар. Ему казалось, что все его надежды и мечты о будущем — счастливом будущем с единственной девушкой, которую он любил — рушились прямо на глазах, словно карточный домик.
Печальные размышления Джейса прервал осторожный звонок в дверь. «Кто бы это мог быть?» — удивился Джейс. Звонок повторился, он был уже громче и крайне настойчив. Неожиданно Мелисса подняла голову. Она явно обратила внимание на звонок, а ведь в последнее время ее мало интересовали посторонние звуки. Удивленный и озадаченный, Джейс вышел в коридор и открыл дверь. На пороге стояла незнакомая девушка с поднятой к звонку рукой. Она была одета в старомодное светло-бежевое платье длиной до щиколоток. Ее длинные пшеничного цвета волосы рассыпались по плечам.
— Ты Джейс? — спросила незнакомка. Джейс оторопело кивнул.
— А где… — девушка на мгновение запнулась, словно не решаясь закончить вопрос. Голос у нее был довольно приятный — мягкий, спокойный. Говорила она тихо, будто находясь за дверью комнаты, где только что уснул больной.
— Где Мелисса? — наконец спросила девушка неуверенно и осторожно.
— В своей комнате. А ты кто такая?
— Она меня знает, — все так же негромко сказала девушка. — Ты не мог бы проводить меня к ней?
— Нет, не мог бы, — неожиданно резко ответил Джейс. Незнакомка подняла брови, удивленная его грубостью.
— Она не хочет никого видеть. Ей вообще все равно, что происходит вокруг!
Он и сам не заметил, как сорвался на крик, и это был крик отчаяния.
За его спиной
