Но больно.
Она по стенке сползла на пол.
И ведь некого винить, себя только. Глупость свою! Размечталась! Дурища деревенская! Когда забылась? С чего решила, что Гору могла понравиться? Ему, чародею!
Задыхаясь, Ярина рванула ворот рубахи.
Душно!
В груди жгло, жгло, жгло. Облегчение не наступило, даже когда по лицу потекли горячие слезы.
Она плакала и плакала, привычно зажав рот ладонями, надеясь, что грызущая боль притупится, как раньше. Но Охранители наверно наказывали ее за глупость.
Стук прорвался сквозь всхлипы не сразу. Ярина в ужасе замерла.
Пусть это будет дедушка. Пожалуйста!
– Ревешь?
Голос у Гора был глухим и странным каким-то, неживым.
“Наверно от боли. Встал ведь, хотя лежать надо”, – решила Ярина и крепко зажмурилась. Может, уйдет?
– Я не стану просить прощения.
Темнота перед глазами вдруг расступилась, Ярина как наяву увидела двор, будто сидела на крыльце. Гор подпирал дверь бани, уперевшись в нее лбом, и выглядел таким измученным, что сердце сжалось.
И от этого стало еще больнее.
– Зачем встал? – спросила Ярина и испугалась всхлипа, который невольно сорвался следом.
– Хочу, чтобы ты поняла. Сначала я решил, что ты сообщница этого…
– Вальда.
– Да. Тебе несказанно везло. Я считал, что ты прячешь силу, но понял, что ошибся. А потом Перван вернул тебе бусы. Признаюсь, я узнал их не сразу. Заподозрил, да, но дошло до меня только после той нашей встречи, на болоте. Я сразу отправил вестника, сгоряча, не подумав. Вложил столько силы, что из-за этого чуть не завалил ритуал прощания. Все понять не мог…
– Когда Тильмар успел со мной спутаться?
– Не нужно так, – тихо закашлявшись, Гор заговорил с невыносимой мягкостью, от которой захотелось зажать уши и завыть. – Я хорошо знаю его, видел их с Нежаной вместе и был уверен: он любит жену и не возьмется за старое. Но ты казалась достаточно наивной, чтобы неправильно понять его… внимание. И эти проклятые бусы из бирюзы. На первый взгляд подарок невероятно дорогой, но этот болван ценит только то, что напитано магией, а значит, для него это просто красивая безделушка. Хотя ты откуда тебе было знать такие тонкости. Зато я помню бешеный нрав твоей сестры, она не стала бы разбираться. Твое появление в Ольховнике разрушило бы их брак. Ты должна понять меня.
Самое страшное – она понимала. Нежана долго не думала, всегда рубила с плеча. Явись какая-то полоумная вместе с вещью, которую создал Тильмар, что бы она сделала? Вряд ли за четыре года ее характер хоть сколько-нибудь изменился.
Видение все еще было рядом, стоило лишь поманить, и перед глазами снова оказался двор. Гор крепко держался за дверь, то ли желая открыть ее, то ли просто сохраняя равновесие. Жаль, лица не разглядеть – далеко.
– И ты решил сделать так, чтобы я его забыла, – с горечью шепнула Ярина. Во рту пересохло, не сглотнуть.
Что ему какая-то девица, когда нужно спасать друга?
Он ведь понял, что она… что понравился ей. Никогда Ярина скрывать чувства не умела! Тильмар, вон, тоже четыре года назад знал. От того и Нежка сердито поджимала губы, завидев, как она взглядом его провожает.
Стыдно как!
Смотрел мягко, внимательно слушал, не насмехался, заботился. Жизнью ради нее рисковал, хотя кто другой прикопал бы тихонько. Или просто не стал вмешиваться, дал бы местным расправу учинить.
Много ли нужно, чтобы привязаться?
– Я не солгал тебе. Ни разу, – твердо ответил он.
И это тоже было правдой.
Гор не обманывал. Некого ей упрекать, кроме себя, жалкой и глупой!
– Теперь все закончилось. Тильмар здесь. Уедешь с ним, забудешь всю эту чушь, лет через пять вспомнишь – посмеешься.
Говорил он спокойно, для него все уже было решено. Убийца сгинул, рана затянется, к чему тащить на плечах обузу?
– А если я не хочу? Забывать, – выдавила Ярина, желая оборвать все нити разом. Пусть больно, зато она узнает, услышит ответ от него.
– Тебе не стоит здесь оставаться, – с удушающей мягкостью сказал Гор. – Уезжай. Ты ведь так рвалась к сестре. Да и Орма нужно отвести к родичам, русалки упомянули про обещание, которое взял с тебя Ивар. Мы здесь закончим, и вы поедете.
– Что будешь делать ты? – Наверно, не надо было спрашивать. Какое ее дело? Но Гор оставался здесь, в доме, который стал ей родным.
– Закончу дела и отправлюсь в Арсею. Кругу стоит узнать, что случилось. – Гор оторвался от двери и утер лоб ладонью, тяжело вздыхая. Видение моргнуло и исчезло, перед глазами осталась лишь темнота.
– Уезжай, – глухо закончил он. – Все забудется.
Шаги его давно стихли, а Ярина сидела, уткнувшись лицом в колени и глотая жгучие слезы.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯС того часа все переменилось. Ярина как прежде лечила Гора, готовила настои, но взгляд больше не поднимала, а закончив, торопилась скрыться, сгорая от стыда. Гор же терпеливо сносил лечение, но сделался таким отстраненным и равнодушным, что выть хотелось.
Она и выла. Тайком, зажав зубами край подушки, чтоб никто не услышал. Жалела себя и одновременно корила за глупость.
С чего бы Гору возиться с ней теперь, когда другу больше не грозит скандал с женой? Для этого есть Тильмар, от сочувствующих взглядов которого хотелось провалиться сквозь землю. Он ведь все знал.
Ярина была бы рада безвылазно просидеть взаперти до отъезда, лишь бы не видеть их обоих, не сносить жалостливые вздохи дедушки, который стал странно-молчаливым. Она то и дело улавливала отголоски его страха, но что случилось – не спрашивала. Не до того было.
Приходилось держать лицо, чистить рану, перевязывать, есть в горнице за одним столом. Она и сидела. В беседы не лезла, только улыбалась слабо, когда Тильмар балагурил, явно стараясь отвлечь их обоих.
– Перед отъездом слышал новость, – рассказал он вечером, уплетая кулеш. Ели чародеи так, что за ушами трещало. Гор отъедался после любимой селянами “картофи”, а Ярина больше еду по тарелке размазывала. Раньше бы дедушка непременно сделал замечание, а то и ложкой пригрозил шутливо, но сейчас притих за печкой.
– Очередные сплетни? – лениво спросил Гор. – Валяй.
– Говорят, в Вестарии один из магов украл царевну, – с хитрым прищуром сообщил Тильмар. – И папаша ее, лишь бы вызволить любимую дочь, полцарства посулил.
