Герца боялись.
— А сейчас что с ним стало? — спросил любознательный Констанс.
— Исчез несколько лет назад. Убили убийцу жестокого? Об нём мы не будем жалеть…
— На сегодня главное сделано, — удовлетворённо вздохнул Ош Кочкодык. — Только Нил ведь действительно может вернуться. Нужны новые ворота. Ваши чары в обратную сторону не работают?
Томас Мардармонт невинно развёл руками:
— Мой талант лишь ко всякого рода подлянкам…
— Вырос, да не изменился, — с ехидцей прокомментировала Фириэль. Городской оркестр ниже по улице заиграл на рожках и тромбонах бравурную музыку.
— Ладно, я вас оставлю! Встретимся завтра в гостинице, — пообещал помощник мэра. — Отдыхайте, веселитесь, наслаждайтесь гостеприимством. Ведь это же Йуйль — город мастеров, город гуляк, город вольнодумцев! Больше праздников вольному городу!
— Попривыкла, что может быть всё, — эльфийка придирчиво разглядывала молодого некроманта. — Но по-прежнему странно с тобой повстречаться. Тем более здесь!
— В этом магия, мамочка. В этом… случайность.
По пути к западным воротам они вкратце поведали Воинам Хаоса туманную историю своего знакомства. Фириэль некогда якшалась с роггардцами. Те из них, кто укрылись потом в Тарбагании, продолжили с ней контактировать. Томас Мардармонт полагал, что у вечно юной эльфийки с его отцом-колдуном был роман — а она и не подтверждала, и не опровергала этого. Папашу некромант толком не знал. Тот, исследуя тёмные чары, старался обезопасить своих женщин и отпрыска, потому Томас с матерью видели его редко, хотя деньги он слал регулярно. Когда мальчику было шесть, мать умерла от пустотной ветрянки. Его взяли приёмышем в многодетную семью, где он в шуме и гаме пять лет занимался подённой работой, пока в один замечательный день за ним не пришла Фириэль. Чернокнижник-отец к тому времени погиб при невыясненных обстоятельствах, а упомянутая в его завещании эльфийка узнала о существовании Томаса. И пристроила его в ученики к другим подпольным колдунам, став сказочной феей для закомплексованного подростка, получившего шанс на величие. Они тепло общались несколько лет, но потом, как обычно, жизнь завертелась. Фириэль устала от человечества, ушла в глушь, всё забыла, и юный Мардармонт её больше не видел. А теперь они встретились снова — практикующий некромант и эльфийка, которую он считал любимой мачехой.
— Ты не просто вернулась, — заметил Томас, кривя тонкие губы в счастливой улыбке. — Ты ещё привела с собой кучу забавнейших личностей!
Фириэль с удивлением обернулась на остальных Воинов Хаоса, вспоминая, кто это.
— Да… верно. Надоело бродить одной…
— Мы тебя ещё с Гуджем познакомим, — пригрозил некроманту Батлер.
Шёл четвёртый день их пребывания в Йуйле. В уютном трактире «Свободное Королевство», что стоит сразу за бульваром Святотатцев на перекрёстке пяти кривых улочек, Воины Хаоса поправляли растраченное здоровье и вели познавательные беседы с молодым некромантом.
— Того типа, что хоблов привёл, я знаю, — вещал Томас. — Точней, видел — когда Лига нас нанимала. Арсфрессер его псевдоним, или что-то такое… ушлый хмырь в зелёном халате! Он псионик — настроился на мозговую волну трупоедов, и они его чуть ли не божеством полагают. Денег требовал уйму!
— Но затея коварная, стоящая, — признал Кэррот. — Кто докажет, что хоблы не сами притопали? Это же их обычная тактика, табуном из засады напрыгивать… И никакого конфликта Тарбагании с Сизией!
— А кто глушит эфир над городом? — спросила Наумбия Шноррел.
— Спец из Аквонамора, его только упоминали! У него механизма техномагическая времён Теократии, она это умеет…
— Этот спец засел в городе? — уточнил Изваров, оглядываясь в поисках подозрительных механизмов. Трактирная зала с кирпичными стенами и резной мебелью почти пустовала — приличные люди в это время работали.
— Желаете его вычислить? — молодой некромант сощурил разноцветные глаза. — Он укрылся где-то в предгорьях. Механизма большая, её на телеге катают, в город тайно не пронесёшь. Найти будет непросто, она ведь себя экранирует! Можно подождать, когда специалист притомится; такие приборы требуют постоянной магической концентрации. А ежели на поспать он не прерывается, значит, всё время в трансе…
— И рано или поздно устанет, — закончила его мысль Наумбия. — Но что, если их там посменно работают несколько? Ждать можно вечность! Впрочем, мы пока обойдёмся без связи… В крайнем случае гонца пошлём.
— А ещё кого наняла Лига? — глотнув цветочного пива, поинтересовался Олясин. — Извини за допрос, но от этих знаний многое зависит! Наши жизни, к примеру.
— Вообще не переживай, Кэрри! — панибратски откликнулся Томас. Он всё время то ли путал, то ли специально коверкал чужие имена. Поправлять оказалось бесполезно. — Я вам всё расскажу, меня даже бить не надо! Ибо мы теперь на одной стороне.
— А тебе-то как Лига платила, что ты к нам перешёл? — рубанул с плеча Батлер.
— Мне, как Лунатикам — дали мелкий аванс, остальное награбишь в городе. Типа стимул… но почто мне их стимулы? Вы друзья Фириэли! И, признаю, мне нравится Йуйль. Я был здесь несколько лет назад при весьма курьёзных обстоятельствах… Представляете, спешил на карнавал в честь осеннего равноденствия, пробирался горными тропами из Бадона. И в одном живописном ущелье мне на голову рухнул булыжник! Хорошо хоть, цилиндр мозги уберёг. Или… нет? А деньги… фи! Кругом полно призраков, кои шепчут о спрятанных кладах. Нищета не грозит некроманту.
Броки чуть солёным крендельком не поперхнулся от жадности.
— То есть ты призываешь духов, а они сообщают, где деньги лежат?
— Не совсем так, мой маленький гном! Наумбия знает, о чём я, — Мардармонт бросил на волшебницу преисполненный почтения взор. — Если вам интересно, друзья, я раскрою одну из тайн жизни и смерти, известную лишь бывалым волшебникам.
— Валяй, — кивнул Кэррот. Даже Гудж отложил в сторону обглоданный мосол и прислушался. Некромант испил пива и начал:
— Вникайте. Духи, призраки, привидения и подобные — тот самый случай, когда посланник и есть послание. Потому что в человеке две составляющих. Плотская — тут без комментариев. И информационная! Мысли, эмоции, воспоминания — это упорядоченные массивы данных в мозгу. Ещё до Гигаклазма учёные выяснили.
Эльфийка с рассеянным видом кивнула. Она смутно помнила мир до Гигаклазма.
— А когда человек умирает, часть его информации по неизвестным причинам здесь задерживается. Это может быть что угодно: личные мысли, страшные тайны, просто случайные сведения. Информация сохраняется в форме эктоплазмы. Её можно найти и считать. Несведущие называют этот процесс «общением с духами». Я же проведу аналогию с чтением книжек. Открыл — и читаешь!
Кэррот с Батлером удивились. Костик — нет, потому что читал об этом в книжках.
— То есть нет никаких духов предков? — с детским недоверием спросил Броки. — А ужасные призраки? А… бессмертные души?
— Сейчас ты уразумеешь! Я и сам поражался. Допустим, твой предок усоп. От него
