Когда после неудачной ‘йазбо’ки хо’йонят кого-нибудь из своих, п’ежде чем в землю опустить, каждый подходит и в лоб целует, а все остальные к’йичат: «Го’йко! Го’йко!» Ге-ге-ге… Чего вы?!
— Ничего-ничего.
— Наливайте тогда!.. Не щипайся, блиннн! Я в норме!
— Оно и видно.
— Мужем командуй!
— Не устраивай мне здесь!..
— Я устраиваю?!
— Ну все, все.
— Нет, не все!
— Ге-е-ен!
— А чего она?!
— Ррребятки! Отвлекитесь! Насчет «горько»!.. Приглушите музычку! На минуточку!.. Я, Марррк Юдин, хочу поднять тост! Тост! За молодых!
— …
— За нашего Олежека и прррелестную Маю!
— А-а… Действительно!
— Спасибо, други верные!.. Стоп! Мае не надо. И символически не надо. Нет, она просто никогда…
— За вас с Маей, Олежа!.. Ухо дай. Ну дай ухо на секундочку…
— Не волнуйся, Катюх! Английские пианино никогда не текут!
— Горько! Горько!
— Слушайте, кто-нибудь объяснит, при чем тут пианино?! В который раз слышу и…
— Ташк! Ты чего?! Не в курсе?!
— И я не в ку’йсе!
— Ты-то, ррродной, понятно…
— Все-таки, Ма’йик, ты жид, как я понял.
— Сидет-т-ть! Марк!
— Пусти! Пусти, Арт!
— Не де’йжи его, не де’йжи! Н-ну, жидя’а, ком цу ми’! Ид-ди сюда!
— Ге-е-ен! Кайман, блиннн!
Застолье есть застолье.
И таки непременный назревший локальный мордобой, предотвращенный общими усилями.
И отвлекающий маневр:
— Запашок, нет? Горелым?..
— У меня насморк.
— Мясо, блиннн! Духовка! Забыли совсем!
— Кулемы вы, девоньки, все-таки!..
— Ничего-ничего, с корочкой даже пикантней.
— А я с к’йовью люблю…
— Молчал бы! С кровью, блиннн!
— Не цепляйся к словам, блиннн!
— А ты к Марику не цепляйся. Нашел соперника!
— Я ж любя…
— Жлюбя! Жлобя!
И неловкое замирение сторон:
— Ма’йик, ну ты че, ну! Все’йез, что ли?! Хватит, ну. Давай за д’йужбу? Давай? Ну хочешь, стукни меня. П’йамо по мо’йде!
— Стукнул бы! Боюсь — не достучусь. Ррряха!
— Ну все, блиннн, ми’! Ми’?!
— Мир, мир.
И виноватый, якобы невинный «перевод стрелок»:
— Не, ев’йеи — но’ймальные ‘йебята! Натаньяху, не п’йи дамах будет сказано! Ка-а-ак он а’йабов ихних — уважаю! Ма’йик, когда съедешь туда, п’йивет ему пе’йедай — лично от ‘йусского пат’йиота Чепика!.. Че’йные они и в Из’йаиле че’йные! Без понятий, блиннн! И там, и здесь, и везде! Во! Ай’йтем! ‘Йаскажи, как ты Ма’йзабека кокнул! Никто ж не знает! ‘Йаскажи, ну!
— Ге-е-ен!
— Я бы вообще все че’йных — под ко’йень!
— Ге-е-ен!
— Что — тише, что — тише?! Мужем своим командуй!.. А п’йи чем тут Мая? ‘Йазве она из этих? Оль! Ол-е-ег! Ты где ее нашел?
— В горах! Дети гор! И дикий же народ! Да, Май? Ты у меня кто? Балкарка? Кумычка? А-а, вспомнил! Ген, она вайнашка!
— Они п’йикалываются или что, Катюх? Ты-то мне скажи, ты-то должна знать, кому Олежека пе’йедове’йила.
— В горах, Геночка, в горах. В Альпах, на международном курорте. Выдохни, Геночка.
— Не, в нату’йе, блиннн, шуточки у вас… А я тоже смот’йиу — какая же она че’йная! Ско’йее к’йасная. Ве’йная ‘йука — д’йуг Олега!
— Ты все-таки, Геночка, язычок прикуси на всякий случай. Ой, я не в прямом смысле, Ген. Я не то хотела… Ну, давай я тебя все-таки поцелую, не дуйся.
И после духовитого жаркОго некоторый разброд: компания сохраняется, но внутри себя делится «по интересам» — сталкиваясь, разминаясь, пересекаясь:
… — Олежа, а сколько здесь комнат? Хоть бы экскурсию со мной провел. Вам-то хорошо, вы все старожилы. А я и не знала, что здесь… Покажи хоромы! Там что?
— Ташк, отстань. Кабинет. Дальше — спальня. И другая спальня. Зальчик тренажерный. Сортир, само собой.
— А в коридоре, на кухне? Разве не… не «удобства»?
— Здесь два сортира, Ташк. Один ма-а-аленький, другой большой-большой — с имплювием.
— Как-как?
— Им-плювий, нам-плювий. Вкусное слово! Бассейн, блиннн. Типа ванны. Или наоборот. Фуро — по-японски.
— Ой, покажи!
— Ор-ригинально! Пошли. Но учти, я ведь на коляске. Ма-а-арик?
— А что я? Я ничего! Почему бы благородному дону с дамой не посмотреть на ируканские ковры.
— Поговори у меня, поговори!
… — Темуш? Чего на кухне?
— Курю. В окошко смотрю.
— Ты ведь бросил?
— Бросил.
— Темуш? Все в порядке? Как голова?
— Нормально, Катюх. Вчера ты мне, конечно, ее на место поставила.
— Надо бы еще парочку сеансов.
— Посмотрим…
— То есть? Ты… разве не ко мне?
— Посмотрим…
— Это из-за…
— Не из-за, не из-за! Нормально, Катюх, нормально.
— Просто ты заснул, а я подумала…
— Все ты правильно подумала. Все правильно. Ничего-ничего…
… — (Мурлы-мурлы:) She loves you, yeah, yeah, yeah… Парррдон! Не помешал?!
— Нет, Марик. Как ты можешь нам помешать!
— А помочь?
— Фу, дурачок! Где же тут была эта… ну эта… Я же за ней пришла! Или в прихожей видела? Эту… ну эту… Не важно!
— Арт! Слушай, я чего сказать-то все хотел! Пока никого нет. Я…
— Сначала просьба — прекрати мурлыкать! Идиотизм! Мы с Катюхой — не то, что ты думаешь… А если бы и то, тем более, блиннн!
— А-а-арт! У меня и в мыслях не!.. То есть… Да не о том я! Ты же сам вчера сказал: позарез! Я всю ночь просидел. Сигналю тебе, сигналю!
— Катюха позарез?
— Yeah, yeah, yeah… блиннн! Сам же вчера! Е.Е.Е. Сигналю тебе, сигналю! Думал, ты понял…
— А-а-а…
— Дошло наконец! Пашешь на них, пашешь — а они, блиннн!
— Ну, извини, извини, Марик. И ты что… уже? Пробурил? За ночь?!
— Не все, но кое-что. Еще парочку ночей надо. Но кое-что, кое-что…
— Ма-арк-х!!!
— Знаешь, кто заведует конторой на Сибирской, где ты… откуда тебя… над которой Кайман «крышу» держит? Я совершенно боково наткнулся. Там фирма на фирме фирмой погоняет, цепочка запутанная — аренда, субаренда… Знаешь, кто?!
— Не томи, Марк! Что, сам Чепик?
— Ка-а-акой Чепик?! Егорычев твой, блиннн!
— Ёпть!
— Вот те и епть! Начни я от твоей квартиры, проваландался бы немерено. Снизу вверх прослеживать — хуже нет. А я — прямо с Е.Е.Е. Гляжу — совершенно боково, Арт! — пятая или шестая фирма в цепочке российско-финская «Tuore tuuli» (я посмотрел через WebTranSite — переводчик такой универсальный интернетовский — «Свежий ветер»). Юридический адрес — у нас в Бору: Комсомольская, 13. Экология, мир без радиации, утилизация АЭС-отходов… И фактический владелец фирмы — Е.Е.Е.! Причем я обратил внима…
— Погоди! Что у них там в гостиной?!
… — Что тут у вас, блиннн?!
— Хе’йня! Даст мне кто-нибудь ‘йуку?! Че вы все сбежались?! Ничего ст’йашного! Споткнулся, ну!
— Ой, кровь! Ген, у тебя кровь!
— Натали! Заткнулась и пошла за ватой. Это п’йосто ладонь, п’йосто осколки… Олег, посуду я возмещу.
— О чем речь, старик, о чем речь!.. Май?
— Он хотел потанцевать.
