— поинтересовался он у дамы.
— А что есть? — полюбопытствовала девушка задорно улыбнувшись.
— Есть компот или кисель, — радостно ответил Павел.
— Давайте компот, — весело сказала Селезнёва.
Павел скинул скатерть. У Натальи от неожиданности глаза округлились.
— Вот это да. Я фруктов сто лет не видела, — она потянулась к мандарину. — Можно?
— Конечно, — кивнул Паша.
Наташа взяла цитрусовый, надавила ногтями на кожуру и отодрала оранжевый кусочек кожи. Мандарин начал источать дурманящий запах знакомый с детства. Павел открыл вино и разлил его по обычным стаканам. Фужеров в столовой не было.
— Наталья, давайте выпьем за встречу. Хотя я сам москвич даже не рассчитывал на случайную встречу с вами в городе… А здесь, действительно на краю земли… — сбивчиво начал тост Павел.
Наталья, видя его волнение, подняла стакан со словами. — За встречу, — и чокнулась с Пашей.
Они отпили понемногу.
— Как вы здесь оказались, — полюбопытствовал Павел.
— О, это длинная история, — ответила Наташа. — Я начала работу с эпидемией в закрытой карантинной зоне.
— В самом Сосновогорсе, — поразился Аверин.
— Да, — кивнула Наталья. — Была заведующей первой мобильной лаборатории.
— Страшно было?
— Ещё как. Особенно ночью. Больные ведь не спят. Вечерами они приходили к моблабу и бродили вокруг, выдавая страшные звуки. Утром мы включали отпугивающие аэрозоли.
— Почему же вы не пускали аэрозоли ночью, — удивился Павел.
— Газовые смеси были в ограниченном количестве, поэтому мы не шиковали, — улыбнулась Наташа. — Конечно нам бы прислали ещё. Но мы заказывали только самое необходимое. Доставка нам производилась грузовым беспилотником. Понимаете Павел, один баллон газовой смеси весит пятьдесят килограммов и практически занимает всё место в багажном отсеке. Кроме баллона больше ничего отправить было нельзя. Да и лишний раз привлекать больных к нашей лаборатории стрёкотом винтов беспилотника, тоже играло свою роль. Кстати, аэрозоль тоже применялся для этих же целей, чтобы вокруг моблаба на собирались бешеные. По нашим наблюдениям, инфицированные запоминали места постоянной посторонней активности и скапливались там. А мы ведь иногда выходили в город для сбора и записи визуальной информации. В исследовательском центре, который находился тоже в Сосновогорске на территории сталелитейного завода, нам дали понять, гонять беспилотник и тратить ресурсы без острой на то необходимости не стоит. Ещё мы вели наблюдение местности через шесть дронов, закреплённых за нашим моблабом. Это были тяжёлые квадрокоптеры военного назначения. В воздухе находилось постоянно три беспилотника и три стояли на подзарядке.
— Как же вы заряжали коптеры?
— Беспилотники заряжались на территории исследовательского центра. Там же проводилось их техническое обслуживание.
— Я слышал, что мониторинг не помог и вы проморгали начало движения скоплений. Как такое произошло?
— Была ветреная и пасмурная ночь. По этой причине дроны мы не запускали, а со спутников из-за облачности ничего не было видно. Наши ловцы пытались закрепить датчики с помощью пневматических винтовок на больных, но инфицированные их срывали с себя через несколько минут, даже со спин. Учёные предположили, что маячки издавали слышимые больными сигналы и этим сильно раздражали их. Наблюдать за инфицированными можно было только визуально. Ну а как вы здесь оказались?
— Я сам напросился, — ответил Паша. Видя недоуменный взгляд Натальи он пояснил. — Я давно предполагал, что с заражёнными можно наладить звуковой контакт. Они ведь люди. Недавно в моём институте внезапно начали набирать группу для контактных лингвистических экспериментов, которые будут проводиться на территории приарктической базы с «живым» материалом. Это был шанс доказать, в первую очередь себе, что я прав. Я подал заявку в экспедицию, которую одобрили. И вот я здесь, — Павел поднял стакан. — Давайте Наташа выпьем за то, чтобы наши желания исполнялись.
Они стукнулись и сделали по небольшому глотку. В общем засиделись до поздней ночи. Павел проводил Наталью до её комнаты, договорившись встретиться завтра, после работы.
★ ★ ★
Следующий день начался с обычной рутины. Пятиминутка, расход по рабочим местам. Доставка заражённого в изолированный бокс. Обвес датчиками. В девять ноль ноль начался эксперимент.
— Сегодня прогоним звуки разных животных. Начнём с китов и дельфинов, — распорядился Дегтярёв.
Лингвисты в течении смены меняли тональность и силу звуков. Даже запись включали задом наперёд. Но подопытный не проявлял, судя по параметрам, мозговой активности лобной доли, совершенно не реагируя на звуки. Смена прошла без открытий. Опыт так ничего и не дал.
Вечером Павел с Наташей бродили вокруг жилого корпуса. Снег искрился и скрипел под ногами. Ветра не было и мороз практически не ощущался.
— А в Москве сейчас листопад, — сказал Павел разглядывая переливающиеся от электрического света маленькие искорки, сверкающие на снежном покрове.
— Дааа, — мечтательно протянула Наталья рассматривая звёзды. — А здесь уже во всю зима. И таких звёзд в Москве не увидишь. Павел, может пойдём ко мне, погреемся, — предложила она посмотрев на парня. — Я замёрзла.
От такого предложения Паша не мог отказаться и с радостью согласился. Они пришли в её небольшую комнату, в которой кроме раритетного кожаного дивана с расстеленной около него старой медвежьей шкуры и стоящей рядом тумбочки, на которой лежал ноутбук, был ещё и старинный платяной шкаф. Они сняли верхнюю одежду повесив её в тот самый шкаф и пройдя по вытертой от времени медвежьей шкуре сели на скрипучий диван.
— Интересный у вас интерьер, — заметил Павел.
— О да, — ответила Наталья. — Меня сюда заселили недавно, освободив моё место в жилом корпусе для двух ваших сотрудниц. Здесь до недавнего времени был архив. Все бумаги вынесли, по моему их хотят отправить на Большую землю. И стол со стулом тоже забрали, чтобы вам отдать, — засмеялась она.
— Я в курсе, — улыбнулся Павел. — Когда мы прилетели, нас мужчин поселили вообще в производственной лаборатории в стеклянный куб, находящийся в цехе. И стулья со столами нам собирали по всей станции. Кстати, мы там до сих пор базируемся. Спим в спальниках, которые выдали уже здесь, прямо на полу. Главное в шаговой доступности есть вода и туалет.
— Блага цивилизации, — улыбнулась девушка. — Павел, вы будете кофе?
— Конечно, — кивнул молодой человек.
— А коньяк?
— Тем более, — засмеялся Павел.
Закипятили воду. Наташа разлила кипяток по чашкам с растворимым кофе, Павел алкогольный напиток по снифтерам (специальные бокалы для коньяка).
— Где же вы
