Книга Пятиборец - Сергей Антонов

Из глубокой штольни вырвался темный смерч. Бешено вращаясь, он подхватил Брюсова, в одно мгновение вознес его над замком Блэккастл и бросил на полпути к небесам. Переворачиваясь в воздухе, Андрей полетел вниз, навстречу острым, словно копья, шпилям императорского дворца. Однако в последний момент перед приземлением они исчезли, уступив место покрытому черно-белыми плитами полу.

Брюсов опустился на обе ноги посреди величественной залы с высокими готическими сводами. Стены ее украшали черные барельефы, картины в позолоченных рамах и кирасы с торчавшими из-за них мечами, боевыми топорами и копьями. Тяжелые черные портьеры закрывали узкие стрельчатые окна. Огни многочисленных свечей, горевших в золотых канделябрах, отражались в отполированном до блеска черно-белом полу. Мерцали догоравшие в огромном камине угли. Андрей сразу обратил внимание на искусной работы золотой трон, украшенный драконьими лапами и головами горгулий. Сомнений не оставалось, он оказался в самом сердце КровавыхЗемель, в резиденции императора Мороя — замке Блэккастл.

Тронная зала выглядела так, словно хозяин покинул ее совсем недавно и вот-вот должен вернуться. Увидев развешанные по стенам арматуры, Брюсов бросился перебирать коллекционное оружие, но в итоге остановил свой выбор на бастарде, очень похожем на полюбившийся ему меч Гилберта. С длинным клинком в руке Андрей почувствовал себя вдвое увереннее. Затем он осмотрел трон и апсиду за ним. Его заинтересовал стол с расстеленной на нем картой империи. На карте стояла шахматная доска всего с четырьмя фигурами: тремя черными и одной белой. Юноша покрепче сжал меч и продолжил осмотр. Где-то здесь, в бесконечной анфиладе помещений, находится главная его цель — Плат Пречистой Маргариты. Вот только где он? Искать Деву можно бесконечно долго, а он был уверен, что разгуливать по замку ему никто не позволит.

—Где ты, Дева? — затосковал Андрей. — Покажись. Подай знак!

Ответом стал какой-то непонятный звук. Брюсов так и не успел определить его природу. Все заглушило неприятное шуршание. Это ожил орнамент из черных роз — главное украшение Блэккастла. Колючие стебли шевелились, переплетались, а бутоны, как головы змей, вытягивались к Андрею. Юноша занял позицию в центре зала, но атаковали его не розы. Вслед за ними пришел в движение барельеф из черного лабрадора. От стены отделился закованный в латы всадник. Каменная ладонь его легла на рукоять меча. Он уставился своими неживыми глазами на Брюсова и вонзил шпоры в бока скакуна. Зал наполнился грохотом каменных копыт. Андрею показалось, что его атакует неодин всадник, а целая армия. Раздался скрежет — меч из черного лабрадора покинул ножны. Брюсов отпрыгнул в сторону, чтобы не оказаться сбитым с ног грудью коня. Одновременно он нанес удар мечом и... промахнулся. Черный всадник натянул поводья, разворачивая коня для новой атаки, а на стене ожил очередной барельеф — пеший латник с трезубцем. Прикрываясь массивным щитом, он направил оружие на Андрея.

Стараясь не терять обоих противников из вида, юноша отступил к стене. Вариант оказался не из лучших — черная роза ожившего орнамента раскрыла свой бутон, словно змея — пасть, и потянулась к человеку. Отпрянув от стены, Андрей едва не напоролся на трезубец каменного пехотинца. Краем глаза он заметил, что от очередного барельефа отделяется новый всадник. Противостоять сразу трем противникам, да еще таким необычным, было слишком самонадеянно. Брюсов вновь отступил — на этот раз к камину. Но и тут его поджидала опасность. Затухающие дубовые плахи полыхнули ярким огнем. Два языка пламени высунулись сквозь решетку, словно две руки. Андрею лишь чудом удалось увернуться. Теперь он понял, что противник старался оттеснить его к возвышению, на котором стоял пустой трон.

Саламандра! Вот кто поможет ему уравнять шансы. Андрей перебросил меч в левую руку, а правой — метнул Саламандру в ближайшего к нему всадника. Пламя прошло сквозь черного рыцаря, не причинив ему ни малейшего вреда. Брюсов был растерян и почувствовал себя обезоруженным. Впрочем, нет, ничего подобного! У него есть меч! Он обхватил рукоять правой рукой, провел ложную атаку, обманул промчавшегосямимо всадника и обрушил тяжелый удар на пехотинца. Лезвие должно было рассечь его шлем пополам, но прошло сквозь него, не встретив препятствия. Сила инерции бросила Брюсова под копыта черного всадника. Перед глазами мелькнула высеченная из черного камня грудь скакуна, продетый в стремя железный сапог рыцаря, и... Брюсов не ощутил столкновения!

Ожившие черные воины-гируды существовали только в его воображении! Он метался по залу и сражался с противниками, которых на самом деле не было. Едва Андрей подумал об этом, как из глубины анфилады донесся знакомый звук. Теперь юноша не сомневался, что слышит звон бьющегося стекла. Вдали замаячил белый свет. Когда его лучи упали на черных воинов, бесцельно круживших по Тронной зале, они стали прозрачными и растворились в воздухе.

Брюсов огляделся в поисках настоящего противника — императора, внушившего ему мысли об оживших барельефах, хищных розах и огненных руках. Мороя по-прежнему нигде не было видно, или... Андрея прошиб пот при мысли о том, что с таким же успехом повелитель гирудов мог заставить думать так, как Морою угодно. Брюсов ощутил присутствие врага в Тронной зале и был вне себя от собственного бессилия. Он вновь подумал о Деве. Неужели она лишена возможности помочь ему хоть чем-то? Или все еще не может простить то, что в борьбе с гирудами он использовал их же силу? Опять раздался звон бьющегося стекла и пронзительный свист. Из темноты анфилады, с бешеной скоростью рассекая воздух, летел осколок зеркала. Андрей вскинул меч, решив, что это — новая атака. Однако зеркальный осколок замедлил свой полет, плавно подплыл к Брюсову и застыл в несколькихярдах от него. Юноша увидел то, что происходило за его спиной. Трон вовсе не был пуст. Все это время император находился в зале. Это был одетый во все черное неестественно бледный и худой блондин с треугольным лицом. В руке он держал занесенное для броска копье. Ярко-красные губы Мороя кривила презрительная усмешка, а глубоко запавшие зеленовато-голубые глаза лучились холодной ненавистью. Император замахнулся и бросил копье.