больше свободы и воздуха. Откройте шторы. Может быть, свет поможет ей вспомнить, кто она такая.
Она замолчала и посмотрела вниз, туда, где на столике все еще стоял поднос с чайником.
– Спасибо за совет, леди Присцилла, – леди Хеллен сдержала себя, чтобы не поджать губы. – Ваш племянник говорит примерно то же самое.
– Надо же, – улыбка Присциллы вышла кривой. – Хоть в чем-то я с ним соглашаюсь.
ГЛАВА 6: Вертиго
В этот раз мы встретились днем и сидели в оранжерее. На той самой лавочке у фонтана. Было свежо и солнечно, и не поймешь сразу, что за стеклами – разгулявшаяся зима.
Нефрит не было видно, остальных кошек – тоже. Антея расслабленно пила чай и слушала, как я рассказываю о своей жизни в свете.
О вечере в доме леди Рендалл, в другом, настоящем ее доме, о дворце из серовато-розового мрамора, который унаследовал ее муж от одинокого дальнего родственника. Дворец стоял так, что окна гостиной, где мы собрались, выходили на мост, соединяющий Арли и Королевский Остров.
В этой гостиной было сумрачно и тепло. Сотни свечей не могли разогнать всю темноту, но того никто и не требовал. В недостатке света была своя магия: тени становились глубже, блики – ярче, волосы леди Айвеллин, сидящей в центре комнаты за высокой арфой, сияли, как золото.
Леди Айвеллин Росиньоль играла песни, которые любили ее сестры из Дома Мериль, волшебные девы волшебной страны, прекрасные, как мраморные статуи. Песни были печальными, голос леди Айвеллин вел мелодию, произнося слова чужого языка, и человеческие женщины чинно слушали это, не понимая и половины.
Человеческих мужчин было меньше – не все леди пришли со спутниками, как я, и эти спутники предпочитали компанию друг друга. Ренар один из немногих сидел рядом со мной, изображая друга семьи, который присматривает за юной леди, и, как мне показалось, был искренне увлечен.
Песнями или исполнительницей – я не стала судить, но леди Айвеллин в перерыве подошла к нам, признав знакомство не только со мной, но и с ним.
– Значит, Юлиана дель Эйве каэрийская музыка не заинтересовала, и он бросил вас в этот вечер? – сощурилась Антея.
– Он провел его в обществе лорда Рендалла, – ответила я. – У них, видимо, нашлись темы для разговоров.
– И вы не обиделись?
Улыбка Антеи была лукавой.
– Обиделась, – ответила я честно, подумава, что врать было бы глупо – Антея видела меня насквозь. – Но быстро простила. Он не обещал мне, что будет ходить со мной за ручку по всем домам столицы, куда меня приглашают.
– Вы очень удобная партнерша в игре, леди Лидделл, – Антея покачала головой так, что не было понятно, одобряет она меня или осуждает. – Вижу, любопытные дамы и господа не растерзали вас. Леди Рендалл – прекрасная хозяйка.
Я не могла не согласиться.
Анита и правда все продумала. Вечер был камерным, если кто и узнал во мне девушку, которую на днях представили самому королю, то не подал виду. В какой-то момент Лин просто увела нас с Ренаром из гостиной в глубину дома, якобы посмотреть коллекцию миниатюр, собранную хозяином дома. Я подумала, что она сама пытается спрятаться, устав от внимания, но сейчас поняла, что Лин прятала еще и меня.
– Значит, – сказала Антея. – Вот что помешало вашей работе над моим заданием. Каэрийская музыка.
– И прогулка по парку на следующий день, – призналась я. – Я не рассчитала время.
Мне было стыдно.
Очень искренне стыдно и перед Антеей, потому что трактат «О связях» показался мне удивительно нудным, и я не поняла в нем ничего, а за исследование дома я взялась только вчера вечером – и бесцельно бродила по нему, пока очередной вопрос лакея, заставшего меня рядом с лестницей, ведущей на этаж слуг, не сбил меня окончательно.
Антея покачала головой:
– А я не рассчитала ваши силы, леди Лидделл, – сказала она. – И не приняла во внимание то, что у вас будут очень насыщенные дни. Но раз мы с вами лишены удовольствия на равных обсуждать смысл и магическую структуру привязок и соответствий, то займемся практикой. Что вы знаете о воде, леди Лидделл? – вопрос Антеи звучал лукаво.
Она провела рукой над водой, не касаясь поверхности – и та забурлила, словно на дне чаши били ключи. Вода отзывалась на движение пальцев Антеи, тянулась к ним, вздуваясь и выплескиваясь.
Чистая, прозрачная, она вдруг стала мутной от поднявшегося песка и мусора.
Может быть, окажись на моем месте кто-то другой – кто-то, кто не привык к чудесам или их видимости, – его бы это поразило. Я, скорее, испугалась, что вода выплеснется мне на колени и окажется слишком горячей. Или холодной. В любом случае, моя реакция была далека от восхищения, но Антея, кажется, не нуждалась в нем.
Она просто играла с водой, как кошка – со шнуром, которым подвязана штора, и ждала моего ответа.
– Вода – проводник, – ответила я. – И накопитель.
– Хорошо, – Антея одобрительно кивнула. – Это школьный уровень. Что еще?
– У воды есть три агрегатных состояния, – продолжила я, вспомнив другую школу. – Она может быть жидкостью, паром или стать льдом. Молекула воды состоит из двух атомов водорода и одного атома кислорода, соединенных…
– Вот как? – взгляд Антеи уперся в меня, внимательный и немного хищный. – Это уже интереснее. В вас есть вода, леди Лидделл?
– Д-да, – неуверенно кивнула я, потому что не знала, будет ли мой ответ правильным – с этой точки зрения. – Любой человек состоит из воды на… сколько-то там.
– Если вода наполнит ваши легкие, вы умрете, – Антея погладила волну ладонью и убрала руку, стряхнув с нее оставшиеся капли. – Если вас оставить без воды – вы умрете. Если превратить всю воду в вас в ледяные кристаллы…
– Я умру.
– Все так, – она кивнула, продолжая мягко улыбаться. – Но вы абсолютно правы: вода – накопитель и проводник. Она легко запоминает то, что ей говорят, и так же легко откликается на призыв нашей воли. И, в отличие от ветра, ее проще удержать в руках. Поэтому попробуем поработать с водой. Сделайте что-нибудь с этим фонтанчиком, леди Лидделл, – Антея встала и отошла ближе к окну, словно ее привлекло что-то там, за ним. – Поймайте воду и подчините ее себе. Заставьте течь в другую сторону, превратите в пар, в лед или в дождь.
Это было похоже на приказ Присциллы затушить свечу – любым способом, который придет ко мне в голову. Главное – магией.
