Артефакт, на который накапали кровью Даинора, стал прозрачно-голубым.
— А разве он не должен стать синим? — нахмурилась Вильена.
— Поскольку крови принца у нас не было, мы использовали кровь Ливалиэль, — ответила наставница, — поскольку она кузина Даина, камень окрасился…
— Ливалиэль? — пораженно переспросила Люба, услышав знакомое имя, — жена эльфийского принца?
— Да, — кивнула Оника, — тетя Даина вышла замуж за эльфа. Ливалиэль — полукровка и тоже ведьма.
— Ничего себе новости!
Между тем подлинность принца подтвердилась, и все немного успокоились. В карету к Даинору и Любе подсели Фель и Оника. Всю дорогу до дворца они разговаривали, обсуждая неожиданный уход Шариана.
Во дворец принц и Люба прибыли вдвоем, но побыть вместе им не удалось. В комнату к девушке пришли Фель и Оника под отводом глаз, а потом и Ливалиэль с мужем, тоже тайно, конечно. Вновь обсуждались дела государства. Люба торжественно вручила ключ Даинору, и принц ушел в свою комнату посмотреть, что за сюрприз оставил ему менталист. Через десять минут он вернулся, сияя, как начищенный чайник.
— Да там компромата на всю верхушку! — заявил он. — С ним мы прижучим и регента, и его прихвостней.
— Кстати, мне кажется, я догадалась о причинах такого поведения Шариана, — вдруг подала голос Оника, которая до этого нечасто вмешивалась в разговор.
Все посмотрели на опытную ведьму.
— У Вильены на сознании стоит блок, причем, явно видно, что этот блок поставила она сама.
— Что?! — изумилась Люба, — я сама от себя хотела что-то скрыть?
— Нет, скорее всего, ты хотела скрыть что-то от Шариана. Полагаю, это были знания о вмешательстве в его сознание. Я посмотрела, у тебя заложена страница с постановкой блоков в учебнике.
— Шариан сильный ментальный маг. Он мог этот блок ногтем сковырнуть, — засомневался Фель.
— Мог бы, если бы знал, что он стоит на её сознании. А он просто не проверил. Полагаю, что был уверен, что ведьмы в принципе не способны на него воздействовать, ибо слабы. Мужчины, особенно жистралийские мужчины, относятся к женщинам снисходительно, — объяснила Оника.
— Да так и есть! Мужчины тут вообще считают, что у женщин нет мозгов, — подтвердила Ливалиэль.
— И нам остается только этим пользоваться, — с хитрой улыбкой сказал эльфийский принц, бросив взгляд на свою жену.
— Оника, а ты можешь снять блок? Если да, то давайте проверим, — предложил Фелионор.
— Думаю, что могу, — кивнула Любина наставница, — но мне нужны время и тишина. Поэтому предлагаю перенести следующий совет на завтра. Кстати, Вильена, ты ведь можешь вернуться в академию и жить там.
— Я подумаю, — ответила Люба, — пока останусь здесь, помогу Даинору.
Возвращаться в академию девушке не хотелось. Фель обмолвился, что ректором там стал Тортис, и Люба была уверена, что лорд Кетрей её в покое не оставит. И, самое главное, ей не хотелось расставаться с принцем.
Вскоре все, кроме Оники, покинули комнату. Наставница быстро сняла блок, и на Любу обрушился поток воспоминаний о том, как она гипнотизировала Шариана.
— Ох, голова, как из ваты, — пожаловалась девушка.
Несмотря на обезболивающее заклинание, головная боль не проходила. Оника посоветовала ученице принять ванну и ушла. Весь этот длинный, суматошный день лишил Любу сил. Лежа в ванной, она, наконец, смогла расслабиться и успокоиться.
Когда Люба в ночной рубашке и в халате вошла в спальню, на кровати, заложив руки за голову, лежал Даинор.
— Ваше высочество, а что вы забыли в моей постели? — насмешливо поинтересовалась она.
— На самом деле, я пришел поговорить, но мне стало ужасно холодно, и я забрался под одеяло, — сделав невинные глаза, ответил принц, — во дворце ужасные сквозняки!
— Просто ужасные! — с напускным беспокойством подтвердила девушка.
— Более того, чудовищные сквозняки! — патетично воскликнул Даинор, а потом перешел к главному, — иди скорее ко мне, греться под одеяло, а то тебя продует. Что я буду делать, если ты заболеешь?!
Он сказал все с таким искренним волнением и печалью в голосе, что Люба не выдержала и захохотала.
— Ладно уж, но сначала скажи: Оника и Фель — любовники?
Девушка присела на стульчик перед зеркалом и начала расчесывать волосы.
— Бывшие, — признался принц.
— И ты хотел сосватать мне Фелионора, зная, что у него шуры-муры с моей наставницей? — возмутилась Люба, — а если бы она из ревности начала мне мстить?
— Кто?! Оника?! — вскинулся принц, — да ты что! Она же не просто ведьма, она твоя наставница. Скорее, она мне голову открутила бы, если бы её не устроила кандидатура Феля. Тем более, она сама понимает, что с твоей силой он — лучший вариант.
— В смысле?
— Фелионор, хотя не ментальный маг, сумел создать в своем сознании блок, который защищает от ведьминских чар и от слабых и средних ментальных воздействий.
— Погоди, у тебя же был блок, Шариан говорил об этом, — вспомнила Люба.
— Верно, это Фель меня научил, — объяснил Даинор, — сам он защитил свое сознание, когда сопротивлялся воздействию Оники. Говорит, что справился с её очарованием.
— А он уверен, что это очарование Оники на него воздействовало, а не она сама ему понравилась, естественным образом, так сказать?
— Он уверен, а я вот, после сегодняшней их встречи, начинаю сомневаться, — хитро подмигнул принц. А потом вдруг, став серьезным, сказал, — если ты хочешь, я уйду. Если ты хочешь, мы можем просто спать вместе, и я к тебе не притронусь. Хотя это будет очень трудно.
Любе вдруг стало горячо от его взгляда. «Да, что я сопротивляюсь, в конце концов? — подумала она, — да, он — принц, и вместе нам не быть. Принцы женятся на принцессах. Но я могу сейчас получить свой кусочек счастья. А что будет потом — не важно.»
— Притрагивайся, я не против, — разрешила Люба и, скинув халат, скользнула под одеяло.
Даинор смотрел на неё с восторгом и нежностью.
— Я сейчас сам себе завидую. До конца не верю, что ты со мной, — он притянул Любу ближе.
Пока они не касались друг друга физически, но девушка чувствовала жар его тела, и от этого внизу живота разгоралось желание.
— Знаешь, когда Оника тебя спросила, переедешь ли ты в академию, то я решил, что если ты скажешь «да», я перееду туда тоже, — поделился принц.
— К Тортису в академию? — скривилась Люба, — он же теперь там ректор.
— Да, но он, к сожалению, не может выполнять свои обязанности, — соорудив печальное лицо, вздохнул Даинор.
— Почему?
— Неизвестная болезнь. Ему кажется, что по нему бегают маленькие жучки, и он постоянно чешется.
