Впрочем, время пока есть. Озвученное гостем задание пугало Механика. Несмотря на все свои способности и возможности, в исходе схватки с Красным Палачом он был уверен, и, увы, уверен он был не в своей победе.
Мало кто знал, что под красной маской скрывается не тупой варвар с далекого севера, не простой воин, пусть умелый и грозный. Нет, личина, выкрашенная в красный цвет, скрывает, возможно, величайшего воина современности. Старшего сына вождя вождей – Ореста. Эта тайна ему самому стала известна случайно. Заговорщики же точно не были в нее посвящены.
Впрочем, шансы у Калинича были. В общем, до времени их схватки Виолу не тронут, в этом мастер был уверен всецело, а после, он уже твердо решил, они либо покинут империю, либо спрячутся так, чтобы их не нашли.
Конечно, у Общества есть образцы ихора, по которому можно было бы выследить Механика, но об этом он уже позаботился, и когда они с Виолой исчезнут, все образцы станут бесполезными.
Механик поморщился, размышляя о предстоящей процедуре. Приятного мало, но это точно обеспечит им безопасность. Последнее дело, и он растворится.
Он уже не верил в дело, которому когда-то присягал служить. Не верил в лучшее будущее и перемены, которые лидеры Общества обещали принести. За всю свою жизнь он понял: все лозунги и обещания лживы. Даже если человек, их произносящий, сам в них верит, любые перемены ведут лишь к ухудшению.
Да, это последнее дело. После некоторое время Обществу будет не до него. А когда они спохватятся, его и след уже простыл.
Но согласится ли Виола? Сейчас она готова бежать с ним хоть на край света, но вдруг передумает? Вдруг не пожелает менять свою привычную жизнь на неизвестность?
Механику было страшно. Последнее дело, вернее два: закончить игры с прятками с девчонкой – помощником Старика и убить Красного Палача. На этом все.
Решив так, Калинич даже ощутил некое облегчение. Конечно, выполнить последний заказ будет непросто, и велика вероятность неудачи, которая для него означает лишь гибель, но в случае успеха… Да, в случае успеха приз будет велик.
Теперь он сам заинтересован в смерти Ореста, а следует из этого то, что надо закончить поиски девчонки, чтобы быть готовым к решающей схватке.
Опомнившись, Механик вскочил с кресла. Время не остановилось, чтобы дать ему подумать, и он мог опоздать на встречу с Виолой. А ведь ему еще надо узнать у нее, готова ли та бросить свою жизнь на алтарь их чувств. Удостовериться или, быть может, все зря? Может, она лишь рассмеется своим звонким смехом над абсурдностью его желаний?
Вскочив с кресла, он сдернул с вешалки плащ и, обуреваемый страхами и предвкушениями, бросился догонять убегающее время.
* * *
Утро принесло тишину и стойкое ощущение чужого взгляда.
Не раскрывая глаз, юноша попытался ощутить степень угрозы, но все, что уловил – это мягкое, рассеянное внимание. Медленно, по миллиметру, отчаянно вслушиваясь в тишину, рука его потянулась к оружию.
Несмотря на всю осторожность, его движение все же было замечено наблюдателем.
– Да брось, попытка неплоха, но неудачна, – в голосе наблюдателя слышался смех.
– Север, – Альбин открыл глаза и разглядел развалившегося в кресле у окна варвара. – Ты что тут забыл?
– Вот те раз, – озадаченно усмехнулся в усы варвар. – Леди Сар будет рада узнать, как быстро слетает налет цивилизации с ее воспитанника.
– Ябеда, – бросил юноша, выпутываясь из простыней.
– Не то слово! А между прочим, ты и мой воспитанник. Немного вежливости, юноша. Немного вежливости – это та приправа, что не испортила еще ни одно блюдо.
– Возможно, – буркнул себе под нос Альбин. Он развернулся на пятке и, отбросив простыню, склонился в изящном поклоне. – Позволено ли мне будет загладить свою вину, о мудрейший, ибо неразумением своим, я чувствую, нанес, гад такой, страшную и незаслуженную обиду своему терпеливому наставнику. А теперь прошу милости и снисхождения.
– Ага, – Север осклабился вновь. – Только ты тут передо мной причиндалами-то не размахивай. Одевайся давай.
– Как пожелает высокомудрый, – елейным голосом ответствовал дворянин, разыскивая взглядом штаны. Наконец искомый предмет был обнаружен и применен по назначению.
Север молча сидел в кресле, покачивая в руке стаканом с водой. Краем глаза подглядывая за варваром, Альбин заметил признаки озабоченности и недосыпа. Первое еще можно было понять: Север никогда не изображал из себя каменную статую или бесстрастного воина, наоборот, его жизнерадостность и повышенная эмоциональность и делали его отличным наставником. Но второе несколько обеспокоило юношу. Он знал, что для сна Северу обычно достаточно пяти часов, после чего он свеж и весел. Несколько изнуренный вид наставника навевал опасения и заставлял задуматься.
– Долго копаешься, – подстегнул Север, – рассказывай.
– Что именно?
– Да вот прям все и рассказывай. Как из дворца ушел, и подробно.
– Я же присылал отчеты.
– Отчеты – это, конечно, хорошо, но живая речь все же лучше. Не кочевряжься, срази меня словом.
– Надо Данте позвать тогда.
– Ты так доверяешь хозяину дома?
– Вполне.
– Добро, я доверяю тебе, ты доверяешь ему. Мне достаточно, – Север поднялся одним сильным движением, сразу оказавшись у двери. – Пойдем, поищем.
Беззлобно выругавшись, Альбин поспешил за наставником, уже скрывшимся за поворотом коридора, на ходу поправляя детали туалета и распутывая ремни перевязи. Вчера он скинул с себя платье как попало. Тонкие шнуры и ремни перепутались.
Альбин пытался догнать варвара, но обнаружил его только в гостиной, где Север, попивая терпкий чай, уже вел неспешную беседу с Данте.
Рядом, ошарашенно глядя на гостя, замерли кошки. Сегодня они были облачены в коротенькие штанишки, оставляющие открытым колено над мягкими сапожками, и облегающие коротенькие курточки, не доходящие до бедра. Все было грязно-песочного цвета, включая и ножны коротких клинков, и их рукояти, и даже ленты, вплетенные в сложные прически. Кошки выглядели собравшимися если не на войну, то в карательный рейд.
Шумно отхлебнув из толстостенной пиалы, Север отвел руку в сторону, и… немедля к нему сорвалась Тара. Схватив со стола горячий чайник, она с подобострастным поклоном освежила напиток и, пристроив чайник на специальной подставке, вернулась к рыжей Страте, замерла, казалось, не дыша, прожигая странным взглядом варвара.
– Север, – юноша по-хозяйски прошел в гостиную, кивнув Данте и прищурившись в сторону кошек, – ты уже терроризируешь моих друзей?
Север весело улыбнулся, а кошки поглядели на юношу с удивлением, опять сменившимся непонятным выражением.
– Доброго утра, – Данте невозмутимо отсалютовал бокалом. – Чаю? Или попросить принести соку?
