Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Однако через некоторое время выяснилось, что у Максима что-то пошло не так и он сможет поставить японцам пулеметы только к сентябрю. А ждать так долго японцы просто не могли. С набранными нами темпами перевозок к сентябрю им не помогли бы уже никакие пулеметы. Поэтому уже 7 июня они попытались атаковать первый укрепрайон, занимаемый отрядом генерала Засулича. Первая попытка стоила японцам очень дорого. Атака в лоб, с ходу, привела к тому, что наши пулеметы положили почти два полка. Второй штурм провалился, не начавшись, потому что японцы, оценив дальность и плотность пулеметного огня, решили максимально сократить время, которое их войска будут находиться под огневым воздействием, и стали копить силы для атаки, используя складки местности. Вот только все избранные ими для этого балки за время подготовки укреплений были пристреляны нашей артиллерией. Едва только там скопилось достаточное количество японской пехоты, наши батареи открыли с закрытых позиций убийственный огонь, буквально за полчаса рассеяв и уничтожив все вражеские силы. Ну да практическая скорострельность новых восьмидесятисемимиллиметровых орудий составляла десять выстрелов в минуту, а отлично подготовленный расчет да по пристрелянной цели мог вообще довести число выстрелов до двенадцати-пятнадцати. То есть даже одно орудие было способно за полчаса обрушить на врага минимум триста девятикилограммовых снарядов. Нет, в реальности, конечно, такой темп недостижим — и корректировка огня требуется, и ствол начнет греться не по-детски, но… Короче, в том укрепрайоне было более сотни орудий. И до занимаемых японцами балочек уверенно добивали семь десятков из них. Остальные работали по тылам…
Попытки контрбатарейной борьбы, предпринятые японскими артиллеристами, привели к тому, что японцы лишились семи батарей. Причем больше по японской дурости… или, вернее, приверженности уже явно устаревшей тактике. Конечно, японские артиллеристы методикой стрельбы с закрытых позиций владели довольно слабо, но выводить батареи к линии соприкосновения войск для стрельбы по противнику, не видимому даже оттуда… Похоже, японцам повезло, что они не задействовали все свои батареи. А то бы эта японская группировка лишилась вообще всей своей артиллерии. Что, впрочем, вскоре и произошло…
Третья атака состоялась через неделю — на другой укрепрайон, гораздо большими силами и по всем правилам прусской военной науки.[56]То есть массой войск с сильной поддержкой артиллерии, с запланированным охватом флангов и выходом в тыл. Спустя час после начала атаки, когда артиллеристам стало ясно, что пулеметы, которых тут было едва ли не в два раза больше, чем на первом укреплении (как только казачьи разъезды и авиация сообщили о концентрации японских войск около этого укрепления, Куропаткин приказал срочно перебросить туда еще пять пулеметных рот), вполне успешно справляются с плотными массами атакующей пехоты и надо только не опаздывать подливать воду в кипящие кожухи, артиллерийский огонь был перенесен на японские батареи, выдвинутые на прямую наводку. Особенно сильно они своей пехоте не помогли, поскольку, во исполнение моих указаний, основная часть укреплений представляла собой окопы, траншеи и пулеметные гнезда, расположенные на уровне земли, а одинокий люнет, который был построен, как мне кажется, скорее из ностальгии, чем по действительной необходимости, и который японские орудия сумели-таки разнести, был покинут гарнизоном уже после первого часа боя. Но после того как к вечеру бой утих, японцы недосчитались еще четырнадцати батарей. Ну, как организованной силы. Сколько там было уничтожено орудий и каковы потери личного состава, точно нам пока было неизвестно, но по прикидкам наблюдателей, японцы потеряли не менее трех четвертей артиллерийских расчетов и не менее половины орудий. Фланговый охват японцам удался, а вот атака с фланга — нет. Поскольку и там японцы наткнулись на уже подготовленные отсечные позиции, также в достатке насыщенные пулеметами и артиллерией. В итоге после третьей попытки японцы запросили перемирия и три дня под нашим надзором вывозили трупы с поля боя.
Всего в этих трех приграничных сражениях, по нашим оценкам, японцы потеряли более двенадцати тысяч человек только убитыми. Наши же потери, причем не только за время этих сражений, а за все время с начала войны к настоящему моменту составили около шестисот человек убитыми и двух тысяч ранеными. И мне такое соотношение потерь очень нравилось.
На море первое сражение между нами и японцами, закончившееся, можно сказать, ничьей, произошло 10 июня. Благодаря некоторому преимуществу в эскадренной скорости хода, более совершенным системам управления огнем и тяжелым снарядам дальней дистанции Гильтебрандт смог все сражение удерживаться на выгодной позиции, так что наши корабли почти не получили попаданий, в то время как японцы оказались весьма избиты, хотя и не потеряли ни одного корабля. Зато японцам удалось загнать нашу эскадру обратно в Порт-Артур. Короче — ничья. Но меня такой результат изрядно порадовал. Наши потери в личном составе были минимальными — шестеро убитых и сорок раненых; японские же превысили наши на порядок. А военного моряка надо учить от года до пяти в зависимости от специальности. Бывает, что и больше. Капитаном крейсера, скажем, становятся только после десяти-пятнадцати лет службы. Резерва же у японцев не было — в этой войне они задействовали всех. Так что на смену убитым и раненым в их команды придут практически неподготовленные люди, что заметно понизит боеспособность японских кораблей. Ну а главное — им еще потребуется вложиться в ремонт кораблей. Что ж, дай Бог, еще три-четыре таких боя — и экономика Японии не выдержит.
В общем, пока все развивалось просто отлично. В том числе и с моим здоровьем. Спустя шесть месяцев после покушения я уже чувствовал себя вполне оправившимся. Ну, не совсем, конечно, — кое от каких проблем мне, похоже, теперь не избавиться до конца жизни, например от хромоты, ограниченной подвижности левой руки и солидной покорябанности морды. Но по сравнению с тем, что было, когда я очнулся, да и с тем, что мне обещал после этого Боткин… Евгений Сергеевич и сам был немного удивлен, как быстро на мне все зажило. Впрочем, мы, Александровичи, все мужики крепкие, а я к тому же давно перестал позволять себе большинство излишеств. Мне тут непременно надо дотянуть годика хотя бы до 1920-го, вот и стараюсь…
— Значит, англичане атаковали буров первыми… — задумчиво произнес я, бросив взгляд в окно.
О как все интересно развивается-то. Черт, Кац, только неделю назад вернувшийся из САСШ, в связи с тем что у нас тут замаячил конец войны и надобно было срочно корректировать планы развития торговли и промышленности, сидит тут, а между тем в САСШ должна полным ходом разворачиваться многоуровневая финансовая операция. Причем… я на мгновение замер, пораженный пришедшей в голову мыслью, а затем в возбуждении вскочил:
— Так, Каца ко мне быстро!
— Сию секунду, ваше высочество! — ошарашенно проорал Непейвода и вымелся из кабинета.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
