Дворцовые владения – всего около двадцати гектаров земли – окружала пятиметровая стена. В километре от ее западной стороны Ядир и высадил свою пассажирку. За всю дорогу они не перекинулись ни словом, и сейчас женщина тоже молча подхватила свой потрепанный рюкзачок и трусцой побежала по направлению к стене и возвышавшемуся за ней синему минарету.
В инструкциях Гиллиота четко предписывалось оставить ее здесь одну. Ни при каких обстоятельствах Дрори не должен был помогать ей. Эта женщина – обыкновенная туристка, а он – таксист. Ни к ней, ни к нему «Моссад» не имеет ни малейшего отношения.
У хозяина дворца личная армия и служба безопасности, оснащенная по последнему слову техники. Вероятность того, что эта маленькая, слабая женщина вернется, ничтожна. Ядиру было предписано дожидаться ее в течение трех часов, а потом уехать в Эр-Рияд, уничтожить инструкции и забыть все, как страшный сон. Но если она все-таки вернется, он должен отправить в Израиль ее и того, кто, возможно, придет с ней. На этот случай на базе НАТО к северу от Эр-Рияда их ждет американский «Геркулес»[50].
Дрори закурил очередную сигарету и сощурился на испещренную выбоинами стену.
* * *
Аким Катц быстро шагал по жилым апартаментам дворца нефтяного шейха. Он обманул Энеса Аль-Твайри. Не сказал ему всей правды ни о вакцине, ни о пропавшем отряде «Блэк скай», ни о Ханне Сёдерквист. Он сделал все, чтобы держать магната подальше от проекта. Но теперь это потеряло смысл. Вирус Винтера никогда не будет выпущен, а Николас Мореман сидит в полиции. Полный провал – и все по вине Катца. Он повел себя легкомысленно, не заручившись резервной копией вируса. Осознание божественной миссии ослепило Акима, но у Аллаха, как оказалось, были другие планы.
Катц заправил рубаху в брюки. Кто знает, может, еще не все потеряно? В конце концов, ничто не мешает Крейгу Винтеру сконструировать еще один вирус. Главное – он знает как, а материалы всегда можно купить. Аким оживился. Теперь он не сомневался, что до сих пор Аллах лишь испытывал его. «Джавда» остается в силе. Если Катц будет достаточно храбр и осторожен, он обязательно получит второй шанс. Поэтому не зря Аким решил открыть Энесу хотя бы часть правды. Лишь в той мере, в какой это необходимо для дела, не более.
Аким ускорил шаг. В самом конце выложенного золотой плиткой коридора он вдруг понял: что-то не так. За большим письменным столом в приемной никого не было. Обычно здесь сидела Адара, личный секретарь Энеса Аль-Твайри. Катц уважал ее за ум и за умение держать язык за зубами. И она всегда встречала его здесь.
Теперь Аким вспомнил, что также не видел во дворце ни единого охранника, и огляделся.
– Адара? – позвал он.
Молчание. Уж не случилось ли чего? А может, Энес собрал какое-нибудь совещание? Катц сделал еще несколько шагов – и замер на месте. Он ошибся. Адара была здесь. Она лежала за сдвинутым письменным столом, между стеной и креслом. В знакомом Акиму голубом костюме, разорванном и пропитанном кровью. В ее широко раскрытых глазах застыло удивление.
Аким поскользнулся на ворсистом ковре и позвал на помощь. А Адара все смотрела на него. Надо найти Энеса! Катц скачками пересек зал, обогнул хрустальную нефтяную вышку и рванул дверь кабинета шейха.
– Энес!
Голос Акима дрогнул. За огромными окнами сверкала бирюзовая гладь бассейна. Катц неуверенно шагнул в кабинет и скользнул взглядом по персидскому ковру на полу. Бежевые кресла в углу были запачканы кровью, и за одним из них торчала рука со скрюченными пальцами – странный жест, судорожный и взывающий о помощи. Аким узнал наручные часы Аль-Твайри. На руке не хватало трех пальцев.
Катц попятился. В голове у него били колокола. Он уже понял, что произошло. Но что ему было делать? Безоружный, он не имел ни малейшего шанса уйти от нее живым. Аким стал лихорадочно вспоминать дорогу к ближайшему выходу. Все бесполезно, ему не успеть. Она уже поджидает его за одной из дверей или на какой-нибудь лестнице. И все-таки ему есть что ей противопоставить…
С бьющимся сердцем мужчина выскочил из кабинета Энеса и побежал по длинным коридорам. Он не встретил ни одного охранника, ни единой горничной или лакея. Дворец затаил дыхание. Катц достиг мраморной лестницы и, воззвав к Аллаху, помчался вниз, перепрыгивая через две-три ступеньки. В подвале он добежал до последней двери, ведущей в каморку, где уже успел провести столько вечеров.
Аким рванул на себя тяжелую дверь и включил свет. В первый момент он никого не увидел, а потом услышал знакомое сопение. Она скрючилась в углу, за картонными коробками – выродок, идиотка, его пропуск из ада. Катц бросился к ней. Женщина зажмурила глаза и жалостливо заскулила. Она всегда так делала. До сих пор Акима это возбуждало, но только не сегодня. Он схватил ее за волосы – и тут заметил кровавые следы на полу. Маленькие, босые ноги… По спине у него пробежала холодная дрожь.
Она стояла за открытой дверью. Зверь… Нет, демон в пропитанной кровью одежде. Волосы свисали ей на плечи мокрыми прядями. На липком от крови лице горели глаза. Левая рука сжимала нож.
Синон рухнул на четвереньки. Существо в дверях закрыло дверь изнутри.
Стокгольм, Швеция
Две недели спустя
Эрик лежал на диване в гостиной и пытался сосредоточиться на «Соловье» Стравинского. В руке все еще пульсировала боль. Свен Сальгрен показал себя искусным дипломатом, запатентовав разработанную в Каролинском институте NcoLV-вакцину – в сущности, дистиллят крови Ханны. Йенсу заметно полегчало, но он все еще лежал в больнице под наблюдением.
Вирус Винтера Свен передал в Институт инфекционных болезней, Ульрике Сегер. По слухам, тот уже был уничтожен. Карл нанес повторный визит в полицию, на этот раз с конкретными доказательствами на руках, самым весомым из которых был доставленный в участок преступник. Человек, с которым Эрик дрался в торговом центре, оказался Николасом Мореманом, шефом отдела безопасности компании «Крионордик».
Тело Крейга Винтера обнаружили в мусорном баке за гостиницей «Рэдиссон» в аэропорту Арланда. Газета «Афтонбладет» публиковала сенсационные материалы о несостоявшейся катастрофе.
Все это казалось невероятным, но сейчас Эрика волновал один вопрос: где Ханна? Куда она пропала и почему не отвечает на звонки? Было воскресенье, выходной день. Около часа дня, то есть четыре часа назад, Ханна покинула квартиру своей сестры в Кунгсхольмене и отправилась навестить Йенса в больнице. Сёдерквист вспомнил, какой бледной она уходила утром. Жаловалась на головную боль и вообще выглядела потерянной.
Он переменил позу и пригладил ладонью волосы. Может, еще раз позвонить Йенсу? Или обратиться в полицию? Что вообще делают в таких случаях? Эрик почти не сомневался: что-то случилось. Его жена не могла исчезнуть просто так, не предупредив его. Особенно после того, что с ними произошло.
Снаружи заскрежетал замок. Дверь скрипнула, и по паркету застучали каблуки. Сёдерквист убавил звук и выпрямился на диване. Ханна появилась в гостиной, обутая и в пальто. Она остановилась посреди комнаты.
