раз подряд было утомительно.
Госпожа Фан улыбнулась лекарю и дала знак служанкам заплатить ему.
Наблюдая за удаляющейся фигурой врача, она снова заговорила:
– Нужно послать за еще одним лекарем.
Госпожа Фан обессиленно позвала старую госпожу, и владелец Сун, который все это время молчал, улыбнулся.
– Невестка, все в порядке, – произнес он и хлопнул в ладоши. – Можете больше не спрашивать, это абсолютная истина.
Старую госпожу Фан пробила легкая дрожь.
– Как же… как же такое возможно, – пробормотала она. – Пошлите еще за врачом!
Произнеся это, она закрыла лицо руками и в голос заплакала.
– Как, как это возможно? Мой Чэнъюй, у моего Чэнъюя будет ребенок.
Присутствующие в комнате растерялись, но тотчас же заулыбались. Никто не знал, что и думать.
– Старая госпожа Фан безумно счастлива, – улыбнулась лекарь Вань.
Владелец Сун, наблюдавший за тем, как свекровь с невесткой сходят с ума, вел себя достаточно сдержанно, хоть и испытывал радость.
Он всегда очень серьезно относился к правилам приличия. Вероятно, поэтому ему и не понравилось, что эти женщины потеряли самообладание.
Но сейчас было неподходящее время для упреков.
Старая госпожа плакала, ее невестка тоже не сдерживала слез. Разревелись и служанки. За долю секунды комнату заполонили звуки непрекращающегося плача.
Те, кто находился снаружи и не был в курсе событий, не на шутку перепугались.
– Неужели молодой господин скончался? – сразу же задавались вопросом люди.
– Старая госпожа, госпожа, это поистине радостное событие! – Наложница Юань приблизилась к ним, вытирая слезы. – Я хочу предать эту новость общественной огласке.
Госпожа Фан утерла свои слезы и кивнула, а старая госпожа, продолжая рыдать, ответила:
– Это то, чего мы все так желали… Бесплатно раздадим кашу… Устроим незабываемое шоу…
Наложница Су, что все это время тихонько стояла сбоку, нахмурила брови.
– Старая госпожа, давайте лучше подождем три месяца, прежде чем начнем праздновать, – тактично посоветовала она. – Срок еще совсем маленький, поэтому как-то это неправильно…
Осознав такую простую истину, госпожа Фан и старая госпожа тут же угомонились.
– Верно, верно, – согласились они. – Нельзя нам сейчас вести себя разнузданно.
Наложницу Су удовлетворила их реакция.
– На тебя можно положиться.
Наложница Су редко что-то говорила, но каждый раз, когда она это делала, все всегда было по существу.
– Сестрица во многом знает толк, – заносчиво бросила наложница Юань. – Пусть она поможет нам заботиться о Лин Чжи.
Госпожа Фан и старая госпожа кивнули в знак согласия.
– Так и сделаем, – ответили они.
Владелец Сун стоял в сторонке и наблюдал за тем, как женщины начали активно обсуждать все тонкости ухода за беременной девушкой. Он легонько кашлянул.
– А Чэнъюй хоть знает об этом? – спросил он с сочувствием. – Ему уже лучше?
Этот вопрос мгновенно испортил атмосферу в комнате. Все-таки, согласно рассказанной всем легенде, Чэнъюю осталось всего несколько месяцев.
Госпожа Фан вновь расплакалась.
– Мой сын… если бы не те лекарства, он бы не… – ревела она. – Если бы не возбуждающее средство, он в жизни бы не смог переспать с той служанкой и его тело не оказалось бы на грани.
– Ты не можешь так говорить, – дрожащим голосом парировала старая госпожа. – Я думаю, Чэнъюй хотел бы этого. Хотел бы оставить наследника, чтобы доказать, что пожил в этом мире не зря.
Договорив, она бросила взгляд на владельца Суна.
– Второй господин, пожалуйста, пригласи еще раз придворного лекаря Цзяна, пусть он найдет какое-нибудь лекарство для Чэнъюя, чтобы он смог продержаться еще немного. Он должен хотя бы взглянуть на своего ребенка. – У нее перехватило дыхание.
Владелец Сун улыбнулся.
– Хорошо, я все сделаю.
Хотя он отвечал с прежней добротой, старая госпожа Фан уловила в его словах равнодушие. Либо же она сомневалась, потому что уже какое-то время относилась к нему с презрением.
Старая госпожа опустила голову, чтобы скрыть свою холодную усмешку.
– Молодой господин точно обрадуется, – внезапно сказала наложница Юань. – Но молодая госпожа…
Все в комнате резко замолчали.
После измены Чэнъюя Цзюнь Чжэньчжэнь устроила огромный скандал и чуть не убила его. Все присутствующие там видели это собственными глазами.
Учитывая ее характер, никто не знал, как поведет себя Чжэньчжэнь, когда узнает, что Лин Чжи беременна.
– Я не верю, что она посмеет избавиться от этого дитя, – холодно заключила госпожа Фан.
– Может и нет, но и Лин Чжи вряд ли выдержит столько стресса, – ответила старая госпожа. – Чэнъюю тоже придется непросто.
На долю секунды она задумалась.
– Вышлем ее отсюда.
Вышлем?
В помещении снова наступила тишина.
– Лин Чжи нельзя покидать дом, сейчас ей нужна тщательная забота, – добавила старая госпожа Фан.
Разумеется, это так.
– Да, но согласится ли Чжэньчжэнь? – спросила госпожа Фан.
– Она должна согласиться, пусть только попробует отказаться. – Старая госпожа Фан хлопнула по столу. – Никто не посмеет угрожать моему правнуку!
Подобное поведение старой госпожи присутствующим в комнате не казалось чем-то новым. Когда господин скончался, его жена, госпожа Фан, была еще беременна и никто не знал, какого пола родится ребенок. Родственники тут же примчались к дому семьи Фан, чтобы разорвать все семейное имущество и ухватить лакомый кусочек. В этот момент старая госпожа Фан насмерть встала перед вратами поместья и без малейшего снисхождения наслала стражу на родных отца и мать.
– Кто бы ни попытался нанести нам удар, даже не думайте покушаться на имущество нашей семьи! – выкрикнула она тогда.
Никто не посмел отнять у нее ни таэля.
Теперь, когда в семье Фан снова наступили тяжелые времена и Лин Чжи вынашивала ребенка, ставшего последней надеждой этого семейства, старая госпожа Фан, естественно, собиралась принять те же меры, что и несколько лет назад.
После обещания старой госпожи все в комнате вздохнули с облегчением.
Как-никак, Цзюнь Чжэньчжэнь ведь тоже ее внучка.
– Второй дядюшка, по-вашему, это нормально? – спросила госпожа Фан.
Владелец Сун, казалось, витал где-то в облаках. Услышав ее вопрос, он тут же пришел в себя и развернулся.
– Абсолютно, – ответил он. – Вам следует хорошенько позаботиться об этой служанке.
Ни слова не сказал о Фан Чэнъюе.
Для него Фан Чэнъюй – это всего лишь человек, который обречен на смерть, поэтому его судьба уже не так важна, как судьба еще не родившегося ребенка.
Старая госпожа Фан опустила взгляд.
Все его мысли вполне очевидны и безжалостны, как раньше она этого не замечала?
И правда, совершенно не разбиралась в людях и была слепа. Настоящий самообман. Что бы люди ни делали и ни говорили, я считала, все ради моего же блага.
И смешно, и грустно.
– Да, Юньпин, не переживай, я обязательно позабочусь и об этой служанке, и
