на ноги, возвышаясь над ней.
— Это пришло по почте пару дней назад. Я посчитала это странным, он был в почтовом ящике, но затем я взглянула на оборот.
Я хватаю манильский конверт из ее рук и переворачиваю его.
Рукописная надпись на задней стороне гласит:
Я доверяю тебе, как ты доверился мне.
Только, если она ушла.
Что-то шевелится у меня в животе, скручиваясь и вращаясь от пустоты внутри.
Мейбл поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке, как делала уже сотни раз за мою жизнь.
— Иди домой, мой милый мальчик. Кто-то хочет, чтобы ты увидел то, что внутри этого конверта.
— Кто прислал это?
— У меня есть предположение, — говорит она, и ничего больше. С ободряющей улыбкой она возвращается обратно в дом Брей.
К счастью, днем отец забрал Зоуи смотреть кино в домике у бассейна, так что я спешу прямо домой и поднимаюсь наверх в свою комнату. Я захлопываю дверь за собой, и распечатываю конверт, высыпая содержимое на одеяло, и затем замираю.
Один сложенный лист бумаги.
Один круглый бриллиант.
Я смотрю на предметы, и мое горло сжимается от сомнений.
Я тяну свои волосы, тру лицо руками, но в итоге не могу, блядь, сделать этого.
Достаю телефон из кармана и жму на цифру три.
Всего один гудок, прежде чем она отвечает.
— Ты нужна мне.
— Я еду.
Телефон падает на пол, и я жду.
Проходит чуть меньше получаса, когда моя дверь распахивается.
Первым входит Мэддок, его глаза пробегаются по комнате, прежде чем остановиться на мне. Тогда он открывает дверь шире, отходя в сторону, так что Рэйвен может протиснуться мимо него.
— Кэп, — бросает она, и дверь закрывается как раз когда она встает передо мной.
До Рэйвен были только я и мои братья, и хотя нас было достаточно друг для друга, мы понимали и слушали, как команда, прикрывали спину другого в любой ситуации, даже если лажали. Добавление Рэйвен в нашу семью было необходимостью, о которой мы не подозревали.
Я могу быть слабым перед своими братьями, и они не станут меня судить. Но есть что-то в том, чтобы иметь женщину, которой можно довериться, что иначе успокаивает нас. Не лучше или больше, просто… по-другому.
— Извини, это заняло время. — Она обнимает меня. — Нам пришлось заскочить на склады, Мэддоку нужно было завезти что-то, но мы сразу запрыгнули обратно во внедорожник и приехали домой.
Я зажмуриваю глаза, она отстраняется, откидывая мою голову назад.
Ее рука проводит по моим волосам.
— Что случилось?
Я дергаю подбородком в сторону кровати.
Она следит за моим взглядом, тут же хмурясь.
— Что это?
— Не смог заставить себя посмотреть.
Ее глаза возвращаются к моим.
Я охренительно напуган, Рэйвен.
Она видит это, понимает, как всегда.
Ее символ семьи Брейшо это нож, и, думаю, теперь я понимаю почему.
Ее лезвие, оно хранит в себе боль.
Она по-настоящему сильная среди нас всех.
Ее руки опускаются, и она отступает назад, двигаясь к матрасу.
Подняв одну ногу, она наполовину садится на край, встречаясь со мной взглядом, и сперва берет конверт. Она читает надпись на нем, прежде чем перевернуть и увидеть сообщение на другой стороне.
Ее грудь вздымается.
— Это про Зоуи, не так ли?
— Думаю, да.
Ее глаза находят меня еще раз, пока она на ощупь хватает тонкий клочок бумаги, другая ее рука тянется ко мне.
Тревога сжимает мои мышцы, и сначала я не двигаюсь.
Рэйвен медленно качает головой, ее подбородок слегка дергается.
— Ну же, Кэп.
Неспешно подхожу к ней, присаживаясь с противоположной стороны, так что мы оказываемся лицо друг к другу. Ее ладонь проскальзывает в мою, пока она держит лист бумаги между нами.
Мы смотрим одновременно.
Кэптен,
Если это в твоих руках, моей дочери нет с тобой.
Это значит, что она выросла такой, как я надеялась, такой, как однажды обещал мне твой отец, несмотря на ужасную жизнь, которой она жила, и крошечный шанс, что дал ей мир.
Возможно, ты знаешь, если она вообще позволила себе открыться, что она видела темнейшие части этого мира, но в таком свете, которого тогда не понимала. Может, это и сформировало ее, ее способность заглядывать за пределы очевидного, прямо в чью-то душу.
У меня никогда не было шанса заслужить ее любовь, и, если ты читаешь это, уже никогда не будет, но не поэтому я пишу тебе это письмо.
Я пишу, чтобы дать тебе подарок, подарок, который я украла.
Он не принадлежит мне, чтобы отдавать его, у меня нет права, но он был сделан для тебя, так что у меня нет никаких сомнений.
Надеюсь, это принесет облегчение твоей душе, подарит тебе спокойствие и освободит от вины, которую ты хранишь в сердце.
Зоуи дала мне это, она исправила все, что было сломлено внутри меня, и хотя я знаю, что ее пребывание под моей опекой, когда она должна была быть с тобой, заставляло тебя страдать, я благодарна за время, проведенное с ней.
Хотелось бы мне видеть, как она растет, но у судьбы на меня другие планы, и только прекрасные, светлые на нее. И на тебя.
Если ты гадаешь, знает ли моя дочь об этом письме, то ответ — нет.
Я всецело доверилась Мейбл, ее вере моим словам, и ты читаешь это сейчас только потому, что она ушла.
Так что это, милый Кэптен, мой подарок тебе.
Со всей любовью, Мария.
Руки Рэйвен дрожат, так что я обхватываю ее запястье и аккуратно вытягиваю листок из ее пальцев.
Наши глаза встречаются, и слезы в ее глазах заставляют меня сглотнуть.
Она тянется к большому, фальшивому бриллианту, и, когда она вертит его пальцами, ее большой палец нажимает на край, и с другой стороны выскакивает флеш-накопитель.
Мы оба замираем.
— Кэп…
Я выхватываю его из ее рук, переворачиваю, обнаруживая на дне плоский серебристый разъем.
Рэйвен вскакивает, ищет на моем телевизоре способ подключить его, но понятия не имеет, что делать дальше.
Я встаю, немного отодвигаю его от стены и вставляю флешку в слот сзади, и экран тут же загорается ярко-голубым светом.
Задержав дыхание, беру пульт, и смотрю на Рэйвен.
Она хватает меня за локоть, тащит обратно к кровати, и мы вместе садимся.
Надеюсь, что это принесет облегчение твоей душе…
Судорожный вздох вырывается из меня, глаза поднимаются к потолку.
Без единого моего слова
