своему вождю. Однако тот истолковал их по-своему. Не в состоянии допустить даже мысли о возможности дружеских отношений со сквилами, степняк приписал эти слова трусости лесных жителей. Пожурив молодых воинов за то, что не разогнали трусливых сквилов, он задумался. Несколько раз побывавшие в тех краях отряды его соплеменников рассказывали невероятные истории о ровных полях шиповника, о растущем ровными рядами клоде, о взявшихся невесть откуда ягодных кустарниках, растущих тоже ровными рядами. А принесенная в племя добыча свидетельствовала о правдивости рассказов. Но ему и раньше доносили о построенных сквилами в степи небольших крепостицах, отчего вождь и не спешил двинуться в благодатные земли всем племенем, а теперь вот произошло первое столкновение, не отнявшее ни одной жизни ни с одной стороны. И как еще это можно было истолковать, если не трусостью сквилов? А трусость соседа как правило провоцирует к нападению на него. А если нападать, то по всем правилам. И вождь поднял племя для похода к горам, где намеревался заручиться поддержкой марыков.
Несмотря на то, что удар волны стахов приняли на себя вынесенные в степь форты, жертв среди населения Вавилона оказалось слишком много. Конечно же вина за это лежит на нас со Странником. Слишком уж уверились мы в свою силу и исключительность. И вот степные дикари при поддержке нескольких десятков восьмилапых монстров опустили нас на грешную сторанскую землю, обагрив ее кровью доверившегося нам народа.
Жертв было бы гораздо больше, если бы несколько седмиц назад на службу к порубежникам не поступил первый десяток выращенных в питомнике и обученных боевых стахов. Конечно же восьмилапые порубежники уступали в силе и численности более массивным горным сородичам. Да и вместо купированных ядовитых шипов они держали хвостами булавы. Но тем не менее лесные стахи самоотверженно бросались на защиту порубежников, погибая под ударами ядовитых шипов, умудряясь при этом все же калечить, а то и убивать горных сородичей. Они погибли все до единого. Мало кто уцелел и из порубежников. Но выжившие рассказали жителям Вавилона о подвиге восьмилапых питомцев. После этого многие сторы и вавилонские сартуки, все еще испытывающие недоверие к приручению недавних самых жутких врагов, сменили недоверие на желание завести личного летуна и вырастить из него боевого стаха.
В тот раз Странник нейтрализовал погонщиков стахов, но вышедшие из-под контроля твари натворили еще много бед, убивая и своих и чужих. Когда обезумевшие монстры ворвались в гущу готовившегося к нападению племени степняков, тем, естественно, стало не до нападения. Заваривший эту кашу вождь погиб один из первых.
После того, как стахи частично разбежались, частично были уничтожены, не удалось избежать кровавых стычек между степняками и вавилонянами, Особенно отличились, мстя за погибших товарищей вавилонские сартуки. Нам со Странником с трудом удалось их усмирить, напомнив, что еще менее двух лет назад они были такими же дикарями, ходившими в грабительские походы на лесных жителей.
В конце концов, оставшиеся в живых степняки были захвачены в плен. Пленили их, разумеется с целью ассимиляции. Женщины и дети тут же были взяты в оборот вавилонянками. Через седмицу им было позволено свободно перемещаться по территории города и его окрестностям. С воинами беседовали вавилонские сартуки. Когда через пару месяцев пленённым степнякам было предложено на выбор уйти обратно в степь или остаться в Вавилоне на правах равноправных горожан, не ушел ни один.
А вот для выдворения троицы марыков пришлось выделять отряд сопровождения. Сами коротышки ни за что не добрались бы через всю степь до своих гор. Воспользовавшись случаем Крик отправился к горному народцу в качестве посла для установления дипломатических и торговых отношений.
Итак, нападение диких сартуков лишний раз подтвердило известную истину, что сильное государство не может существовать без надежной оборонительной системы. А говоря о государстве, мы со Странником имели в виду не только Вавилон, а всю Сторанскую республику. Ну, пусть будет, будущую Сторанскую республику, границы которой пока только визуально определил Крик в своих бестелесных путешествиях. Понятно, что с юга граница проходила по степи, но в планах должна была сдвинуться к горам. Не зря это было одно из двух направлений, в котором уже сейчас мостилась дорога. С севера будущую республику ограничивал океан. А вот на востоке и на западе жили воинственные народы, проводящие время в междоусобных войнах. Восточный народ называл себя халками, западный тельгами.
Со сторами халки и тельги не сталкивались до сих пор лишь благодаря пока непреодолимым преградам. На востоке текла река, противоположные берега которой скрывались друг от друга за горизонтом. Судоходство на реке отсутствовало. Причиной этого, как полагал Странник, были твари размером с кита, внешне напоминающие земных крокодилов. По той же причине близ берегов не было ни единого селения. В верховья, где великая река собиралась из множества мелких речек и ручьев, халки предпочитали не соваться. Добычи там никакой не было. Зато обитали племена особенно агрессивных сартуков, грешащих каннибализмом.
На западе между тельгами и сторами пролегли многокилометровой преградой непроходимые болота, в которых воля Создателей поселила гигантских сороконожек, размеры которых не имеют аналогов в животном мире земли. Достаточно просто представить сороконожку диаметром тела с автомобильную цистерну.
Итого, весь лесной пояс вокруг северного океана делился на три сектора – сектор сторов, сектор халков и сектор тельгов. В отличие от сторов, земли между тельгами и халками ни что не разделяло, и они спокойно убивали друг друга в бесконечных пограничных конфликтах и частых военных набегах.
Как водится во Вселенной, войны двигали прогресс. На момент пришествия на Сторан нас со Странником, как халки, так и тельги продвинулись в техническом развитие гораздо больше, чем сторы. О брошенных Создателями сартуках не стоит и говорить. Было очевидно, пройдет еще век-другой, и воинственные народы найдут способ усмирить или уничтожить речных и болотных монстров. Они узнают, что болота и Великая река не являются краями мира, и за ними есть огромные лесные пространства, на которых можно всласть повоевать с живущим там народом.
Меня, привыкшего мыслить категориями смертного, подобные отдаленные перспективы мало волновали. Но Странник уже сейчас задумывался о будущем контакте с воинственными соседями и строил далеко идущие планы. Он много времени проводил, обследуя пограничные земли, до которых от Вавилона было по году пешего хода, что в одну, что в другую сторону. Понятно, что в нынешнем положении я не мог составить ему компанию. Странник часто сетовал на сей факт, ворча, мол, все приходится делать ему одному. Однако он и не торопил меня с решением попробовать покидать физическую оболочку. Несмотря
