– Ваши глаза, мистер Дэниэл! С ними все в порядке?
Марк посмотрел на свечу:
– В порядке, вижу нормально.
В тоннеле снова раздался грохот – это взорвалась оставшаяся часть заряда. Из-за поворота выплыли клубы черного дыма.
– Вот тебе наука, парень. С порохом всегда надо осторожно.
– У вас лицо все в крови.
Марк уставился на свои ладони:
– Это я его руками запачкал.
Левая ладонь и пальцы кровоточили. Все случилось из-за того, что порох отсырел, но именно это обстоятельство и спасло ему жизнь. Марк достал из кармана грязную тряпку и обмотал ею руку.
– Подождем, пока дым рассеется, и поглядим, что у нас получилось.
Мэтью присел на корточки и озабоченно посмотрел на окровавленного Марка:
– Вам бы доктору показаться. Пусть он хорошенько все перевяжет.
Марк резко встал на ноги.
– Нет уж, подыхать буду, а к доктору не пойду, – заявил он и направился к обвалившейся стене.
Они начали работать, но скоро Марк понял, что не может толком пользоваться раненой рукой; кровь никак не останавливалась, а лицо щипало и саднило.
Еще через час он сказал:
– Пойду-ка я подышу немного. И ты, парень, тоже лучше побудь на воздухе. Нечего тебе без нужды дышать этой гарью.
Мэтью с радостью отправился за ним; мальчик, хоть он в этом и не признавался, в ночную смену уставал больше, чем в дневную.
Они дошли до основного ствола шахты и начали подниматься на поверхность. Расстояния здесь были небольшие, не сравнить с теми, что на Грамблере, и вскоре оба уже вдыхали свежий воздух и слушали шум моря. Нет ничего слаще, чем глоток свежего воздуха после подъема из шахты. Еще пара шахтеров отдыхала неподалеку. Они подошли к Марку и начали давать ему советы.
Вообще-то, Марк поднялся, чтобы наложить нормальную повязку, а потом собирался снова спуститься в забой. Но пока он разговаривал с товарищами и они перевязывали ему руку, вернулись все старые тревоги. Марка накрыла волна отчаяния и злости; он понял: в эту ночь все и решится.
Какое-то время Дэниэл держался, убеждая себя в том, что еще слишком рано и надо подготовиться, но потом повернулся к мальчику и сказал:
– Беги домой, парень. Хватит на сегодня. Я, пожалуй, больше не буду ничего подрывать.
На работе Мэтью запрещал себе мечтать о сне – правда, это у него плохо получалось, – но сейчас просто думать не мог ни о чем другом. Вот красота: еще только миновала полночь, а значит, ему подарили целых шесть часов сна! Правда, Мэтью хотел было проявить солидарность и подождать Марка, чтобы вместе пойти домой, но тот так на него рыкнул, что мальчишку буквально сдуло в сторону Меллина.
Дэниэл проводил его взглядом, потом коротко попрощался с товарищами и ушел сам. Шахтерам он сказал, что не уверен, стоит ли тревожить доктора Эниса, но в душе уже все для себя решил. Он знал, что будет делать.
Марк спокойно шел обратно. Когда впереди показался освещенный звездами дом, у него сжалось сердце. Если бы Марк верил в молитвы, он бы молился о том, чтобы его догадки не подтвердились, чтобы Керен оказалась хорошей женой и он мог бы жить с ней и дальше, не опускаясь до подозрений.
Подойдя к дому, Марк взялся за засов и надавил на дверь.
Дверь открылась.
Марк тяжело задышал, как будто всю дорогу бежал сломя голову, и неуклюже шагнул через порог. Даже не останавливаясь, чтобы зажечь свечу, он сразу прошел в спальню. Ставни были закрыты. В темноте, ощупывая стену дома – своего дома, – он прошел к кровати. Угол, грубое одеяло. Присел на краешек и провел рукой по постели. Керен – его Керен – не было.
Марк застонал от боли. Он знал, что это конец. Его душили слезы. Так он некоторое время и сидел, задыхаясь от рыданий.
Выйдя из дома, Марк потер пальцами глаза, посмотрел по сторонам, шмыгнул носом и отправился по направлению к Мингусу.
В темноте показался домик привратника, Марк обошел его кругом, чтобы посмотреть что и как. В верхнем окошке он приметил полоску света.
Остановился и постарался унять боль, которая бурлила у него в крови и рвалась наружу. Дальше – дверь. Марк призадумался. Постучать – значит дать им время. Керен может успеть ускользнуть другим путем. Эти двое соображают быстрее его. Они станут нагло изворачиваться и наверняка сумеют выкрутиться. Нет, в этот раз он должен получить доказательства.
«Подожду», – решил Марк.
Он, пригнувшись, отошел на такое расстояние, чтобы можно было одновременно видеть оба выхода: парадный и черный.
«Присяду здесь и подожду».
На небосводе вовсю мерцали звезды. Легкий ветерок зашелестел в папоротнике и затих. В зарослях дрока застрекотал сверчок. Где-то высоко вскрикнул ночной ястреб: звук был жутковатый, словно дух давно умершего шахтера бродил по своим старым владениям. Сова уселась на крышу дома и сипло заухала.
«Я подожду».
Старая луна выползла на небо и окрасила горизонт в бледно-желтый цвет. Повисела немного, блеклая и увядшая, и начала закатываться.
Дверь домика привратника приоткрылась на несколько дюймов, и оттуда выскользнула Керен.
Их отношения – ее и Дуайта – оставались по-прежнему странными; было в них что-то, о чем она раньше и не задумывалась. Керен желала завладеть любовником полностью и, обнаружив, что это не выходит, даже немного заревновала. Первой любовью Дуайта была его работа. Керен-то в свое время и подобралась к нему, изобразив интерес к его работе, и теперь удерживала молодого врача, продолжая следовать своей тактике.
Не сказать, чтобы Керен это так уж не нравилось. Напротив, ей даже доставляло удовольствие разыгрывать из себя рассудительную помощницу доктора. Это немного напоминало ее роль в пьесе «Хилари Темпест». Порой она воображала себя женой врача. Марк в счет не принимался. Вот она, полная очарования, в деловом, но женственном платье помогает Дуайту в каком-то серьезном исследовании. Керен знала, что ее руки будут холодными и умелыми, а все действия – невероятно полезными. В результате Дуайт станет ею восхищаться, да и не только он, но и все мелкопоместные дворяне. О ней заговорят по всей округе. Керен слышала об успехе миссис Полдарк на балу в Зале приемов и о том, что с тех пор многие приезжали в Нампару специально, чтобы с нею повидаться. И никак не могла понять причину этого успеха.
В прошлом месяце жена Росса вдруг возомнила себя настоящей леди и намекнула Керен, чтобы та была поосторожнее в своих поступках. Керен это возмутило. Что ж, если Демельза добилась успеха в высшем обществе, то уж она, в роли жены доктора, пойдет еще дальше. Но и это еще не предел. Мало ли какая возможность может подвернуться? Как-то к Полдаркам заезжал грузный волосатый старик; Керен случайно встретилась с ним, когда шла через долину Нампары, и он одарил ее взглядом, который никак не назовешь мимолетным. Когда Керен узнала, что это был баронет, да еще и неженатый, она очень порадовалась, что надела в тот день свое лучшее платье.
