В фоновом режиме до Хейни доносились слова Маттингли, повторяющего предварительные вызовы в адрес корабля: если их слышал Хейни, то слышали и телезрители. Им нужно было объяснить, что ответа сейчас ждать не нужно.
– Кен Маттингли только что вызвал корабль и честно назвал это проверкой связи, – сказал Хейни. – Ответа пока нет.
Кронкайт, который определенно не собирался умерять ожидания публики, вклинился в трансляцию и заявил более открыто:
– Если потеря связи завершится как запланировано, то она должна закончиться примерно через 10 или 11 секунд.
Десять и затем одиннадцать секунд прошли, от экипажа по-прежнему не доносилось ни слова.
– «Аполлон-8», я Хьюстон через «Хантсвилл», – сказал в эфир Маттингли, пытаясь достучаться до экипажа через корабль «Хантсвилл» поисково-спасательного комплекса.
И вновь никакого ответа.
– И Кен вызывает экипаж вторично, – прокомментировал Хейни. – Примерно три с половиной минуты с момента потери связи.
Несколько секунд спустя по ЦУП пронеслась весть, что «Хантсвилл» только что услышал «Аполлон-8» в S-диапазоне. Все ждали, конечно, большего, но такая новость хотя бы означала, что корабль цел.
Хейни поспешил огласить это на широкую публику.
– «Хантсвилл» сообщает, что там получен сигнал в S-диапазоне, – объявил он.
– Есть сиг… – сунулся было Кронкайт.
Его прервал Хейни:
– «Хантсвилл» немедленно послал обратный вызов, но контакта не было, – твердо сказал он. – «Хантсвилл» снимает объявление.
Кронкайт явственно застонал.
– Я думал, мы их поймали, – сказал он.
Связи не было уже четыре минуты. В домах Бормана, Ловелла и Андерса не раздавалось ни звука, кроме как из телевизора и из служебного репродуктора. Дети – все 11 на три семьи – не спали; старшие, понимающие происходящее, смотрели репортаж. Все три матери семейств в эти последние мгновения полета сидели в своих гостиных, окруженные детьми.
Пауза перевалила за четыре с половиной минуты, затем приблизилась к пяти.
– Прошло всего две минуты сверх того срока, когда мы должны были услышать космический корабль, – печально возгласил Кронкайт.
– Хьюстон «Аполлону-8» через «Хантсвилл», – вновь вызвал Маттингли.
До следующей попытки он выждал почти минуту.
– «Аполлон-8», «Аполлон-8», я Хьюстон, – попробовал он снова.
Последовали еще 15 секунд ожидания.
И затем, наконец, сквозь густые помехи пробился прерывающийся, но различимый голос Джима Ловелла, заполнивший все наушники в ЦУП и все гостиные на планете.
– Хьюстон, я «Аполлон-8», прием.
– И… – начал Хейни, но голос прервался, понадобился еще один вдох, – вот и Джим Ловелл!
– Ха-ха! – воскликнул Кронкайт.
– Продолжайте, «Аполлон-8», слышу вас нечетко и громко, – произнес Маттингли.
– Понял, – прокричал Борман сквозь треск и рев плазменного облака вокруг корабля, которое только-только начало рассеиваться. – Тут настоящее облако пламени! Все нормально!
– Он говорит, что все нормально! – повторил Хейни.
– Почти все позади, кроме оваций, ребята, – сказал Борман Ловеллу и Андерсу.
Высотомер на приборной панели показывал, что корабль стремительно приближается к 7300 м, а это значило, что тормозные парашюты вот-вот должны раскрыться.
– Смотрите, чтобы пятки были зафиксированы, – крикнул Андерс Борману и Ловеллу, напоминая оттренированную процедуру.
Борман выглянул в иллюминатор.
– Вот они! – сказал он, когда слетел конический нос капсулы и стали вытягиваться, раскрываясь, два красно-белых тормозных парашюта.
Астронавтов бросило назад в креслах; слабая связь вновь успела прерваться, и экипаж даже не стал вызывать Землю, чтобы подтвердить раскрытие парашютов.
Андерс не спускал глаз с высотомера, который теперь отсчитывал высоту медленнее и приближался к отметке 3000 м.
– Приближаемся к трем тысячам, – доложил он через несколько секунд. – До основных одна секунда.
Секунда прошла, и чуть ниже заданной высоты вышли основные парашюты. Астронавтов вновь тряхнуло, и спуск корабля ощутимо замедлился.
Вновь появилась связь, в наушниках раздался новый голос, совершенно незнакомый.
– Говорит «Воздушный Босс-1», – объявил кто-то, используя позывной спасательного вертолета. Фоном шел безошибочно узнаваемый звук вращающихся лопастей. – Слышим вас очень хорошо, очень хорошо. Радар вас показывает к юго-западу от корабля, около 40 км.
– Вас понял, – ответил Ловелл.
Космический корабль пролетел отметку 2500 м, затем 1800 и, наконец, 1500. После полета длиной в 750 000 км корабль теперь находился чуть выше километра над поверхностью океана.
– Космический корабль на тысяче, – доложил «Йорктауну» пилот вертолета, подразумевая 1000 футов – чуть больше 300 метров.
– Сгруппироваться! – крикнул Борман Ловеллу и Андерсу.
– Добро пожаловать домой, джентльмены, – сказал пилот за несколько секунд до срока. – Поднимем вас на борт без промедления.
– Приготовиться, – объявил Борман экипажу. – Приготовиться к посадке на Землю.
Через миг трое астронавтов почувствовали, как твердая рука Земли ударила их в спину. Космический корабль то ли вошел, то ли врезался в бурные воды Тихого океана. Опоры под креслами запланированно подломились, но удар все же был очень сильным.
Экипаж этого почти не заметил. Борман победно вскинул кулак, Ловелл и Андерс издали громкий клич, все трое переглянулись и расплылись в улыбке.
– «Йорктаун», я «Спасатель-3», – доложил пилот вертолета. – В настоящий момент космический корабль находится в воде.
Уолтер Кронкайт, в голосе которого слышалось облегчение и ликование, сделал эту новость публичной:
– Космический корабль «Аполлон-8» вернулся из полета!
* * *
Полет был завершен. Однако космический корабль в океане совсем не то же, что астронавты на борту авианосца. В ту минуту «Аполлон-8» находился примерно в 6 км от корабля, но помимо расстояния помехой служило еще и время. Приводнение состоялось в 04:51:50 утра по гавайско-алеутскому времени, или в 10:51 утра по времени Восточного пояса.
Найти «Аполлон-8» в предрассветной тьме не составляло труда – на его носу мигал белый маяк, а радиомаяк, работавший с момента входа в атмосферу, по-прежнему посылал сигналы. Однако раннее утро – время охоты тихоокеанских акул, и ни астронавтам, ни ныряльщикам привлекать к себе их грозное внимание совсем не хотелось. Поэтому астронавтам оставалось болтаться на волнах и дрейфовать в герметичном командном модуле до первых лучей солнца – как минимум полчаса. Как только небо посветлеет, спасателям понадобится еще час на то, чтобы спрыгнуть в воду и присоединить к космическому кораблю плавучий «воротник», который позволит астронавтам покинуть свое суденышко, не свалившись в море. Только после этого откроют люк и извлекут экипаж, а затем астронавтов одного за другим поднимут на вертолет и доставят на «Йорктаун».
