режиссеры которых любили подобные мелодраматические сцены. Чашка выпала из рук Марины и разбилась на мелкие кусочки, а сама она, не проронив ни звука, рухнула на пол. Это был обморок.
– Вот так она всегда, – пожаловалась неизвестно кому Карина, разочарованная произведенным эффектом. – С детства была слишком впечатлительной. Чуть что – и в слезы. Но это уже чересчур даже для нее!
Она бросилась к Марине и опустилась возле нее на пол, не обращая внимания на осколки от разбившейся чашки. Приподняла голову сестры и положила на свои колени. И неожиданно заплакала. За эти слезы Олег простил ей все. Увидев, что произошло с Мариной, он был готов отшлепать Карину как неразумного жестокого ребенка, ради своего удовольствия обрывающего крылышки у бабочки. Он взял Марину на руки и отнес ее на кровать.
Когда ее голова коснулась подушки, Марина открыла глаза. И сказала, глядя на Олега затуманенным взором:
– Мне привиделась ужасная картина. Будто открылась дверь и вошла Карина.
Марина даже не удивилась, увидев Олега в своей комнате и тому, что она лежала на кровати, а он склонился над ней – настолько ее поразило видение, которое она приняла за сон.
– И что в этом ужасного, скажи на милость? – возмутилась Карина, подходя к ним. – С каких это пор мой вид так пугает тебя?
На этот раз Марина не потеряла сознания. Она только слабо улыбнулась.
– Так это не сон, – тихо произнесла она. – Я всегда знала, что снова увижу тебя.
Карина бросилась к ней, и сестры обнялись, рыдая. Долгожданные слезы прорвали плотину сдержанности и хлынули безудержным потоком, сметая все препятствия на своем пути. Олег отвернулся, чтобы скрыть невольные слезы, настолько волнительным было это зрелище. И даже Михайло, все еще стоявший на пороге комнаты, был растроган. Внешне это проявилось в том, что он подошел к столу и начал собирать осколки чашки с пола, что-то невнятно бормоча себе под нос.
Когда слезы иссякли, сестры начали задавать вопросы, сумбурные и маловразумительные для посторонних, и получать такие же ответы. Но сами они прекрасно понимали друг друга. Карина ничего не могла рассказать сестре, потому что не помнила ничего из того, что с ней произошло за минувший месяц. Поэтому она больше спрашивала. Марина отвечала лаконично. Ее жизнь без сестры была настолько однообразной и унылой, что в ней не случилось почти никаких событий. Если не считать занятий в школе с учениками, походов в храм, где она ставила свечи перед иконами, умоляя Бога вернуть ей сестру, и одиноких вечеров в своей комнате, когда она плакала ночами напролет, уткнувшись носом в подушку. Но все это было Карине не интересно. Только один раз она отреагировала эмоционально, когда на ее вопрос: «Наверное, мама и папа сошли с ума, когда узнали о моем исчезновении?», Марина смущенно ответила:
– А они ничего не знают.
– Это как так? – поразилась Карина.
– Я верила, что ты вернешься, и писала им письма от твоего имени, – пояснила Марина, виновато улыбаясь. – Ведь у нас одинаковый почерк. Сложнее было придерживаться твоего бесшабашного стиля, но и с этим я, кажется, справилась успешно. Они не заметили подмены. – И она похвасталась, словно ребенок, ожидающий похвалу: – Видишь, какая у тебя умная и хитрая сестра?
И они снова обнялись и залились слезами, но на этот раз потоп, к великой радости Олега, был не таким длительным, как предыдущий. Он уже видел, что разговор из-за скудости новостей иссякает, вопросы и ответы начинают повторяться, и решил, что пора вмешаться и направить его в нужное русло. Воспользовавшись паузой, он, стараясь скрыть волнение, спросил:
– Марина, ты простила меня?
– За что? – удивленно посмотрела на него молодая женщина. – За то, что ты вернул мне сестру? О чем ты говоришь? Я так тебе благодарна!
И Олег с облегчением понял, что она, как и ее сестра, забыла о своем недавнем прошлом, включая ссору с ним. Все былые горести и обиды вытеснила радость, очистившая ее душу и память. Он благоразумно не стал ей ни о чем напоминать. Вместо этого он сказал, переводя разговор на другую тему:
– Не только я, но и Михайло участвовал в этом.
– Михайло, подойти ко мне, я тебя расцелую, – счастливо рассмеялась Марина. – Ты тоже мой герой, отныне и навеки!
Олег почувствовал укол ревности. Видимо, Карина испытала то же чувство, потому что она решительно заявила:
– Михайло расцелую я. А ты – Олега. И не спорь со мной!
– И не подумаю, – сказала Марина. – Но только не сейчас.
– Согласна, – кивнула Карина. – Место и время для благодарности не подходящее. Слишком много народу.
– Я совсем не то хотела сказать, – покраснела Марина. – Вечно ты перевираешь мои слова!
– Ну вот, мы опять начали ссориться, – улыбнулась Карина. – Жизнь возвращается на круги своя. Как я рада этому!
И сестры снова обнялись. Олег переглянулся с Михайло, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу, словно большой неуклюжий медведь. Они не хотели мешать сестрам радоваться встрече, но у них было еще одно важное дело, не терпящее отлагательств. И для этого им была нужна Карина.
Олег откашлялся, привлекая к себе внимание. Сестры разом обернулись к нему, и он снова поразился, насколько они похожи, даже в жестах. И если бы сейчас одна из них не была одета в домашнее платье, а другая – завернута в рыболовную сеть, едва скрывающую ее наготу, их можно было бы даже перепутать.
– Я хотел спросить, – пояснил Олег. – У Карины есть паспорт?
– И уже давно, – ответила Карина. – Я совершеннолетняя. Тебя это удивляет? Но спасибо за комплимент.
– Меня удивит, если ты хотя бы раз дашь мне договорить, – отпарировал Олег. – Я имел в виду, здесь и сейчас.
Карина вопросительно посмотрела на сестру.
– Я сохранила твои документы, – сказала Марина. Она встала, подошла к полке, открыла резную шкатулку и достала паспорт. Доверчиво протянула его Олегу, минуя сестру. – Вот ее паспорт. А тебе зачем?
– И я о том же хотела спросить, – вмешалась Карина. – Кто-то еще не верит, что я та, за кого себя выдаю? Ты думаешь, что выловил из озера не ту русалку?
Олег перелистал паспорт, чтобы убедиться, что в нем есть все необходимые сведения. И только затем ответил:
– Я-то верю. А вот местного участкового в этом надо будет еще убедить. И едва ли это можно будет сделать без паспорта. По своему опыту могу сказать, что полицейские скорее усомнятся в собственных глазах и здравом рассудке, чем в официальном документе.
– А у тебя большой опыт общения с полицией? – заинтересовалась Карина.
Но
