под колючим взглядом знахарки ей было не по себе.
— Да, беречь, — повторила старуха. — Беда над тобой нависла, — скрученным, пятнистым от старости пальцем, указала она на Анну, — но и радость тебя ожидает, коль осторожнее будешь, — палец опустился и остановился на уровне её живота.
— О чём вы говорите? — отступила она назад, непроизвольно закрывая ладошкой то место на животе, на которое указывала старуха.
— Тьфу ты, — сплюнула знахарка, — столько лет живу, а ошиблась так! Не знаю, радость ли это тебе, ведь обещан он был.
— Я не понимаю… — сказала и осеклась.
— Что, не понимаешь? — зло спросила знахарка. — Обещала ты первенца Ветру, а слово, ему данное, назад не воротишь. Надо же, и не думала я, что ещё на своём веку такое чудо увижу, — губы её растянулись в улыбке, обнажив беззубый рот. — Наречённая Ветра… И дорого ты ему ребёнка своего продала?
Анна широко распахнула глаза, рука вновь выпустила корзину с продуктами.
«По глупости за мелочь я продала первенца, за бесценок», — осознала она.
— Постой-ка, — выдохнула знахарка, схватила Анну за запястье, с неожиданной силой притянула к себе, заставив немного наклониться, и вгляделась в её глаза, а потом и в колечко на мизинце, — так ребёнок же… дитя-то Ветра! Самого Ветра! — с трепетом, даже с благоговением воскликнула старуха.
Анна вырвалась и, не подобрав корзину, бросилась бежать. Её так напугала знахарка, что остановилась Анна только тогда, когда убедилась, что ушла довольно далеко от старой ведьмы.
«Дитя? От Рьяна? О боги!», — её ладонь вновь скользнула по животу, а в глазах застыла растерянность.
«Что же мне делать? Что обо мне скажут люди, ведь мужа у меня нет! А где Рьян, ну где же он? О боги, мне придётся отдать своего ребёнка?!», — мысли сменяли друг друга с невероятной скоростью и наконец, свились в такую паутину, что Анна запуталась в ней и почувствовала себя в липком коконе из волнений, страхов и вопросов, на которые у неё не было ответов.
Она посмотрела на колечко, поцеловала его, закрыла глаза, прислушалась к себе. Сердце у неё тревожно забилось.
— Где ты, Рьян?
Анна пошла к себе. Мимо проходили люди, но всё, что окружало её, казалось ей сплошным размытым пятном.
«Точно беда с тобой приключилась, — подумала Анна, вспоминая Рьяна, — верно, с Карнэ ты тогда поспорил, меня спасая, и разгневал богиню. Но разве способна она победить воплощение Ветра? О нет, а если она мстить будет? Если на мне злость сорвать захочет? — Анна вспомнила, что прошлой ночью её посетили три кошмара. — Не об этой ли беде знахарка говорила? Вдруг Карнэ решила меня со свету извести? Наглый, злой Рьян, — внезапно страх сменился злостью, — где ты, когда нужен мне?! А ведь я ещё должна буду как-то объяснить, почему вернулась во дворец без продуктов и корзины, а всё ты виноват!» — на этот раз злость сменилась уколом совести за эти мысли и Анна, пристыдив саму себя, вошла во дворец.
Что со всем этим делать, девушка не знала, но точно решила, что сидеть, сложа руки, и просто ждать дальнейших событий она не станет.
В её комнате догорела свеча. Сизая ленточка дыма поднялась к потолку и растворилась в воздухе. Солнечный луч давно уже не освещал потемневший от старости столик и тяжёлый подсвечник. Ворожба Анны прекратила своё действие, к девушке вернулись прежние беспокойные мысли, вот только на этот раз усиленные новыми переживаниями.
Глава сорок третья
Как-то уж слишком тихо было, даже птицы умолкли. Ветер не завывал в кронах деревьев, как это было в ночь грозы, или просто Скери, погрузившись в себя, не слышала ничего вокруг?
Она сидела на большом камне, у которого росли дикие розы. Над головой у предвестника смерти покачивались большие белые цветы, хотя Скери сомневалась, были они белыми или какого-то другого цвета. Мир она стала видеть чёрно-белым. Но это её не волновало, она впала в апатию, даже мысли о семье больше не вызывали у неё боль, разве что тихую тоску. Ей казалось, что она застыла, выпала из времени и жизни. Её поглотило бездействие. Скери даже не знала, что должна чувствовать теперь и делать, страх и тот пропал. И неизвестно, сколько ещё девушка просидела бы, не шевелясь, если б не услышала:
«Зачем унывать, если тебя и меня подтолкнули к выходу из проблемы?»
— Что? — недвижимый серебристый взгляд Скери стал искать говорящего, но рядом никого не было.
«Говорю, не зря Смерть свела нас вместе. Если бы твои друзья не привели тебя к ней прежде, чем ты обратилась в Предвестника, то ничего бы не вышло, а так, радуйся».
Голос был немного сонный и обволакивающий, но Скери так и не смогла понять, с какой стороны он звучит.
— Радоваться, чему? — ей уже казалось, что она сошла с ума и говорит сама с собой.
«Ты хотела вернуть себе обычную жизнь, и ты можешь это сделать. Тебе Смерть указала выход, сказала, что ты поймёшь. Ну, точнее, я тебе всё объясню, и тогда ты поймёшь. Видишь ли, когда в руки того, кого прокляли, — а на тебе, можно сказать, проклятие, — попадает что-то, что сильнее или равносильно того проклятия, то с его помощью можно освободиться».
— И что же сильнее моего проклятия? — Скери словно впала в транс, её даже перестало волновать, что её собеседник невидим.
«Полагаю, что я», — в голосе прозвучала явная досада на её недогадливость.
— Кто? — просто спросила она, наблюдая за солнечными бликами в траве, казавшимися ей серыми пятнышками, танцующими в чёрных штрихах.
«Посмотри вниз, себе на колени», — терпеливо подсказал голос.
— И? — выполнила она его просьбу.
«Что ты видишь?»
— Меч, — Скери чувствовала себя глупо.
«Ну, что думаешь?»
— Что? — она начинала злиться.
Прозвучал протяжный горький вздох.
«Какой недогадливый Предвестник смерти… Ты со мной говоришь!»
Скери прислонила меч к камню и быстро отпрянула от него.
— С мечом?! — округлила она глаза.
«Если быть более точным, то с Ветром, с Рьяном», — поправил он её.
— Эм, — запнулась девушка, — нет, с мечом, — с сомнением в голосе возразила она.
«Я внутри клинка, ясно?»
— Да, конечно, что же здесь неясного? — с сарказмом проговорила Скери. — Ветер по имени Рьян внутри меча, который мне подарила Смерть, имея тем самым в виду, что это ответ на мою просьбу вернуть мне нормальную жизнь.
«Наконец-то ты поняла!»
На самом деле Скери мало что понимала и уже подумывала, чтобы бросить здесь одержимый Ветром меч и сбежать.
«Ты это, спокойнее, — в голосе его появилось веселье, — насколько я
