подняться при помощи сервоконечностей, но вонзившийся в торс осколок повредил двигательные функции адепта. Из-под черного одеяния потекла смесь крови и машинного масла.
Остальные Саламандры тоже попадали, но вскочили даже раньше, чем сумел встать Обек. Он пристально взглянул на адепта, кивнул и потянулся за обломком трубы, вывалившимся при взрыве Кронуса VI.
Конечно, не болтер или цепной меч, но тоже пригодится.
— Я же говорил, что это не последняя твоя ошибка...
Регул снова пробормотал что-то на двоичном наречии, а жидкость, струившаяся по его сосудам, образовала вокруг уже немалую лужу.
Обек поморщился и постарался не слишком радоваться своему возмездию.
— От того существа, что могло тебя спасти, осталось очень немного.
— Не... — выдавил адепт. Его речевой модулятор сильно сбоил. — ...Для... Кронус...
Третий заряд плазмы испарил его, не позволив больше ничего сказать, и Обек отвернулся, чтобы посмотреть, кто лишил его возможности отомстить.
Его раздражение мгновенно улеглось.
— Отец Кузни?
— Я жив, Носитель Огня, — отозвался Т'келл. И указал на руку Обека. — Но вот ты выглядишь, словно на пороге смерти.
— Наполовину, — уточнил легионер и тоже опустил взгляд на искалеченную руку. Регул уронил обрубок, когда его настиг первый удар. — Он сказал, что дверь заперта, и открыть замок способен только генетический маркер примарха.
Появление Ксена прервало беседу. Пламенный Удар, вернувшийся из глубины коридора, был с ног до головы забрызган кровью.
— Сюда приближается второе подразделение, — сказал он, а затем, спохватившись, отсалютовал капитану.
Обек оглянулся на коридор и увидел лишь темноту, но уловил шум отдаленной битвы.
— Говори, Ксен.
— Боевые сервиторы, возглавляемые мятежниками. Я услышал это от Занду.
— А где он? — спросил Т'келл. — И что известно о Краске и его высадке?
Ксен покачал головой, и в этот момент ожил вокс:
— Говорит сержант Занду, ответьте.
— На связи Обек, брат-сержант. Где ты находишься? Где Краск?
— Капитан, хвала Вулкану, ты жив! — воскликнул Занду, но его радость длилась недолго. — Краск... я не знаю. Что-то пошло не так. Мы были окружены, уступали врагу числом.
— Где ты сейчас, сержант?
— Прорываемся к вашей позиции, но теперь ведем бой со второй группой врагов.
— Сможете продержаться до нашего прихода?
— Нет, брат-капитан. Варр ведет зачистку позади нас, но пламя только сдерживает их на время. Наше преимущество изначально было небольшим и продолжает сокращаться. Мы отступаем.
— Понятно. Как по-твоему, сумеем ли мы нашими силами прорвать их ряды?
— Если только у вас несколько боевых отделений в полном составе, брат-капитан... Так что снова «нет».
Обек запрокинул голову и резко выдохнул. Гиперактивные эндорфины в крови приглушили его боль, но не могли совладать с отчаянием.
— Сколько еще осталось?
Далекий шум боя стал громче и нарастал с каждой секундой.
— Мы почти на месте, брат-капитан.
Обек посмотрел на Ксена:
— Сможем мы задержать их здесь?
Кроме темных неглубоких ниш в коридоре, здесь не было никаких укрытий.
— Нет, если сюда ворвется хотя бы десятая часть сил, о которых говорил Занду.
Он отстегнул свой болт-пистолет и передал его Обеку. Тот поблагодарил Ксена кивком, проверил магазин и прицел, после чего убрал в кобуру, где раньше лежало его личное оружие. Затем повернулся к Т'келлу:
— Не надо было меня разыскивать. Слишком рискованно.
Ему ответил Ксен:
— А ты бы бросил кого-нибудь из нас, брат-капитан?
На это у Обека не нашлось возражений. Он сжал наплечник Ксена, затем снова обратился к Т'келлу:
— Прости, Отец Кузни. Лишенные Шрамов подвели тебя, мы подвели примарха, но, по крайней мере, умрем с честью.
— Пока мы еще живы, — возразил Т'келл.
Он повернулся спиной к Обеку и стал рассматривать дверь «Свершения». Рядом с ней казался тщедушным любой из могучих бойцов Саламандр. Металлическая поверхность поражала искусными украшениями, но своей непробиваемостью могла бы соперничать с воротами крепости. На ней не было заметно никаких замков или задвижек, одна только эмблема с оскаленной зубастой головой змия. На зубах виднелась кровь, но не свежая, не принадлежавшая Обеку, поскольку его раны были запечатаны огнем.
— Она не сработала? — спросил Т'келл, прислушиваясь к усиливающемуся шуму боя.
Уже можно было разобрать яростные воззвания Занду, обращенные к Вулкану, и безумный хохот Зеб'ду Варра.
— Отец Кузни?
Ксен и остальные воины уже заняли боевые позиции, втиснувшись в ниши или пригнувшись, чтобы не подставляться под огонь.
— Дверь, — пояснил Т'келл. — На ней твоя кровь. Но дверь закрыта. Она не поддалась ни на какие уловки адепта?
— Он испробовал все, но не добился успеха.
Т'келл поднял свою руку к свету, словно изучая ее...
— Частично я еще состою из плоти и крови. И я не сомневаюсь, что Вулкан не случайно возложил на меня эту ношу. Я думаю, дверь закодирована только моими генами.
И он вставил свою руку в пасть змия.
Глава 14. Последний дар Вулкана
Курнан уловил звуки, доносившиеся из глубины. Низкий гул земли, приглушенный скрежет металла по металлу, щелчки механизмов, свидетельствующие о пробуждении машины. Дверь...
Арсенал Вулкана наконец-то открыт для разграбления.
Коридор перед ним охватило пламя, достаточно интенсивное, чтобы расплавить пластек и деформировать металл. Боевые сервиторы сильно пострадали. Их неживая холодная плоть коробилась и чернела, а потом просто стекала на землю. Многие сразу погибли в огне, другие, обладавшие обрывочными воспоминаниями о самосохранении, остановились.
Восто пригнулся позади сервитора с мертвыми глазами, используя его в качестве щита, и включил фильтры ретинальных линз. Из огня вылетали клубы густого маслянистого дыма, но сквозь его пелену Курнан обнаружил врагов и выкрикнул приказ усилить ответный огонь. Саламандры отступали в строгом порядке, но они должны были сознавать, что все их старания напрасны.
«Всегда в меньшинстве, — подумал он, — всегда обречены на смерть».
Один пламенный вихрь летел навстречу другому, потом третий. Противники обменивались твердотельными снарядами и лазерными лучами.
— Огонь, — бросил Курнан Соломусу, упавшему на пол рядом с ним. — Почему эти легионеры так обожают огонь?
Щиты сервитора дергались, когда болтерные снаряды попадали в них.
— Разве они не были рождены в пламени, как гласит легенда?
— В таком случае сегодня они в пламени и погибнут, — равнодушно добавил Креде.
Лишенный одной руки, он мог управляться только с болт-пистолетом и только успел подготовиться к выстрелу, как снаряд снес ему подбородок и большую часть левой половины лица. Креде в агонии
