в виду предстоящую операцию. — Как и все мы.
Соломус кивнул.
— И даже они?
Позади них в темноте безмолвными рядами стояли боевые сервиторы. Неподвижные глаза холодно, словно камни, поблескивали сквозь сумрак, но по команде адепта они вспыхнут яростными огнями. По мнению Восто, они служили еще и недвусмысленным напоминанием о власти Регула.
— Я сомневаюсь, чтобы они хоть что-то почувствовали.
— А мы теперь стали лакеями, брат? — спросил палач.
Курнан нахмурился, но ничего не ответил.
Обек стоял на коленях, а сзади над ним нависла массивная фигура Кронуса.
Несмотря на боль, легионер Саламандр поднял голову и взглянул на адепта:
— Откуда ты знаешь, что я могу ее открыть?
— Я и не знаю, — ответил Регул, внимательно изучая Обека сквозь оптические импланты, скрывающиеся в тени капюшона. — Я предполагаю и для проверки нуждаюсь в твоем содействии.
Носитель Огня оскалил окровавленные зубы то ли в усмешке, то ли в гримасе ярости.
— Ты не учитываешь все разнообразие вариантов, адепт…
В зале раздался звонкий перестук шагов, и Регул переместился почти вплотную к Обеку.
— Я скорее умру, чем стану тебе помогать, — прошептал тот.
Он внезапно рывком вскочил на ноги и схватил адепта там, где должно было быть горло. Пальцы сомкнулись на чем-то жилистом и жестком, холодном, словно металл, но вибрирующем в пародии живого пульса. Капюшон упал с головы адепта, и иллюзия человеческого подобия мгновенно рассеялась.
Заменяющие глаза оптические устройства полыхнули болезненной вспышкой. Две конечности, похожие на паучьи лапы, выскочили из-за спины и пронзили левую и правую грудные мышцы Обека.
Неожиданная боль вызвала крик, и воин Саламандр уставился на два клинка, пронзившие его броню.
— Ну вот, ты все видел, — произнес Регул.
Его голос в этот ужасный момент откровения казался почти человеческим. Толчком он заставил Обека снова опуститься на колени и отпустить его «горло».
— Мне не нравится, когда ко мне прикасаются, — заявил адепт. — Это слишком безвкусно, по-людски. Я предполагал, что человеческий прагматизм может толкнуть тебя к подобной реакции, что ты предпочтешь пожертвовать собой ради выживания братьев.
Он втянул лезвия, оставив на груди легионера две струйки крови. Две другие руки поправили капюшон, и Регул отступил из зоны досягаемости Обека.
— Я пришел к выводу, что допустил ошибку.
— И не последнюю, — прохрипел Носитель Огня, превозмогая боль.
— Эксперимент идет путем проб и ошибок. С тобой я совершил ошибку, легионер.
Он поднял взгляд, и следующая вспышка заключала в себе новую команду, а не отмену заранее запрограммированной.
— Что?! — успел воскликнуть Обек, когда Кронус, схватив воина механизированной конечностью за шею, развернул его к себе.
Зубцы циркулярной пилы, установленной на второй руке «Кастеллакса», завертелись и раскалились. А затем опустились и отсекли руку легионера по локоть.
Он так закричал, что в переходах отозвалось эхо, и зажал рукой обрубок. Невыносимый жар прижег рану в тот же миг, а Обек так сильно сжал зубы, что опасался их раскрошить.
— Соломусу не удалось заставить тебя кричать, но я предполагал, что мне удастся, — пояснил адепт.
— Я убью тебя! — зарычал Носитель Огня.
— Маловероятно с учетом твоего нынешнего плачевного состояния.
Регул опустил взгляд на отсеченную руку Обека. Того все еще держал Кронус, так что адепт сам поднял ее, а затем подошел к двери, на которой холодно сияла эмблема Владыки Змиев.
— Я уверен, что механизм замка изготовлен техноадептами. Подозреваю, что его подарили твоему погибшему примарху в знак дружбы между Марсом и Ноктюрном. Ты знаешь, как он работает?
Обек медленно покачал головой. Его зубы все еще были крепко сжаты, а на лице выступили капельки пота.
— Он запечатан собственным генетическим маркером Вулкана. Так что его кровь препятствует мне в буквальном смысле.
Легионер яростно кивнул:
— Даже в своей смерти он препятствует ренегатам и мятежникам.
— Тебя это успокаивает?
— Да, и ты сам это понимаешь.
— Любопытно... Но несущественно, раз уж мы оказались здесь. Вулкан живет в тебе, легионер.
Нахмурившись, Обек невольно воскликнул:
— Что?!
— Не в том духовном смысле, что способен на время уменьшить твою скорбь. Я имею в виду физические свойства. Твою кровь, твое генетическое наследие. Ключ содержится там.
Регул снова посмотрел на отсеченную руку:
— Жив он или нет, мы получим ответ.
Он вставил обрубок руки в открытую пасть эмблемы.
Ничего не произошло. Ни гудения скрытых внутри механизмов, ни вибрации земли, вызванной открытием тайны «Свершения». Только тишина и короткий всплеск разочарования адепта, выданный двоичным кодом.
Обек засмеялся. Он хохотал так громко, что снова ощутил боль недавних ран.
— Ты снова ошибся!
Регул резко обернулся. Его оптика сфокусировалась на оставшейся руке пленника.
— Эксперимент продолжается. Я мог бы заставить тебя приложить ладонь к замку, но хотел проверить, есть ли в этом необходимость. Метод проб и ошибок, — напомнил адепт и поднял взгляд на своего огромного спутника. — Кронус...
«Кастеллакс» едва успел активировать примитивный когнитивный процессор, как снаряд, ударивший в плечо, оторвал ему руку, выбив при этом сноп искр. Из гидравлических приводов, соединяющих конечность с торсом, брызнула жидкость, но машина уже разворачивала и подготавливала орудия. В этот момент второй снаряд попал в центр и взорвался.
Этот выстрел был не столь эффективным. Сила удара рассредоточилась по бронированному корпусу, а вырвавшийся дым не помешал «Кастеллаксу» занять позицию между хозяином и нападавшими.
Обек попытался встать, но покачнулся и сумел лишь обернуться.
Из сумрака к нему приближались фигуры в силовой броне. Вспышки трех болтеров помешали рассмотреть спасителей, но Носитель Огня знал, что это Саламандры.
Он едва успел крикнуть: «Вулкан жив!», и в этот миг раздался грозный рев орудия, установленного на плече Кронуса.
Свет, жар и грохот заполнили коридор. Один из наступавших упал. Взрывы снарядов отбросили его в металлическую стену, но воин оттолкнулся от нее и пробежал еще немного, когда снаряд из тяжелого болтера пробил его туловище насквозь.
Остальные продолжали приближаться, стреляя на ходу.
Один из снарядов рикошетом угодил в Регула, и его испуганный двоичный выкрик заставил Кронуса слегка повернуться. Вылетевший из темноты заряд плазмы уничтожил его наплечное орудие, а второй выстрел пробил силовую установку. Зал наполнился едкой вонью и визгом перегруженного реактора, а затем загрохотал взрыв. С потолка полетели потоки пыли и грязи. Обека швырнуло на спину, и в измученном теле вспыхнула новая волна боли.
Регулу досталось еще больше. Он барахтался на полу, стараясь
