Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Эти цифры несомненно меньше любых имеющихся оценок производства и расхода авиабензина в СССР. Так, в соответствии со «Справкой о расходе ГСМ за первые два года войны», подготовленной в штабе ВВС КА, за первые 12 месяцев было получено 520 тыс. тонн высокооктанового бензина (Б-74 и Б-78) и 375 тыс. тонн авиабензина Б-70; в последующие 12 месяцев получено соответственно 472 и 196 тыс. тонн. (369) Нет, вовсе не отсутствие бензина привело к тому, что советская авиация выполняла в среднем в день по 700 боевых вылетов, имея в строю многие тысячи боевых самолётов…[46]
Довольно неожиданное подтверждение получил тезис о том, что результаты войны в воздухе весьма мало зависят от ТТХ самолётов (см. п. 3 и 4). Суммируя всю собранную информацию о реальных победах и потерях советских истребителей, можно с достаточной долей определённости назвать несколько наиболее успешных истребительных полков. 22 июня активнее и значительно успешнее других действовали три авиачасти: 127-й ИАП (11-я САД, ВВС ЗФ), 123-й ИАП (10-я САД, ВВС ЗФ), 67-й ИАП (21-я САД, ВВС ЮФ).
67-й ИАП (командир полка – майор Рудаков) выполнил в течение дня 22 июня 117 боевых вылетов, заявил 13 и фактически сбил 9 бомбардировщиков румынских ВВС (ещё один бомбардировщик и два истребителя противника были серьёзно повреждены и завершили вылет вынужденной посадкой). Столь же активно полк действовал и в дальнейшем (в частности, 24 июня было выполнено 126 боевых вылетов, т.е. без малого 3 на один исправный самолёт). Собственные потери в первый день войны составили два самолёта, а всего до 2 июля – 5 самолётов, сбитых в воздушных боях.
123-й ИАП (командир – майор Сурин, погиб в бою 22 июня 1941 г.) в первый день войны вступил в противоборство с лучшей истребительной эскадрой Люфтваффе (JG-51). Лётчики полка реально сбили и повредили порядка 10 – 12 вражеских самолётов ценой потери в воздушных боях 9 своих. 127-й ИАП (командир – подполковник Гордиенко) выполнил 22 июня более 150 боевых вылетов, реально сбил и повредил порядка 10 немецких бомбардировщиков и истребителей, потерял в воздушных боях 12 самолётов (для первого дня войны большие потери в воздухе вполне могут считаться одним из немногих объективных показателей боевой активности). Оба эти полка (123-й и 129-й) базировались на флангах Западного фронта, в полосе главного удара наземных войск противника, и уже на второй день войны были сметены волной отступления.
Если же несколько расширить временные рамки и оценить результативность советских истребителей за первые 10 – 15 дней войны (т.е. в период до вывода большинства авиачастей западных округов на переформирование в тыл), то к названным трём полкам можно добавить ещё пять:
– 49-й ИАП (57-я САД, ВВС СЗФ), командир полка – майор Неделин. 22 июня полк базировался в районе Даугавпилса (Двинска) и в воздушных боях первого дня войны практически не участвовал; в дальнейшем лётчики полка действовали исключительно активно, до 16 июля выполнили 1395 боевых вылетов, заявили 21 сбитый самолёт противника;
– 160-й ИАП (командир полка – майор Костромин, погиб в бою 4 июля) и 163-й ИАП (командир – майор Лагутин). Эти два полка входили в состав 43-й ИАД (ВВС ЗФ), в первый день войны находились в районе Орша – Могилёв, т.е. в глубоком тылу, потерь и побед не имели; в дальнейшем вынесли на себе главную тяжесть воздушных боёв в полосе Западного фронта, только за три дня (с 23 по 25 июня) выполнили 550 боевых вылетов и реально сбили порядка 20 – 25 самолётов противника;
– 23-й ИАП (командир – полковник Сидоренко) и 28-й ИАП (командир – майор Демидов) из состава 15-й САД (ВВС ЮЗФ). В первый день войны заметных успехов эти два полка не добились, но в дальнейшем стали наиболее активными (до конца июня выполнено более 800 боевых вылетов), а возможно – и самыми результативными истребительными частями на Юго-Западном фронте (23-й ИАП заявил 29, а 28-й ИАП – 26 сбитых самолётов противника).
В этом перечне явно не хватает ещё одного (возможно – двух) участника. 22 июня в районе Стрый, Станислав было сбито не менее 10 «Юнкерсов» из состава KG-51 (всего в тот день эскадра потеряла безвозвратно 15 самолётов, и это были самые большие потери среди всех эскадр Люфтваффе за первый день войны). В том районе базировался 12-й ИАП (64-я ИАД), и очень может быть, что именно истребители этого полка являются «виновниками» столь незаурядного для 22 июня 1941 г. события.
А теперь посмотрим, на каких самолётах вступили в войну эти авиаполки. 23-й и 28-й воевали на новейших «мигах», 67-й и 163-й – на устаревших «ишаках». 127, 123 и 160-й были полностью укомплектованы «чайками», 49-й воевал главным образом на «чайках» (к 22 июня в полку числилось 38 И-153 и 25 И-16), в 12-м ИАП также в основном «чайки» (47 И-153 и 19 И-16).
При этом нет никаких оснований усомниться в том, что тихоходный биплан И-153 к лету 41-го года безнадёжно устарел и по общей совокупности ТТХ был самым «безнадёжным» среди всех типов советских истребителей начала войны. Однако – воюют не самолёты, а лётчики…
Рассекреченные документы окончательно закрывают дискуссию по поводу т.н. «внезапного нападения». Со всей определённостью можно утверждать, что этот миф, многие десятилетия культивируемый в советской историографии, вымышлен от начала и до конца. О какой «внезапности» можно говорить применительно к авиационным соединениям, в которых начиная с 20 июня 1941 г. выпускаются Оперативные сводки с номерами 1, 2, 3… а в сводках констатируется, что «части боевых действий не вели, самолёты рассредоточены и замаскированы на оперативных аэродромах, в каждом полку по одной эскадрильи в готовности № 2»? Там, где наличествовали хотя бы минимальные признаки воинской дисциплины и порядка, авиачасти были подняты по боевой тревоге не позднее 3 – 4 часов утра 22 июня, т.е. ДО первых налётов вражеской авиации[47].
Строго говоря, даже сакраментальное «1200, из них 800 на земле», в переводе с русского на русский означает, что 85% группировки советской авиации на Западном ТВД (шесть самолётов из семи) от «первого уничтожающего удара» не пострадали вовсе. И на следующий день после «уничтожающего удара» советские ВВС превосходили в численности (причём на всех участках, кроме Западного фронта, превосходили многократно) своего противника. Потери лётного состава – а это и есть основа основ боеспособности военной авиации – во время бомбардировок аэродромов были и вовсе единичными. То, что тема «уничтожения советской авиации на земле» всё ещё присутствует на страницах газет, на экранах телевизоров (и даже в «научных монографиях»), следует уже расценивать не как социокультурный, а скорее как медицинский феномен.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
