Теперь Халид мог расслабиться и порадоваться собственным победам. Менее чем за месяц он сокрушил крупные имперские силы в четырех самостоятельных сражениях, проведя военные операции на территории, протяженность которой равнялась 100 милям. Халид достиг этого, воспользовавшись мобильностью своего передвигавшегося верхами войска, действуя дерзко и неожиданно, а также благодаря решительным наступательным действиям. Он завершил миссию, возложенную на него халифом: никто больше не оказывал ему сопротивления. Узнав об уходе Халида из 'Айн ат-Тамра, персы осмелились выйти за пределы имперской столицы, однако Халид вернулся и восстановил положение. Ктесифон сжался в своей скорлупке.
* * *
Халид провел несколько рейдов в районе междуречья. Места, которые до того времени не почувствовали тяжести военных испытаний, теперь вторили эхом стуку копыт мусульманской кавалерии и возгласам «Аллах — Величайший!» Однако смиренному населению Ирака не причинили вреда. Эти люди оценивали приход мусульман как благословение судьбы; ибо с ними приходили порядок и стабильность, каких они не видели со времен золотого века Ануширвана Справедливого.
Однако не в характере Халида было сидеть и отдыхать. В его характере было не довольствоваться достигнутым, всегда стремиться к новым достижениям и далеким горизонтам. Складывалось впечатление, что персидская столица словно нарочно распаляла в нем жажду сражаться, высылая против него новые армии, и Халиду было приятно, когда ему напоминали, что на Евфрате, в Фйраде (рядом с современным Абу Камалем), по которому проходила граница между Персидской и Восточной Римской империями, все еще находился мощный гарнизон. Это был единственный персидский гарнизон, оставшийся западнее Ктесифона, и, поскольку халиф дал ему указание «сражаться с персами», Халид решил уничтожить и это войско. Он пошел на Фйрад. Подойдя к Фйраду в первую неделю декабря 633 г. (в конце месяца рамадан 12 г. хиджры), Халид застал там два гарнизона, персидский и римский. Эти гарнизоны, представляющие империи, которые в течение двух предшествующих десятилетий вели друг с другом затяжную и дорогостоящую войну, теперь объединились, чтобы дать отпор мусульманам, и для этого к ним также присоединились многие кланы арабов-христиан.
В течение 6 недель не было никаких событий. Две армии стояли и смотрели друг на друга через Евфрат. Мусульмане находились на южном берегу, римляне и персы — на правом, и ни одна из сторон не стремилась переправиться через реку. Затем, 21 января 634 г. (15 дня месяца зу-л-ка'да, 12 г. хиджры), Халиду удалось выманить союзников на его берег, и не успели они завершить переправу, как он налетел на них с присущими ему быстротой и неистовством. Тысячи были убиты, прежде чем остальные нашли спасение в бегстве.
Данное сражение нельзя назвать ни крупным, ни решающим, да и войско противника не было особенно крупным вопреки заверениям некоторых древних историков. (Ни один здравомыслящий персидский стратег не стал бы держать крупный гарнизон в мирном приграничном городке вроде Фйраза, в то время как были потеряны Центральный и Западный Ирак и угроза нависла над самим Ктесифоном.) Значение произошедшего сражения заключается лишь в том, что фактически оно стало последним сражением этой блистательной военной кампании.
Следующие 10 дней Халид провел в Фйраде. Затем, 31 января 634 г., его армия оставила Фйрад и направилась в Хйру. Для этого перехода она была разделена на авангард, основную часть и арьергард, и Халид объявил, что поедет с арьергардом. Однако как только арьергард вышел из Фйрада, Халид с немногими близкими друзьями отделился от него, и они поехали в более южном направлении. Они отправились в Мекку, чтобы совершить паломничество, которое должно было состояться через две недели. Это было мирное приключение.
Мы не знаем, по какой именно дороге поехал Халид. Известно лишь то, что он и его спутники проезжали по пустынным местам, где не было никаких дорог, пересекая сложную и негостеприимную местность, которую не знали проводники и в которую не решались соваться даже разбойники.[202 Ат-Табари: т. 2, с. 583.] Однако им это удалось. В Мекке они совершили паломничество, не привлекая к себе внимания, чтобы не быть узнанными. Затем они быстро вернулись в Ирак. О скорости, с которой передвигались Халид и его неистовые, любящие риск друзья, можно судить по тому обстоятельству, что Халид присоединился к мусульманскому арьергарду, когда тот еще не добрался до Хйры. Он въехал в Хйру вместе с арьергардом так, словно все время находился с ним! Эта тайна была известна только командиру арьергарда, однако люди не могли понять, почему Халид и некоторые другие оказались с обритыми головами![203 Совершив паломничество, мусульмане по обычаю обривают голову.]
Вскоре последовало новое приключение. Устав от мира и покоя, которые теперь преобладали в Ираке, Халид решил лично возглавить набег на область, лежавшую в непосредственной близости от Ктесифона. Вместе с Мусанной он совершил налет на богатейший багдадский базар и вернулся, нагруженный добычей.
Если Халид надеялся, что в Мекке его не узнают, то он ошибался. Как только Халид вернулся из набега на Багдад, он получил письмо от Абу Бакра, который предостерегал его от «подобных выходок». Кроме предостережения в послании содержалось новое великое поручение: Халиду следовало направиться в Сирию. Иракская кампания была завершена.[204 Комментарии по поводу датировки сражений этой кампании приводятся в примечании 7 приложения Б.]
* * *
Вхождение в Ислам Ирака было выдающимся успехом. Мусульмане провели несколько кровопролитных сражений с персидскими армиями, которые обладали значительным численным превосходством, и не только выиграли все эти сражения, но и нанесли сокрушительные поражения персам и их арабским вспомогательным войскам. А персидская армия была самой грозной военной машиной своего времени!
В данной кампании стратегия Халида, от которой он никогда не отклонялся, заключалась в ведении сражений недалеко от пустыни, чтобы постоянно иметь возможность отойти в пески в случае неудачи. Пустыня была не только оплотом безопасности, в который персы не осмеливались заглядывать, но и местом, позволявшим свободно и быстро передвигаться, благодаря чему Халид мог легко и стремительно приближаться к намеченным целям. Он не углублялся в Ирак до тех пор, пока персидская армия не утратила возможности угрожать путям, обеспечивавшим ему возможность отхода в пустыню.
Персидская военная стратегия была обусловлена политической необходимостью защищать границы империи, и из-за этого битвы с мусульманами пришлось вести на границе между пустыней и плодородным регионом, к чему и стремился Халид. Однако в пределах этого политического ограничения персы действовали здраво и планировали концентрацию крупных сил для сражений. Карин должен был соединиться с Хормузом, Бахману надо было соединиться с Андарзгаром, Рузбиху и Зармихру надо было соединиться с арабскими войсками в Музаййе и Санй-Зумайле. Если бы эти соединения произошли, ход кампании мог бы оказаться совсем иным. Однако этого не случилось благодаря стремительным передвижениям Халида и его намерению разделываться с армиями по очереди, пока они разделены пространством.
Главными инструментами, использованными Халидом для успешного осуществления амбициозных маневров, были боевые качества мусульман и мобильность войска. Он использовал их до предела человеческих и животных возможностей. Хотя настоящей кавалерией была только часть его войска, вся армия перемещалась на верблюдах и могла наносить удары там и тогда, где и когда этого желал полководец. Армия могла быстро переместиться, чтобы дать сражение в А, а затем оказаться в Б, чтобы дать еще одно сражение, лишив противника возможности подготовиться к нему.
