- Действуй. Потом распорядишься, чтоб ему пожрать дали и закрой его в ванной, чтоб у инспекторов на глазах не болтался. Пошли? - последнее относилось к Эрику, Малышу и мне. Мы выкатились в холл. Малыш, что характерно, про бутылку не забыл...
Я было двинулся к лестнице, но Герман придержал меня за локоть:
- Помнишь, я тебе памятное место показать хотел?
Ничего подобного, само собой, я не помнил, но меня хватило догадаться, что Герман со мной наедине побеседовать хочет.
- Пошли.
Эрик понимающе усмехнулся:
- Ладно, рыжий, пусть посекретничают. Пошли допивать.
Мы с Германом вышли на крыльцо. Лес под серебристо-голубоватой шапкой сверкал так, что глазам больно, а мороз, пусть не очень сильный, заставлял ежиться. Я вопросительно глянул на Германа:
- Ну, и?..
Да, просто я хотел порасспросить, как вы тут вообще оказались. Понятно, через машину, но на нее-то вы как вышли?
Я принялся рассказывать - и незаметно для себя увлекся. Эпизод с собаками, в частности, привел Германа в восторг, но когда я закончил, он резко посерьезнел:
- Ты говорил, с Запредельем работаешь... Как это у тебя вышло?
- Знаешь, как-то оно само получилось. В курсе ведь, какая у нас там каша заваривается? Так вот, гуще всего она у того самого ущелья, куда я свой длинный нос раньше главных поваров сунул.
- И кто же эти повара?
- Волк, Грентвиг, Даэл. Есть еще кое-кто, но тут пока только догадки.
- Да-а... Слушай, забавный расклад получается. Волк ведь из институтских? Теперь смотри: Ты ведь знаешь, что с нашими дембелями в Пятерке происходит - что на реабилитации долго держат и остальное?
- Знаю.
- Откуда, кстати?
- Уже неважно.
- Ладно. Вот сопоставь-ка: кто-то достаточно лихо вырезает наши группы в Преисподней и в Пятерке, Преисподнюю вообще пока хотят от остальных миров отрезать - и как раз в то самое время, когда всплывает некто, завязанный с паранормальными прожектами глобального уровня, так? В то же время начинаются активные поставки оружия - через корпорацию, имеющую непосредственную связь с Институтом... Я ж с подмогой этой, считай, на свой страх и риск действовал. Эти мыслители из штаба не хотели на большую операцию добро давать, но на сей раз Герцог зарвался. Решил вертолеты против вас двинуть. И драчка та еще вышла.
- Песня, - пробормотал я. - Слов нет, одни эмоции... Думаешь, за Серыми и вообще всей этой хованщиной и беспределом кто-то из Института стоит?
- Очень может быть. Да еще твоя вылазка в Запределье пищи для мозгов добавила. Я-то был здесь, а ты там, верно?
- Так-так... А ведь действительно забавно выходит... Стало быть, Запределье для всех одно?
- Это ты логично.
- Кстати о птицах: а ты-то здесь как оказался? Последний раз я тебя по пути в Колдовскую пустошь видел.
- Так-то оно так, но вот в саму Пустошь идти у меня пороху не хватило. Знаешь, четкое ощущение барьера. Не принимает меня это место, и все тут. Вернулся, ну, шеф и решил, что в Преисподней мне больше делать нечего - кому спалившиеся агенты нужны... Я вообще-то в Пятерку возвращаться был должен, но Даэл там на кого-то надавил, вот и отправили сюда прямым ходом. Работенка, скажу тебе, гнусная - чернила, чернила и еще раз чернила. Того не моги, сего не смей...
- Да уж, не завидую...
- Ладно, отчаянная голова, пошли в компанию.
Мы опять поднялись наверх. Само собой, дым коромыслом, и само собой, Малыш в центре внимания - угощает собравшихся очередной десантовской байкой:
- …Я его и спрашиваю: «Коньяк-то ты, придурок, где хранил?» - а он мне: «Как где? В бензобаке!»...
Мы с Германом занялись самообслуживанием. Воистину, «нам, нищим, слуги не нужны, мы сами можем угоститься». Герман заглотил полстакана, понюхал сустав большого пальца:
- Все-то мы с тобой обмозговали, кроме одного: а как тебя через контроль протаскивать? Машина на большой базе, куча народу, не считая всякого начальства... Они и так уж волками смотрят, что мы Торана и Гельду из мира в мир перекидываем, плюс еще новый смертник, а ты, кстати, все еще в розыске.
- Рожу мою узнать трудно.
- А пальчики? Отпечатки в компьютере есть, а его обманывать...
- Зачем нам компьютер обманывать? Это можно с тем, кто за ним сидит проделать.
- Логично. Но как?
- Есть одна идейка... Не знаю, сработает, нет.
- Колись.
- А я уже раскололся. Попробуй нас сосчитать.
- Я и так знаю.
- Нет, ты посчитай, посчитай.
Герман пожал плечами, обвел нас всех взглядом, нахмурился, посчитал снова - на сей раз по пальцам, ошалело уставился на меня:
- Слушай, не получается! Вообще не понятно: я же знаю, что кроме меня, тут восемь человек, а уже на трех со счета сбиваюсь. И пальцы не помогают. Как ты это делаешь?
- Без понятия.
- Секреты бережешь?
- Какие тут секреты...- проворчал я.
Честное слово, сам бы хотел знать, как у меня это получилось.
ГЛАВА 19Переброска прошла, как того и следовало ожидать, достаточно гладко - правда, на раскуроченной после драки вилле мы проторчали еще двое суток, пока не улегся основной шухер. Тот фокус, который я Герману демонстрировал, прокатил со свистом, так что на меня никто и внимания не обратил, не говоря уж о том, чтобы отпечатки пальцев снять. Не знаю правда, в фокусе ли тут дело - персонал базы старательно не замечал и того, что у ребят в рюкзаках довольно громко побрякивали всевозможные полезные железяки, а стволы просто выпирали наружу.
А теперь угадайте с трех раз, кто меня первым приветствовал, когда я вылез из машины переброса? Да, да, да, совершенно верно: экс-Магистр Ордена, а ныне глава Лиги Мастеров Грентвиг, ящер старый! И приветствовал он меня, конечно же, в стиле: вытаращился, как на привидение, и пробормотал: «Смотри-ка! Опять живой!». Конечно, на дружеские объятия я не рассчитывал, но чтобы так...
Вообще-то наше прибытие вызвало некоторый кавардак - нас уже фактически в покойники записали, - но Ульвар живо навел порядок: каждый из участников этой великой операции поимел по годовому окладу (когда и если вернется), по бутылке спиртного (на руки), а Эрик, помимо перечисленного, неделю гауптвахты (условно).
Так что в данный момент нормальные люди промывают мозги и чистят перышки, словом, отдыхают, а я, как дурак, уже битых два часа излагаю Грентвигу всю историю нашего славного предприятия - с начала и до конца. Он, развалившись в кресле, пиво потягивает - и уж конечно, ни словечка мимо ушей не пропускает, хотя вид хранит самый что ни на есть непроницаемый. Этакий Чингачгук... и морда томагавком. Вообще видно невооруженным глазом, что Грентвиг здесь, в Пещерах, пользуется всеми мыслимыми и немыслимыми привилегиями - и, что характерно, воспринимает это как должное...
