глаза.
В первые секунды будто еще не очнувшись ото сна окончательно, Магнолия зажмурилась и покрутила головой. Лишь еще некоторое время спустя, она заговорила:
— Что происходит? Где я?
— Не вставай, — отвечала Парвати, находившаяся у изголовья кровати, — ты в безопасности.
Магнолия подняла взгляд на ответившего ей человека и явно удивилась. При виде главы собственной башни ее глаза широко распахнулись, а из взгляда пропала всякая дремота.
Шейн, стоявший в стороне, улыбался все шире. Пробуждение Магнолии было крайне важным для него, ведь только она могла подтвердить, что он не был сторонником змеевиков. А если Парвати поверила бы в слова своей подчиненной, тогда в Шейна поверила бы и вся Синяя башня — такую силу нужно было еще поискать для собственной защиты.
Входные двери распахнулись вновь, и в этот раз уже с таким грохотом, от которого зазвенело в ушах. Окружающие, оглянувшись к последнему прибывшему человеку, увидели на пороге Дафнию. Настороженная и явно раздраженная Святая широкими шагами прошествовала в кабинет.
— Что здесь происходит? — строго спросила она.
Ответить на это первой успела Моржана. Девушка, прервав свое заклинание, обернулась и с иронией произнесла:
— Внезапно ослепла из-за старости? Или не узнаешь лечебную магию?
Глаза Дафнии округлились. Посмотрев сначала на очнувшуюся Магнолию, а затем и на саму огненную волшебницу, Святая нахмурилась так, будто сейчас действительно была готова кого-то прибить. Эмоции она уже не сдерживала.
— И что же это получается? — заговорила директор София, оборачиваясь к Дафнии. — Вы сказали, что вылечить Магнолию невозможно, но сейчас оказывается, что даже ученица способна сделать это?
— Возможно, — встрепенувшись, отвечала Святая, — естественные процессы восстановления помогли Магнолии.
— Прекращай лапшу на уши вешать, — раздраженно прорычала Парвати, — ты подвергла опасности моего человека. Это ясно, как день.
— Нет. На самом деле я…
— И прекрати оправдываться! — Глава Синей магической башни взмахнула рукой, и вместе с этим ее криком задрожали сами стены. Зрелище было удивительным, ведь Парвати даже не применяла магию, но ее способность управлять маной могла заставить дрожать буквально все. — Все уже знают, что ты сделала это намеренно. Неужели тебе настолько хотелось причинить вред одному из учеников? И ради этого ты решила отказаться от лечения человека? Как ты себя еще Святой называешь?
— Она сделала больше этого. — Шейн, старавшийся скрывать улыбку, вышел вперед. — Помимо отказа от лечения, она заставила одного из моего товарищей, убить нас внутри Теневого мира. Ради этого она применила давление клятвы Дрэго.
На мгновение наступила тишина. София, переведя взгляд с Шейна на его красноглазого товарища, стоявшего позади, спросила:
— Дрэго, это правда?
— Бесполезно спрашивать его, — снова заговорил Шейн. — Из-за клятвы он даже не сможет нормально ответить на это.
София и Парвати переглянулись. Казалось, в этот момент они даже успели обменяться парочкой нелестных фраз, а потом, договорившись о чем-то, они одновременно посмотрели на Дафнию.
— Святая, — угрожающе заговорила Парвати, — я требую, чтобы вы приказали своему подопечному рассказать правду.
— Я не обязана…
— Если вы не сделаете этого, — резко перебила Парвати, с каждым новым словом все больше повышая голос, — клянусь богиней, живой вы из этой комнаты не выйдите.
— Поддерживаю на правах главного имперского мага. — София зловеще нахмурилась. — Если Вы не прикажете Дрэго рассказать правду, я обвиню уже Вас в пособничестве змеевикам, и тогда мы еще посмотрим, как правители остальных стран будут смотреть на церковь.
Дафния замолчала. От этих слов на ее лице всплыла насмешливая улыбка, будто бы она уже была готова что-то ответить, но затем она вмиг стала серьезнее. Для нее ситуация и впрямь была деликатной. Наверняка София не стала бы нападать на нее сейчас, но Парвати от злости все же могла сделать это. Более того, обвинить церковь в том, что среди ее сторонников скрываются змеевики, как ни странно, но все же можно было. Народ мог, конечно, не поверить в это, но вот правители других стран, вполне могли бы подхватить волну негодования хотя бы для того, чтобы снизить влияние церкви. Иными словами, Дафния могла сохранить свое влияние только в том случае, если эта история осталась бы среди стен академии.
Искоса посмотрев на темноволосого парня, стоявшего в окружении своих товарищей, Дафния недовольно приказала:
— Дрэго, ты можешь рассказать им о моем приказе.
И лишь теперь Дрэго поднял голову. Все это время по просьбе Шейна он старался молчать и игнорировать происходящее, но теперь-то ему наконец-то представился шанс рассказать правду, и он с удовольствием воспользовался им.
— Святая приказала мне сделать нечто, что может причинить вред Шейну. Она не говорила прямо убить его. Скорее хотела, чтобы его обвинили в связях со змеевиками. Но она была бы не против того, чтобы он и его товарищи умерли.
Лица всех присутствующих омрачились. Теперь даже те, кто только догадывались о происходящем, осознавали правду, и эта новость вызывала у всех примерно одни и те же чувства.
— Дафния Лафаэрта, — София грозно посмотрела в сторону Святой, — я боюсь, что с этого момента вам и всем вашим людям будет запрещено ступать на территорию академии.
— Вы думаете, что так легко можете меня прогнать? — Святая улыбнулась.
— Я не думаю, я знаю это. — София быстро подошла к Дафнии и остановилась практически в одном шаге от нее. — Потому что иначе у церкви будут большие проблемы с императрицей и всеми ее приближенными. Что вам важнее: остаться на территории академии или сохранить хоть какое-то подобие нормальных взаимоотношений с империей?
Наступила тишина. От этих слов даже сама Дафния потеряла дар речи. Она перевела взгляд с раздражённого лица Софии на окружающих, и внимательно посмотрела на Шейна, который стоял позади всех и просто доброжелательно улыбался.
Так ничего и не ответив, Дафния развернулась и быстро покинула кабинет. Она распахнула двери с таким грохотом, от которого хотелось невольно вздрогнуть, и с громким стуком каблуков быстро унеслась прочь.
Как только в комнате снова наступила тишина, Велас, посмотрев на Шейна, спросил:
— На этом все закончилось?
— Как бы ни так.
— Да, — выдохнул Кайсен, стоявший рядом, — не думаю, что она успокоится.
София, снова обернувшаяся к оставшимся в комнате людям, заметила на себе строгий взгляд Парвати. Казалось, глава Синей магической башни была еще серьезнее, чем раньше.
— Это не меняет того, что случилось,
