на пикет.
— Шо за пикет? — Фадеева поскребла в затылке, и я вспомнил о живности в ее голове, невольно посторонился.
К ней подошла Желткова и принялась объяснять.
Мы отправились на базу, ключ у Ильи был с собой, но тех, кто не состоит в клубе, мы в подвал не пустили — им точно там понравится, они будут канючить, чтобы проводить время с нами, и обидятся, получив отказ.
Желткова так точно начнет канючить, но я точно уверен, что все проголосуют против нее хотя бы из-за того, что у нее не переводятся вши, и она всех заразит.
Парни вынесли транспаранты, девчонки — рулон обоев и фломастеры для Бориса, он собирался рисовать прямо на месте, если вдруг не хватит плакатов. Илья захватил банку с водой — точно ведь кому-то захочется пить. После уроков приедет Наташка с жвачками, а вот про еду я не подумал. Все ж будут голодными после школы. Но ничего, не сутки ж там торчать, к вечеру разойдемся.
Вооружившись транспарантами, пока свернутыми, мы столпились на остановке. У Памфилова началась фаза активности. Он расхаживал по пустой остановке и выкрикивал лозунги.
Вспомнились материалы об организации демонстрация, которые изучал я-взрослый. Если на митинге все слажено и все скандируют в такт, значит, работают так называемые сотники, члены партии-организатора, которые начинают кричать одновременно, а простые сочувствующие присоединяются к ним, и все ревут правильно, не перебивая друг друга. Иначе начинается разброд и шатание. Мне тоже следует назначить главного, тут и одного хватит, и это будет Денчик, он не комплексует и орет хорошо, громко.
— Денис, ты за старшего. Пока меня не будет…
— Как это тебя не будет? — возмутился Карась. — Сам нас подбил, а теперь…
— Успокойся, подбитый ты наш…
Заячковская заливисто захохотала с подбитого. Я положил Карасю руку на плечо и уверил его:
— Мне нужно будет уходить на переговоры, общаться с журналистами.
— А-а-а…
— Короче, Ден, запомнишь кричалки и будешь повторять. Ты круто зажигаешь толпу.
Памфилов выпятил грудь и трижды постучал в нее, как в барабан.
— Так точно, босс!
— Гляньте! Автобус! — Карась выпучил глаза, разинул рот и правда стал похожим на рыбу. — «Ман»!
Старый немецкий автобус поставили на маршрут пару недель назад, нам он казался неимоверно крутым, и каждый хотел на нем прокатиться. Сине-белый, с красивыми комфортными сиденьями, тихий и непыльный, он смотрелся породистым скакуном в табуне рабочих лошадок.
Ненадолго ребята даже о митинге забыли: увидел черную «Волгу» — загадай желание, прокатился на «Мане» — к удаче. Что ж, поверим детским приметам.
Когда мы проехали две остановки и все места были заняты — в основном стариками — Памфилов вытащил транспарант с перечеркнутым «Джусь», протопал в центр автобуса, встал и прокричал:
— Мы, ученики школы номер семнадцать, требуем справедливости! Верните директора Маркушина! Долой беспредел! Долой Джусь! Мы хотим учиться!
Старушки, среди них две, помогавшие отбить базу у армян, вытянули шеи. Памфилов продолжал:
— Джусь бьет учеников и вымогает взятки! Нет беспределу в школах!
К нему подошла контролерша, я подбежал к ней и заплатил за всех.
— Что происходит? — спросила она, кивнув на Памфилова.
Встав рядом с ним, я развернул плакат, где бьют мальчика.
— Ни за что выгнали хорошего директора, назначили отвратительного. Она мешает нам учиться.
— Правильно, — одобрила пожилая измученная женщина с одинарного сиденья. — Себя надо отстаивать!
Вышли мы на знакомой остановке возле рынка, который расположился возле высотного здания, где находились администрации разных ведомств, а вокруг бурлила толпа. Почему-то у меня в памяти отложилось, что администрация намного дальше от рынка. Черт! Здание имело несколько входов, и я надеялся, что нужный нам не со стороны рынка, где мы попросту потеряемся в толпе.
Пританцовывая, Памфилов воскликнул:
— Во движняк! Вливайся!
— Плохо, — разделил мои мысли Илья.
В воображении все было красиво и беспрепятственно: вот мы, такие красивые и вдохновленные, приходим на пустынную площадь возле администрации, все вокруг нас скачут, интервью берут — вау, дети протестуют! Вот это событие!
А в реальности если что-то может пойти не так, то это что-то гарантированно пойдет не так. Причем засада будет там, где не ждешь. Чертова реальность напоминает взбесившегося коня или потерявшую управление машину, которая несется, куда ей вздумается, а твоя задача — не просто выжить, но и вернуться на маршрут.
Вот что теперь делать, чтобы нас заметили?
В бурлящей толпе мелькали красные флаги. Еще и коммунисты свой пикет проводят в поддержку Белого дома. Хотелось выругаться, но я стерпел. Что ж, будем импровизировать.
Глава 31
Минус на плюс
Кроме нас с Ильей, никто не сообразил, как мы попали, теперь нужно постараться, чтобы привлечь к себе внимание. Если просто встанем в стороне, под окнами гороно, мы просто утонем в человеческом море.
— Че делаем? Куда идем? — спросил рвущийся в бой Денчик.
А вот я и не знаю! Надо срочно решать. Думай, голова!
— Тут всякие другие администрации, — принялся я размышлять вслух. — Нужно найти гороно, и желательно, чтобы коммунисты не путались под ногами.
— Чего так? — поинтересовалась Желткова.
Ну как можно быть такой… несообразительной?
— Потому что, если встанем рядом с ними, подумают, что мы — тоже коммунисты, а нам надо выделяться!
По окрестностям разнесся усиленный громкоговорителем надтреснутый женский голос:
— Не позволим империалистам захватить власть! Все на митинг! На борьбу с врагами народа!
Илья криво усмехнулся и невесело повторил:
— На борьбу, ага. С врагами народа.
— Они воруют будущее наших детей! — надрывалась коммунистка. — И разбазаривают наши ресурсы! Запад — не друг нам! Их цель — сократить население России и сделать нас рабами!
Следовало все получше обдумать, и я предложил:
— Давайте так, побудьте-ка пока тут… Нет, идемте на плиты, подождете там. А я пока поищу подходящее место, чтобы толпой не толкаться, и разведаю, что, где и как.
«Может, и план за это время созреет», — промелькнуло в голове.
Отведя ребят туда, где мы встречались с сиротами, я кое-что сообразил, вернулся и проинструктировал Борю, который, чувствуя свою незаменимость, сорвался с уроков вместе с нами:
— Нам нужны еще плакаты. Рисуй большой с надписью: «Спасите школу №17», «Нет вымогательству в школе №17» и «Ученики школы №17». Если успеешь — «У нас беда».
— Может, «Помогите детям?» — предложила Лихолетова.
