скинув со стола на пол что-то и не отрываясь от поцелуев.
Мои руки скользят по её телу. Пробираются под рубашку, ищут грудь. Она упругая от имплантов.
Ааа... Меня словно в горячий костёр бросили. Всё тело горит от желания.
Бах! Удар в голову.
Ммм... Отступаю.
— Ты что творишь?— смотрю на неё, сидящую на столе с пресс-папье в руке.
— Тот же вопрос,— бросает.— Теперь вижу, что у тебя недотрах. Про траур слышал что-нибудь, идиот?— спрыгивает.— Ещё раз руки распустишь — я тебя чем-нибудь потяжелее огрею.
— Ты же сама...
— Не переводи стрелки...
Хлопает дверью.
В голове звенит. Хорошо не пробила, как обычно. Надо лёд приложить.
Глава 64
Вот мудак!
Галопом в свою комнату.
Когда-нибудь я его убью ударом в голову. Не рассчитаю и убью.
Просто у кого-то борзометр зашкаливает и руки в карманах держать не умеет. И член свой заодно на привязи.
Подпираю спиной дверь и стекаю по ней вниз.
В теле гул, как от электрического напряжения. Грудь и так ныла перед " женскими праздниками", а теперь ещё больше. Чувствую пальцы Ника на ней.
Затылком об дверь. Раз, два, три... Ещё... Выбивай дурь из головы. Она сейчас холодная нужна, а не с пробоиной от ласк Гаса.
Почему всё так-то?
Шарю в кармане в поисках телефона. Нахожу. Дёргаю. Застрял.
Ааа! Чтоб тебя!
Наконец-то достаю и набираю Лильку.
— Ты где?— откидываюсь на стену.
— Домой собираюсь. Съёмки только закончились. Всю ночь и весь день снимали.
— Подъезжай через час в бар ФортеПьяно. Напиться хочу.
— Ты знаешь — я за любой кипиш, но с чего ты решила обнулиться?
— Достало всё...
— Через час,— и бросила трубку.
Так-с. Наряд поскромнее. Я туда бухать еду, а не мужиков кадрить. Брюки и мужская рубашка — в самый раз.
Чуть-чуть макияжа.
Ничего. Сойдёт. Не мумия бледная и ладно.
Кстати, последнее время что-то я реально бледня бледнёй. Надо анализы на гемоглобин сдать.
Смываюсь тихо из дома к ожидающему у соседнего дома такси. Отсюда доехать до центра Москвы — как крыло от самолёта стоит.
Пофиг! Гулять, так гулять. Один раз живём.
Мда... Это точно...
Я приезжаю на пять минут раньше Лили и до её прихода успеваю выпить коктейль.
— Ну, так не честно!— падает на соседний со мною стул возле барной стойки.— Пока я пытаюсь сюда проехать, ты напиваешься?
— Я лёгкий. Для разогрева.
— Мне тоже самое, только покрепче,— обращается Антипова к бармену.
Тот качает головой, смешивает ей коктейль и подаёт с лучезарной улыбкой. Любят молодые парни Лильку. Она их как магнитом тянет, но ни один не вывез. И дело не в финансах, к которым тётушка привыкла, а морально. Нужно быть не инфантильным юнцом, а взрослым мужиком хотя бы в плане характера. Лилька — БТР. Цель видит и понеслась.
— Колись, что случилось? Ты просто так в сракотень никогда напиться не захочешь. Ты у нас мотивированная, тебе причины веские нужны.
— Сегодня к нам домой заявилась какая-то шлюшка Гаса. Звала его зайкой и облизывала,— передёрнуло.
— К нам? У вас уже так далеко всё зашло?— приподнимает аккуратно очерченную бровь.
— Не придирайся к словам! Наш. Его. Какая нахрен разница?! Лиль, ты меня слышала? Он шлюху притащил!
— И трахнул ее на твоих глазах?— потянула из трубочки коктейль.
— Нет. Выгнал.
— Нормально,— скривила губы.— Значит, не одним членом думает. Ты-то чего завелась? Ревнуешь?
— Дура что ли? У меня там ребенок, между прочим, живёт. А этот недобитый пропадал где-то несколько дней, потом нарисовался и хвост притащил.
— А со стороны выглядит как ревность.
Смотрю на неё испепеляюще.
После таких слов желание рассказать ей о приставаниях Гаса пропало.
— Ревность — у него. К Стасу. Представляешь?— провожу рукой по лицу.
— К водителю? Есть причины?— косится Лиля.
— Издеваешься? Какие причины? Просто сдружились.
— Вот бы мне сдружиться с молодым и красивым,— помешала Антипова остатки коктейля в бокале.— Малыш, повтори нам,— подмигнула бармену.
— Покрепче?— улыбнулся нам. Услышал слова Антиповой.
— Позабористее,— обворожительная улыбка в ответ от Лильки.— Кстати, я тут тебя в съемки нашей передачи через пару дней впихнула.
— Лиль! Какие съемки?!— возмущаюсь.
— Бросай жалеть себя, не вернёшь уже мужа. Жить нужно дальше. Так проще справиться со всеми проблемами. И работа помогает. Пора возвращаться в реальность, а не прозябать в воспоминаниях. Грозный был мировой мужик, но его больше нет. И там ему ничего уже не надо. А ты здесь. И у тебя сын, который растёт, а с этим начнут расти и его запросы.
Да, знаю я! Отработаю последние дни в клинике и займусь новой жизнью. Лада и Женя настаивают на продолжении съёмок программы, но я попросила время отработать на прежней работе. Грозного, прикрывающего меня, больше нет. Нового руководителя клиники ещё не назначили, а с исполняющим обязанности мы давно общего языка найти не можем. Как Вит со всем справлялся?
— Не по-божески как-то идти на развлекательную программу после смерти Витали...
— Она выйдет в ноябре. Так что никто тебя не осудит за нарушение траура.
Я его и так постоянно нарушаю. Сегодня, например, чуть крышу не снесло от Ника.
Да, блядь... Я сама позволила ему меня поцеловать. Зачем было на его губы смотреть?!
— Да и вообще, откровенно говоря, всем глубоко на это насрать, кроме твоей свекрови.
— Не напоминай мне про неё. Мы с ней перед их отъездом так полаились, она меня только что не прокляла. Теперь я и шлюха, и проститутка, и ещё куча всяких нелицеприятных эпитетов. Внука у неё теперь тоже нет. Он же не родной...
— Ну и перекрестись... Не понимаю, как такая стервоза смогла воспитать такого охренительного сына,— подвинула Лиля пустой бокал бармену и стрельнула глазами.— Грозный был не просто мужик. Мечта!
— Да... Жаль, что мечтам свойственно исчезать... Мне что-нибудь покрепче,— прошу у парня.
Мир становится ярче и интереснее. Я уже не
