как бы бородатые ворчуны не были сильны, их трудно назвать доминирующей расой.
Нам, в какой-то степени, повезло. Аманийские войны заставили нас перестать считать себя пупом земли и заключить союз с людьми. Именно с этого момента мы начали обращать внимание на их дела, часто помогая советом и следя, чтоб у них никогда и мысли не было о том, чтоб обратиться против нас.
Дренеи же жили, не обращая особого внимания на младшие расы. И умудрились проворонить момент, когда все стало по-настоящему опасным. У нас бы все на ушах стояли, если бы люди создали Альянс без противостоящей ему Орды и нас в составе, потому что дураку понятно, что такому союзу нужен враг. Эти же остолопы безучастно смотрели, как кланы зеленошкурых собирается в одну большую кучу, зовущуюся Ордой… И не сделали ничего.
Все наши проблемы — последствия их идиотизма. Пришельцы с неба, как же… Интересно, эта какая-то легенда, или они и вправду способны летать прям всем народом?
— Значит, когда орки расправились с этими дренеями, они взялись и за вас?
— Да, да, да, — тихо прорычал Гриззик. — Они опьяненные злобой и жаждой крови не могли остановиться. Хотели убивать и убивать. Напали на нас и убивали. Подонок Каргат так много убил…
Последние слова он произнес совсем тихо, и в его голосе ощущалась боль и злоба. Он сильно ненавидит этого орка, раз так говори.
— Насчет Каргата не волнуйся, — усмехнулся Далерон. — Я его уже убил.
— Правда?! — воскликнул пернатый.
— Лично сломал его серп на руке и перерезал глотку, — кивнул он.
Он кинул ему обломок его косы, что он взял с собой в качестве трофея. Гриззик поймал его своими когтистыми лапами и рассматривал, а затем в его светящиеся птичьи глаза появились слезы. Начал быстро и громко кланяться Далерону, едва ли, не прижимаясь к нему. Тому такое внимание не сильно понравилось, потому от обнимашек он сумел увернуться.
— Поздравляю, дедуля, у тебя появился фанат, — посмеялся я.
Бледный эльф только заворчал и быстро ушел по своим делам.
Гриззик же постепенно успокоился. Обломок косы ему оставить себе разрешили, и он явно будет потом показывать его собратьям.
— Ладно. Остальное можно выяснить и потом, — сказал я. — Сейчас важнее понять, куда двинулись орки и остановить их.
— Орки пошли на юго-восток, — заявил араккоа. — Я видел их. Следил тоже за ними и хотел отомстить. Но их много-много.
— Что тебе известно?
— Они сильно-сильно пострадали от вас и стали менять путь. Они пошли к… Аукиндону…
— Это та крепость в Костяных Пустошах, — нахмурился Троллебой, достав карту.
— Нет, нет, не крепость… гробница… — произнес наш гость, поежившись. — Там дренеи хранили своих мертвых. А когда шла война то там укрывались другие… Была битва и что-то случилось от чего земля вокруг умерла, как и обе армии погибли. Кости усыпали всю пустошь, и место стало проклятым. Да. Да.
— Если там одни руины, то зачем орки туда идут? — не понимала волшебница.
— Хотят отбиться, — понимал я. — Они лишились части волков и их сил меньше наших. Занять оборонительную позицию будет выгоднее, чем сражаться с нами в открытом поле.
— Нет, не так, — сказал Гриззик. — Руины большие-большие, но под ними такой же большой лабиринт. Гриззик там порой бывает. Ищет полезное…
Ясно, занимается разграблением могил.
Не то, чтобы я такое одобряю, но и осуждать его за это смысла не вижу.
— Орки, вероятно, хотят заманить нас туда и там оторваться от преследования, — понял их задумку Датан. — Если это место достаточно большое, то контролировать все выходы никак не сможем, и они тогда спрячутся и уйдут тайными тропами. Значит, придется за ними туда идти. Гриззик, ты знаешь этот лабиринт. Может провести нас?
— Могу, могу, — закивал птицелюд. — Вы убиваете орков и Гриззик хочет помочь. Я проведу вас. Серые пески не утянут вас к себе.
— Хорошо. Тогда отправляемся с утра, — с уверенностью заявил Данат Троллебой.
А я же услышав это лишь нахмурился, но промолчал.
«Серые пески, да?»…
***
Нер’Зул Верховный шаман орков стоял и смотрел на разбившийся лагерь своих воинов. Другие шаманы занимались ранеными и помогали пострадавшим. Мертвых после атаки Альянса было много, но что неприятнее, часть выживших никуда уйти не могли. Слишком плохое состояние, а использовать магию для лечения никто в их отряде не мог.
Остальные шаманы косо поглядывали на своего лидера, но молчали.
Они видели, что он сделал и понимали, что это слишком опасная и жестокая сила, но другого способа спастись не было, а потому и осуждать они не могли.
Сам же Нер’Зул молча обдумывал произошедшее.
Чувствовал себя старик очень хорошо.
Впервые за долгие годы он вновь ощущал внутри мощь, которую боялись и уважали остальные. Колдуны и мертвецы больше не посмеивались над ним как над обузой, и явно опасались возродившего могущество бывшего учителя. Сейчас они явно жалели, что предали его в свое время и ушли к Гул’Дану изучать Скверну, не подозревая какие великие секреты, еще хранил шаманизм.
Сам вождь Призрачной Луны не собирался ничего говорить.
Он вообще не считал себя обязанным за что-то оправдываться.
Да, он понимал, что применение Темного Шаманства — это оскорбление и пытка духов, но в их ситуации выбор был не велик. Сам Нер’Зул считал, что не сделал ничего плохого. Духи оставили их, бросили и, несмотря на все мольбы, так и не пришли на помощь, потому с его стороны было справедливо заставить их подчиняться. Пускай это и противоречило его вере и всему чем он жил все эти годы, но сейчас ему было плевать.
Он чувствовал себя хорошо и наслаждался мощью, струящейся внутри. Его сила вернулась, пускай она и была сейчас основана на Скверне, а не благословениях духов.
«Эта сила не так уж и плоха…»
Раньше он относился к Скверне как чистому злу, что погубила Дренор и всю его расу, однако сейчас понимал, что Скверна — это просто сила. Да, опасная, соблазняющая и коварная, но не злая по своей природе. Если держать строгие рамки и границы, выставляя против соблазнов свою нерушимую волю, то её можно использовать.
«Гул’Дан был слаб и глуп… Наивный и самоуверенный мальчишка. Он так легко поддался на крючок демонов, а затем утянул на дно остальных… Он ничего не знал о силе и никогда не понимал её, а потому так рьяно и желал показать всем как он велик и могуч. Ничтожество…»
И это опасность Скверны.
Слабых духом она порабощает, но такие как Нер’Зул могут быть спокойными и использовать её. Пускай он
